Книга Чужестранка, страница 20 – Линн Рэй Харрис

— Я с превеликим удовольствием воспитала бы ребенка одна. Мне ничего от тебя не надо.

— О да, ты не собиралась говорить мне о моем ребенке, не так ли? Ты позволила бы ему вырасти без отца, который может обеспечить его всем.

Она резко вздохнула. Алексей выглядел сердитее, чем когда-либо. Губы его побелели, и она внезапно поняла, почему он едва разговаривал с ней последние два дня. Алексей ужасно зол на нее.

Как ему удается заставлять ее чувствовать себя ничтожной и посредственной, хотя именно он приказал ей переехать на другой конец света вместе с ним? Он — единственный, чья алчность разрушает все вокруг. Боже, как она сожалеет о том, что с ним познакомилась!

Она вздернула подбородок:

— Я не думала, что ты захочешь узнать о ребенке.

Его смех был совсем не добрым.

— Потому что ты обо мне столько всего слышала!

— Я вообще ничего о тебе не знаю, Алексей, — сказала она. — Но хотела бы узнать.

Она с удивлением обнаружила, что действительно хочет узнать его лучше. Ведь он отец ее ребенка и ее муж.

Он открыл рот, и она наклонилась вперед, ожидая его ответа. Станут ли его слова началом их сближения?

Однако Алексей не произнес ни слова. Резко сомкнув губы, он повернулся и зашагал прочь по коридору.

Алексею казалось, что он стоит над пропастью.

Всего однажды он проявил беспечность и теперь расхлебывает последствия.

Он обхватил голову руками, не в силах сосредоточиться на цифрах в лежащем перед ним документе. Он женился и скоро станет отцом. Но он не желает быть мужем и отцом, ибо уже потерял всех, кого любил, и не хочет привязываться к тем, кого тоже может потерять.

Однако он чувствовал, как все сильнее ему хочется заботиться о своем ребенке.

И о Пейдж.

Черт побери!

Она сводит его с ума. Смотрит на него широко раскрытыми карими глазами, в которых читаются все ее эмоции, а ему хочется ее обнять и сказать, что все будет хорошо.

Но как он может убеждать ее в том, что все наладится? Подобные слова он говорил Катерине, хотя оба знали, чем все закончится. Он не поступит так снова. Он не позволит судьбе в очередной раз заставить его страдать. Ему проще оставаться в одиночестве.

Алексей не знал, что такое быть мужем и отцом.

«Тогда почему ты не оставил ее в Далласе?»

Он не знал ответа на собственный вопрос. Пейдж вынашивает потомка рода Вороновых. Она изменила в жизни Алексея абсолютно все.

Алексей поднялся. Для того чтобы успокоиться, ему нужно куда-нибудь уехать. Пусть Пейдж остается в особняке Вороновых, где безопасно.

А он станет работать вдали от нее и заниматься расширением своей деловой империи. Время от времени он будет навещать Пейдж, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Но он не станет надолго задерживаться рядом с ней.

И он никогда не прикоснется к ней снова.

Потому что если он к ней прикоснется, уже не сможет контролировать свои желания.

— Я должен вернуться в Москву по делам.

Пейдж резко подняла голову. Она вышла на прогулку по огромной территории, примыкающей к особняку, и теперь сидела на каменной скамье в беседке, в которой царила мирная и благоприятная атмосфера. Беседка была увита розовыми розами, которые распространяли сладкий и обильный аромат. Месяц назад поместье было совсем иным.

Воздух по-прежнему был довольно прохладным. Пейдж надела свитер, но ей, уроженке Техаса, привыкшей к теплому климату, все равно было неуютно.

— Здравствуй, Алексей, — ответила она.

Он стоял у беседки, засунув руки в карманы брюк.

Выражение его лица было мрачным, а взгляд — задумчивым. У Пейдж екнуло сердце, когда она на него посмотрела. Как бы она ни старалась, ей не удавалось забыть, как она прикасалась к его мускулистому обнаженному телу.

— Меня не будет несколько дней, но у тебя есть все необходимое. Если тебе что-нибудь понадобится, скажи Василию, и он обо всем позаботится.

От его слов ее сердце забилось чаще.

— Ты уезжаешь? Так скоро?

Она понимала — он будет время от времени уезжать, чтобы заниматься бизнесом, но не ожидала, что это произойдет через несколько часов после их приезда в поместье. Алексей был единственным человеком в стране, которого она знала. Как он может оставлять ее одну в поместье с незнакомыми ей людьми? Ей даже не с кем поговорить. Что она будет делать целыми днями? Она привыкла работать и заботиться о себе. Понравится ли ей сидеть сложа руки?

Алексей пожал плечами:

— Мне нужно заниматься делами.

— А ты не можешь несколько дней поработать здесь? Мы только что приехали.

Он нахмурился, глядя на нее сверху вниз:

— Ты не догадываешься о том, сколько у меня обязанностей.

Она насторожилась:

— В самом деле? Я проработала в энергетическом бизнесе в течение двух лет, Алексей, и понимаю, сколько обязанностей лежит на директоре компании. Я работала с таким директором, помнишь?

Он фыркнул:

— Но он оказался не слишком успешным, да?

Пейдж стиснула зубы:

— Мне нравится Чад. Он всегда был добр ко мне и очень хорошо платил. И он любит мою сестру.

— Значит, ты забыла, как он с тобой обошелся.

Пейдж поднялась со скамьи:

— Обошелся? Чад никогда не был ко мне несправедлив, Алексей. Я говорю тебе об этом не в первый раз. На самом деле, думаю, он относился ко мне лучше, чем ты.

Он сделал шаг в ее сторону и насупился. Выражение его лица стало угрожающим.

— Он обошелся с тобой так хорошо, что даже не сказал о своем романе с твоей сестрой. Хотя нет, они оба лгали. А ты подвергала себя опасности из-за их лжи.

— Я не об этом хотела сказать, — промолвила она, ее сердце учащенно забилось.

— Нет, конечно нет. Ты просто забыла, что я помог тебе. Но я, несомненно, несправедливо поступаю с тобой.

Пейдж отвела от лица прядку волос, которые трепал ветер.

Алексей посмотрел на ее губы, и его взгляд стал сумрачным. Но вот он отвернулся от нее.

— Я поблагодарила тебя за помощь той ночью.

Но с тех пор ты не сделал ничего отвечающего моим интересам. Ты делал только то, что выгодно для тебя.

Он обернулся и резко взглянул на нее:

— Думаешь, я очень хотел жениться на тебе? Считаешь, я жаждал привезти тебя сюда?

Его слова ударили Пейдж больнее острого ножа.

— Ты принял такое решение, Алексей, а не я. Если ты так об этом сожалеешь, то почему не отпустишь меня домой?