Книга Ультиматум Борна, страница 199 – Роберт Ладлэм

— Как это понимать?

— Всегда изучай, но никогда не подавай виду. Например, мой подопечный должен подойти к нескольким кандидатам, скажем, в баре в какой-нибудь «глубинке» недалеко от военного полигона. Я изображаю из себя недовольного правительственного рабочего или, быть может, подвыпившего контрактника — кого-нибудь, имеющего доступ к информации — и начинаю разбалтывать засекреченную информацию немалой важности.

— Любопытства ради, — перебил его Борн, — как должны кандидаты действовать в подобной ситуации?

— Внимательно слушать и быть готовыми записать каждый любопытный факт, изображая при этом полнейшее безразличие и отвешивая замечания вроде, — тут южный диалект новгородского выпускника превратился в столь грубый горный южный, что магнолии сменились кислым солодом: — «Ну, кому какое дело до этой болтовни?» и «Неужто и впрямь бывают такие шлюхи?» или «Ни хрена не понимаю из того, что ты говоришь, кретин — но я точно знаю, что ты меня окончательно достал!»… что-то вроде того.

— И что потом?

— Потом каждого из них вызывают и просят перечислить все, что он узнал — факт за фактом.

— Как насчет передачи информации? Для этого тоже предусмотрены тренировки?

Советский инструктор Джейсона уставился на него молча и пристально смотрел несколько мгновений, сидя на откидном сиденье в маленьком самолете.

— Мне жаль, что вам пришлось задать этот вопрос, — проговорил он медленно. — Я должен буду доложить о нем.

— Я не должен был задавать его, я просто любопытствовал. Забудьте о нем.

— Не могу. И не стану.

— Вы доверяете Крупкину?

— Безусловно. Это настоящий бриллиант, многоязыковой феномен. Звезда Комитета.

Ты и половины всего не знаешь , подумал Борн, но сказал с невинным видом:

— Тогда доложите об этом ему одному. Он скажет вам, что это было просто любопытство. Я ничего своему правительству не должен; скорее наоборот, оно обязано мне.

— Очень хорошо… Кстати, о вас. По приказу Дмитрия я организовал ваше прибытие в Новгород — прошу вас, не сообщайте мне, зачем вам это надо; это касается меня не более, чем то, о чем вы спросили, касается вас.

— Понято.

— Вы свяжетесь с молодым тренером по имени Бенджамин, каким образом — объясню через минуту. Я бы хотел сообщить вам о Бенджамине следующее, чтобы вы понимали его отношение. Его родители были офицерами Комитета, работали в консульстве в Лос-Анджелесе почти двадцать лет. Он имеет в основном американское образование, был студентом в UCLA, Калифорнийском университете, пока его вместе с отцом не вызвали спешно в Москву четыре года назад…

— Его вместе с отцом?

— Да. Его мать была схвачена во время одной из операций ФБР на военно-морской базе в Сан-Диего. Ей осталось еще три года провести в тюрьме. Для нее невозможно помилование или обмен.

— Эй, минутку. Тогда это не может быть по нашей вине.

— А я этого и не говорил. Я всего лишь сообщаю факты.

— Понятно. Итак, я встречусь с Бенджамином.

— Он единственный знает, кто вы — не по местному имени, конечно: вам присвоено имя «Арчи», — и он обеспечит вам необходимый доступ в любой комплекс.

— Документы?

— Он все объяснит. Он также будет следить за тобой, будет с тобой все время и, скажу по секрету, он больше общался с товарищем Крупкиным и знает куда больше меня… Удачной охоты, хорек, если ты собрался на охоту. Не насилуй не деревянных индейцев.

Борн следовал по указателям — все было по-английски — до города Рокледжа, Флорида, расположенного в пятнадцати милях на юго-запад от мыса Канаверал, принадлежавшего НАСА. Он должен был встретиться с Бенджамином у прилавка за ланчем в местном магазине «Woolworth» . Это будет мужчина лет двадцати с небольшим, в красной рубашке, на соседнем стуле будет лежать бейсболка Budweiser , чтобы его не заняли. Было уже 3:35 пополудни.

Он увидел его. С песочными волосами, по виду типичный калифорниец, русский сидел у дальнего правого конца стойки, на стуле слева от него лежала бейсболка. Там были еще с полдюжины мужчин и женщин, разговаривавших между собой и потреблявших прохладительные напитки и легкие закуски. Джейсон подошел к пустому стулу, посмотрел на кепку и вежливо поинтересовался:

— Здесь занято?

— Я жду кое-кого, — ответил молодой тренер нейтральным тоном, подняв на Борна серые глаза.

— Тогда я поищу свободное место.

— Оно вряд ли появится в ближайшие пять минут.

— Черт, я всего лишь хотел глотнуть ванильной «Колы». Долго ждать не хочется…

— Присаживайтесь, — сказал Бенджамин, убрав кепку и естественным движением надев ее на голову. Жующий жвачку продавец подошел, и Джейсон сделал заказ; когда напиток был подан, тренер продолжил тихо, глядя на пену молочного коктейля, который потягивал через соломку. — Итак, ты Арчи, прямо как в комиксах.

— А ты Бенджамин. Очень приятно.

— Мы оба через некоторое время поймем, так ли это, верно?

— У нас есть проблема?

— Я хочу четко прояснить правила, чтобы ее не возникло, — сказал русский с Западного побережья. — Мне не нравится, что вас сюда допустили. Несмотря на мой прежний адрес жительства и то, как я говорю, я не люблю американцев.

— Послушай меня, Бен, — перебил Борн, заставляя тренера взглядом смотреть прямо в глаза. — Зная все обстоятельства, мне не нравится, что вашу мать все еще держат в тюрьме, и не я ее туда заключил.

— Мы отпускаем диссидентов и евреев, а вы удерживаете пятидесятивосьмилетнюю женщину, которая была всего лишь курьером! — прошептал русский, с силой выплевывая слова.

— Я не знаю фактов и я не назвал бы Москву столицей милосердия, но если вы мне поможете — действительно поможете, — быть может, я смогу помочь вашей матери.

— Чертовы пустые обещания. Да что вы можете?

— Повторяя то, что уже говорил час назад вашему лысому другу в самолете, я ничем не обязан своему правительству, тогда как оно очень мне обязано. Помогите мне, Бенджамин.

— Я помогу, потому что мне приказали, а вовсе не из-за ваших слов. Но если вы попытаетесь узнать больше, чем необходимо для достижения вашей цели, вы отсюда не выйдете. Ясно?

— Не только ясно, но и логично. Помимо обычного удивления и любопытства, которые я буду изо всех сил стараться подавлять, мне нет никакого дела до объектов Новгорода. В конечном счете, по-моему, это путь в никуда… Однако, уверяю вас, все это сильно напоминает Диснейленд.

Непроизвольный смех Бенджамина пробился через соломинку и взорвал пену на его молочном коктейле.

— Вы бывали в Анахейме?

— Никогда не мог позволить себе это.