Книга Парижский вариант, страница 107 – Гейл Линдс, Роберт Ладлэм

— Это не жертва, — заверил его Боннар. — Ради благородной цели можно заплатить любую цену.

* * *

На дороге по пути в Бумеле-Сюр-Сен

Выехав из Парижа и убедившись, что их никто не преследует, Питер остановил машину у сияющей огнями бензозаправочной станции. Джон, Питер и Рэнди разбежались по телефонным будкам, чтобы доложить каждый своему начальству о собственных подозрениях касательно Лапорта, Шамбора, замка и грядущей атаки. Содержимое карманов убитого Питером террориста не говорило ни о чем — документов при нем, естественно, не было, только сигареты, деньги и пакет шоколадок, — но на пальце остался перстень с эмблемой французского Иностранного легиона.

Джон добежал до будки первым. Он поднял трубку — тишина. Бросил монетку на пробу. Тишина. Подергал за рычаг — никакого ответа. Телефон молчал, как замолк и аппарат в палате Марти. Озадаченный и слегка обеспокоенный, агент вернулся к машине. Вскоре к нему присоединились Рэнди и Питер.

— Прозвонились? — Еще не успев задать вопрос, Джон уже угадал ответ по выражению лиц друзей.

Рэнди решительно помотала головой:

— Нет сигнала на линии.

— У меня тоже, — ответил Питер. — Тихо, как на погосте перед рассветом. Не нравится мне это.

— Рискнем. — Рэнди вытащила мобильник, включила, набрала номер. Когда она поднесла аппарат к уху, лицо ее словно окаменело. Цээрушница сердито покачала головой: — Глухо. Что творится?

— Хорошо бы все же связаться с начальством, — заметил Питер. — Получить помощь сверху было бы весьма приятно.

— Лично я, — заметила Рэнди, — не откажусь, если у замка Лапорта нас встретит батальон морской пехоты. Или три.

— Как я тебя понимаю.

Джон потрусил в сторону лавочки при заправке. За бронестеклом мелькала фигура продавца. Заходя, агент обратил внимание на то, что под потолком висит телевизор. Но не работает. Играло только радио. Когда Джон подошел к возившемуся под прилавком продавцу, песня кончилась и диктор объявил название станции — местной.

Агент объяснил мальчишке по-французски, что пытался позвонить с телефона на улице, «а тот не работает».

— Знаю, — безо всякого удивления ответил юноша. — Уже многие жалуются. Проезжают, останавливаются — а не позвонить. И мобильники не в зоне. Телевизор тоже не работает. Местные станции ловит, и радио тоже, а кабель отрубило. Скукотища.

— Давно у вас эти неполадки?

— Ох, да часов с девяти... уже почти час.

Лицо агента осталось невозмутимо. В девять вечера отключилась телефонная линия в палате Марти.

— Надеюсь, скоро починят.

— Интересно, как? Телефон же не работает, мастеров не вызвать.

Джон торопливо вернулся к машине. Рэнди уже залила бак. Питер что-то искал в багажнике, а Марти стоял рядом, озираясь с несколько легкомысленным видом. Лекарства он принимать отказался, в надежде, что они все же успеют найти молекулярный компьютер и агентам потребуется его творческий гений, чтобы остановить Шамбора.

Джон пересказал им услышанное.

— Эмиль! — тут же вскинулся Марти. — Эта презреннаякрыса! Господи. Я не хотел говорить, чтобы не сглазить... но это все-таки случилось. Он отрубил всю связь страны с внешним миром, проводную и беспроводную.

— А ему самому это не помешает? — спросила Рэнди. — Если мы не можем выйти в он-лайн, то как это получится у него?

— У него есть ДНК-компьютер, — просто ответил Марти. — Он может связаться со спутником. Открыть узкое окно, если придется.

— Надо торопиться, — бросил Питер. — Подходите. Выбирайте по руке.

Марти заглянул в багажник и отшатнулся.

— Питер! Да это целый арсенал!

Агенты подступили к машине. В багажнике лежала целая груда автоматов, пистолетов, винтовок, коробок с патронами и прочего.

— Черт, Питер, — пробормотал Джон, — у тебя там и правда оружейный склад.

— Мой девиз — «Будь готов». — Англичанин вытащил еще один пистолет. — Понимаешь, мы, старые боевые кони, чему-то да обучаемся...

Джон, уже вооруженный трофейным «узи», тоже взял пистолет. Марти, когда дошла очередь до него, неистово замотал головой:

— Нет!

Рэнди, в виде исключения, не настаивала.

— У тебя нет ничего вроде цээрушной пневматики с альпинистской кошкой? — поинтересовалась она. — Больно у замка стены высокие.

— Ты не поверишь — завалялась. — Питер продемонстрировал ей точную копию того приспособления, которое Рэнди выдали в барселонском отделении Конторы. — Одолжил когда-то, понимаешь, а вернуть забыл, увы.

Все торопливо забрались обратно в машину, и Питер тронулся с места, направляясь по шоссе на запад, в сторону замка, где они надеялись обнаружить генерала Лапорта и последний молекулярный компьютер.

Марти на заднем сиденье заламывал руки.

— Надо полагать, мы остались совершенно одни?

— На помощь можно не рассчитывать, — согласился Джон.

— Что-то я нервничаю, — пожаловался толстяк.

— Это хорошо, — заметил Питер. — Помогает держаться в форме. Но ты крепись. Могло быть хуже. Ты мог бы сидеть точно на том злосчастном клочке земли, который наши маньяки избрали мишенью.

* * *

Близ Бумеле-Сюр-Сен

Перед тяжелой, окованной железом дверью, за которой томилась его дочь, Эмиль Шамбор в сомнении остановился. Как ни пытался он объяснить Терезе свои побуждения, она отказывалась даже выслушать его, и Шамбора это безмерно огорчало. Он не просто любил дочь — он уважал ее, восхищался ее работой, а еще больше — бескорыстным стремлением к совершенству. Она упрямо отказывалась от любых предложений перебраться в Голливуд. Она была театральной актрисой, и ее представления об успехе не включали в себя дешевой популярности. Вспомнилось, как сказал один американский редактор: «Хороший писатель — это богатый писатель, а богатый писатель — это хороший писатель». Подставь в эту формулу «актер» или «ученый», и получишь убогий американский образ мысли во всей его красе, которому — до сей поры — должен был подчиняться мир.

Шамбор глубоко вздохнул, отпер дверь и, отворив ее тихонько, вошел, не озаботившись даже запереть изнутри.

Тереза сидела, завернувшись в плед, в одном из любимых Лапортом старинных жестких кресел у стрельчатого окна в дальнем конце тесной комнаты. Поскольку генерал-граф был поклонником исторической достоверности, удобств в замке было немного. Правда, на полу были расстелены толстые ковры, по стенам — развешаны гобелены; в камине полыхал огонь, но его жар не мог противостоять знобкому холодку, сочившемуся из каждого камушка мрачных стен. Пахло застоялой сыростью.

Не оборачиваясь, Тереза продолжала глядеть в окно, на звезды. Шамбор подошел, встал рядом, опустив взгляд. Потоки снежно-белого лунного свет омывали землю, высвечивая темное покрывало травы на месте засыпанного рва, обступивший замок старый, заброшенный яблоневый сад, а дальше — просторы нормандских равнин, перелески и фермы.