Книга Ультиматум Борна, страница 159 – Роберт Ладлэм

— Звони в Лэнгли, — резко сказал Джейсон, кивая на консоль. — Холланд должен объясниться.

— Лэнгли сейчас не поможет…

– Что?

— Еще слишком рано; в Штатах сейчас еще нет семи утра, но не беспокойся, я пролезу. — Конклин снова полез в карман и достал маленькую записную книжку.

– Пролезешь? — воскликнул Борн. — Как это прикажешь понимать? Я вот-вот сорвусь, Алекс, речь идет о моих детях!

— Расслабься, это означает всего лишь, что у меня есть его неофициальный домашний телефон. — Конклин сел, поднял трубку и набрал номер.

— «Пролезу», о Боже! Вы, реликвии устаревших шифров, не можете говорить на нормальном английском. Пролезу!

— Простите, профессор: привычка… Питер? Это Алекс. Открой глаза и проснись, моряк. У нас проблемы.

— Я давно не сплю, — ответил голос из Фэйрфакса в Виргинии. — Только что вернулся с пятимильной пробежки.

— О, вы, люди с ногами, считаете себя умнее других.

— Боже, прости, Алекс… Я не хотел…

— Конечно, нет, офицер Холланд, но у нас действительно проблемы.

— Это означает, что ты по крайней мере встретился с Борном.

— Он стоит сейчас рядом со мной, и мы звоним из советского посольства в Париже.

– Что? Вот дьявол!

— Нет, не дьявол, всего лишь Кассет, если помнишь.

— Ах, да, я и забыл… Как его жена?

— С ней Мо Панов. Добрый доктор обеспечивает медицинскую поддержку, за что я ему благодарен.

— Я тоже. Какие еще успехи?

— Ничего, что тебе хотелось бы слышать, но придется.

— О чем это ты?

— Шакал знает об имении Танненбаум.

— Ты спятил! — вскричал директор Центрального разведывательного управления так громко, что в трансокеанской линии появился металлический отзвук. — Никто о нем не знает! Только Чарли Кассет и я. Мы создали легенду с ложными именами, ведущую в Центральную Америку, которая слишком далека от Парижа, чтобы кто-либо мог найти какие-то неувязки. К тому же, не было ни одного упоминания о Танненбауме ни в одном приказе! Алекс, это герметично закрытое место, мы никому не позволяли работать с ним!

— Но факты остаются фактами, Питер. Мой друг получил записку, в которой сказано, что деревья Танненбаума сгорят вместе с детьми.

– Сукин сын! — бесился Холланд. — Оставайся на линии, — велел он. — Я позвоню Сен-Жаку туда, усилю охрану и перевезу их оттуда сегодня утром. Оставайся на линии!

Конклин поднял глаза на Борна. Он тоже все слышал: телефон стоял между ними.

— Если есть утечка — а она есть, — это не может быть Лэнгли, — сказал Алекс.

— Должна быть! Он искал недостаточно глубоко.

— Куда же он смотрит?

— О, небо, ты же у нас эксперт. Вертолет, который их вывез; экипаж, люди, которые обеспечили американскому воздушному судну коридор на великобританскую территорию. Боже! Карлос купил даже королевского губернатора Монтсеррата вместе с руководителем отдела по борьбе с наркотиками. Что может ему помешать контролировать коммуникации между нашими военными и Плимутом?

— Но ты же слышал, что он сказал, — настаивал Конклин. — Имена были вымышленными, легенда ориентирована на Центральную Америку, и, более того, никто на промежуточных участках маршрута не знал о Танненбаумском имении. Никто… У нас провал.

— Прошу тебя, избавь меня от этого шифро-жаргона.

— Это вовсе не шифр. Провал — он и есть провал…

– Алекс? — на линии снова раздался сердитый голос Питера Холланда.

— Да, Питер?

— Мы перевозим их, и я не скажу даже тебе , куда. Сен-Жак взбешен, потому что миссис Купер с детьми только обустроились, но я сказал, что у него есть час времени.

— Я хочу поговорить с Джонни, — сказал Борн, — наклоняясь и говоря громко, чтобы его было слышно.

— Рад с вами познакомиться. Жаль, что только по телефону, — вставил Холланд.

— Спасибо за все, что вы для нас делаете, — выговорил Джейсон тихо и искренно. — Я серьезно.

— Услуга за услугу, Борн. Охотясь за Шакалом, ты вытащил большого гадкого кролика из грязной шляпы, которого никто не ожидал там найти.

— Что?

— «Медуза», новая.

— Что насчет нее, кстати? — встрял Конклин.

— Мы проводим наше собственное перекрестное опыление между сицилийцами и кое-какими европейскими банками. Они пачкают все, к чему прикасаются, но у нас теперь больше проводов к этой крутой юридической фирме в Нью-Йорке, чем у НАСА в космическом шаттле. Мы подбираемся все ближе.

— Удачной охоты, — сказал Джейсон. — Могу я узнать номер в Танненбауме, чтобы связаться с Джоном Сен-Жаком?

Холланд продиктовал номер; Алекс записал его и повесил трубку.

— Передаю штурвал в твои руки, — сказал он, освободив место у консоли и заняв стул у правого угла стола.

Борн сел и сосредоточил внимание на мириадах кнопок перед ним. Он поднял трубку и, сверяясь с цифрами, записанными Алексом в записной книжке, набрал номер на консоли.

Приветствия были краткими, вопросы Джейсона резкими, а голос требовательным:

— С кем ты говорил о Танненбаумском доме?

— Спокойно, Дэвид, — инстинктивно защищаясь, сказал Сен-Жак. — Что ты хочешь этим сказать?

— Что слышал. С кем ты говорил о Танненбауме между Транквилити и Вашингтоном?

— Ты имеешь в виду, после того, как Холланд мне о нем рассказал?

— Боже, Джонни, это ведь не могло быть до того, верно?

— Нет, не могло, Шерлок Холмс.

— Так с кем же?

— С тобой. Только с тобой, уважаемый зять.

— Что?

— Ты слышал. Все произошло так быстро, что я чуть не забыл само это название. В любом случае, я точно не собирался кричать о нем во всеуслышанье.

— Не может быть. Была утечка информации, и она исходила не от Лэнгли.

— И не от меня. Слушай, доктор Академик, моим именем, может, ничего и не названо, но я все же не полный идиот. В соседней комнате сидят мои племянники, и я намерен увидеть их взрослыми… Это из-за утечки информации нас перевозят, да?

— Да.

— Насколько серьезно?

— Максимально. Шакал.

– Боже! — воскликнул Сен-Жак. — Окажись этот ублюдок поблизости, и он мой!

— Спокойно, Канада, — сказал Джейсон уже более мягким тоном, передающим мысль, а не злость. — По твоим словам — а я верю тебе, — ты называл Танненбаум только мне, и, если я не ошибаюсь, именно я опознал его, понял, про что ты говоришь.