Онлайн книга «Заговор «Аквитания»»
|
Джоэл быстро произвел мысленный подсчет, переводя гульдены в доллары: цена сеанса составляет приблизительно тридцать долларов. Он вручил изумленному “консьержу” эквивалент двухсот семидесяти пяти долларов, взял у него номерок от комнаты и двинулся к лестнице. – Она ваш друг, сэр? – спросил пораженный хранитель очага, едва Конверс поставил ногу на первую ступеньку. – Старая любовь, наверное? – Голландская кузина, с которой нас разлучили в детстве, – грустно отозвался Джоэл. – Нам есть о чем поговорить. – И, скорбно опустив плечи, он зашагал по лестнице. – Слапен? – воскликнула женщина с растрепанными черными волосами и густо нарумяненными толстыми щеками. Она была изумлена не меньше своего стража внизу. – Вы хотите слапен? – Перевод слабоват, но смысл передан верно, – ответил Конверс, снимая очки, кепку и усаживаясь на кровать. – Я очень устал, и вздремнуть было бы неплохо, но подозреваю, что придется ограничиться простым отдыхом. Читай какой-нибудь свой журнал. Я тебе не помешаю. – В чем дело? Я что, некрасивая? Нечистая? Но и вы тоже – не картинка, менеер! Лицо все в синяках, глаза красные. Может быть, это вы нечистый! – Просто я упал. Брось, я считаю, что ты прекрасна, я в восторге от этих пурпурных теней под глазами, но мне и в самом деле необходимо отдохнуть. – Но почему здесь? – Я не хочу возвращаться в свой отель. Там любовник моей жены. А он – мой босс. – Amerikaans! [147] – Ты прекрасно говоришь на нашем языке. – Джоэл снял ботинки и, блаженствуя, вытянулся на кровати. – Ах, я начинала с Amerikaans мальчиками из колледжей. Одни разговоры и разговоры, потому что они всего боятся. А те, что все же залезали в постель… пуф! – и все. А потом опять разговоры, эти проклятые разговоры. А потом были ваши солдаты, и ваши матросы, и ваши бизнесмены. Почти все пьяные и хихикают как дети. И все время разговаривают. Двенадцать лет. Так я научилась разговаривать. – Только не вздумай писать мемуары. Все они теперь стали небось сенаторами, конгрессменами или епископами. – Конверс закинул руки за голову и уставился взглядом в потолок. Здесь был хоть какой-то проблеск умиротворенности. Он начал понемногу насвистывать мотивчик, а потом сочинились слова: “Янки-Дудл прибыл в Голландию, а пистолетик-то пуст…” – А вы смешной, менеер, – с хриплым смешком сказала проститутка и набросила на него снятое со спинки стула тонкое одеяло. – Вы очень забавный, но вы говорите неправду. – Почему ты так думаешь? – Будь у вашей жены любовник, вы бы его убили. – Ничего подобного. – Тогда это не ваша жена. Я видела много мужчин, менеер. Может, вы и хороший человек, но вы убили бы. Это написано у вас на лице. – Придется об этом подумать, – сказал Джоэл, слегка смутившись. – Спите, если хотите. Вы заплатили. Я посижу здесь. – Женщина подошла к стулу у стены и села на него с журналом в руках. – Как тебя зовут? – спросил Конверс. – Эмма, – ответила проститутка. – Ты – хороший человек, Эмма. – Нет, менеер, нет, я не хороший человек. Конверс проснулся от чьего-то прикосновения, быстро сел на кровати и инстинктивно потрогал пояс, чтобы убедиться, что деньги на месте. Он так крепко заснул, что не сразу сообразил, где находится, и только спустя какое-то время увидел крикливо раскрашенную женщину, стоящую рядом с ним. – Менеер, вы от кого-то прячетесь? – тихо спросила она. – Что? – По Лейдсеплейн ходят слухи. Людям задают вопросы… – Что? – Конверс сбросил с себя одеяло и спустил ноги на пол. – Какие люди? Что за слухи? – Хет-Лейдсеплейн – наш район. Здесь ходят мужчины и задают вопросы. Они разыскивают американца. – А почему – здесь? – Джоэл передвинул руку с денежного пояса к торчащему из-под него револьверу. – Те, кто не хочет, чтобы их видели, часто приходят сюда, на Лейдсеплейн. А почему бы и нет? – подумал Конверс. Если это пришло в голову ему, то почему бы об этом не подумать и его врагам? – У них есть его описание? – Это – вы, – напрямик ответила проститутка. – Ну и?… – Джоэл пристально смотрел ей в глаза. – Им ничего не сказали. – Не верится, что наш друг внизу оказался столь великодушным. Ему наверняка предлагали деньги. – Ему их дали, – поправила его проститутка. – И пообещали дать еще за дополнительную информацию. Их человек сидит у телефона в кафе, немного ниже по улице. Когда ему позвонят, он приведет остальных. Наш… друг внизу думает, что вы тоже предложите ему деньги. – Так, понятно… Аукцион. И в качестве лота – моя голова. – Не понимаю… – Не важно. Так о чем мы говорим? Сколько он хочет? – Тысячу гульденов. Если вас возьмут, он получит больше. – И все-таки наш друг выглядит слишком уж великодушным. Я бы подумал, что он ухватился за предложение и закроет свою лавочку. – Он – хозяин этого дома. А кроме того, тот человек был немцем и говорил так, как будто отдавал приказы. Это сказал мне наш друг внизу. – Он правильно угадал. Это и в самом деле солдат, да только из той армии, о которой Бонн не имеет никакого представления. – Zo? [148] – Ничего. Узнай, возьмет ли наш друг доллары? – Конечно возьмет. – Тогда я дам ему вдвое больше того, что предлагали они. Проститутка чуть замялась. – А я, менеер? – Прошу прощения? – En? Как вы говорите… “ну и”? – Ах, ты? – Да, я. – Для тебя у меня особая программа. Ты водишь машину? А может быть, знаешь кого-нибудь, кто водит? – Я сама вожу, natuurlijk [149] . В плохую погоду я отвожу детей в школу. – Боже… Я хотел сказать… Вот и прекрасно. – Но тогда я так не крашусь, конечно. “О Господи! – подумал Конверс. – Опять эти вечные истории”. – Я попрошу тебя взять напрокат автомобиль и подогнать его ко входу. А потом ты выйдешь, оставив в машине ключи зажигания. Сможешь ты это сделать? – Ja [150] , но все имеет свою цену. – Триста долларов – восемь сотен гульденов: да – да, нет – нет. |