Онлайн книга «Друзья навсегда»
|
— Это виски. Ты немного согреешься. — Он поднес серебряную фляжку к ее лицу, и металл сверкнул в лунном свете. У Бет скрутило живот. В жилах закипела кровь. Все ее тело задрожало от предвкушения. — Убери это от меня. — Она не хотела так грубо отталкивать фляжку, не знала даже, где взяла силы, чтобы это сделать. Фляжка выпала из рук Марка. Нахмурившись, он стал поднимать ее из воды. — Возьми, Бет. Тебе нужно что-нибудь выпить. — Я пью воду. — Вода поможет тебе выжить, но не спасет от переохлаждения. Если ты не хочешь выбираться из воды, значит, должна выпить. — Я не пью. Ее до смешного глупый протест рассмешил Марка. — Ну, тебе придется сделать исключение, принцесса. Самое главное — выжить. Стряхнув воду с фляжки, он снова протянул ее Бет. С тяжело вздымающейся грудью она посмотрела на него в упор. Ей нужно было лишь протянуть руку и… — Я не могу, Марк… — Ты не умрешь. — Открыв фляжку, он сделал большой глоток, вытер рукой липкие губы. Никогда еще Бет так сильно не хотелось стать вампиром. Она желала присосаться к губам Марка и пить, пить… Слезы стыда жгли ей глаза. — Пожалуйста, Марк. Я не могу. «Я не могу продемонстрировать тебе, какова я на самом деле…» Он прищурился, но был непреклонен: — Либо пей. Бет, либо иди в машину. Выбирай. — Ты хочешь, чтобы я тебя умоляла, Марк? Он нахмурился: — Я хочу, чтобы ты согрелась, Бет. Я хочу, чтобы ты выпила. Она выпрямила спину: — А я не буду пить. — Черт побери! Почему ты такая упрямая? В душе Элизабет боролись две Бет — прежняя и новая. Прежняя Бет хотела сообщить Марку об алкоголизме и обвинить его в том, до какой жизни он ее довел. Новая Бет знала, что подобная тактика лишь ужасно обидит Марка и сильнее его разочарует. Она рассмеялась, тихо и страдальчески, затем решительно посмотрела в его лицо. Он не шутил, говоря, что ей придется сделать выбор: либо выпить, либо отправляться в автомобиль. С учащенно бьющимся сердцем Бет задалась вопросом, почему ей было легче рассказывать о своих проблемах незнакомым людям, чем лучшему другу. Было трудно сказать, когда ее тело перестало дрожать от холода и затряслось от ужаса, но она протянула Марку дрожащую руку и с вызовом посмотрела на него, а затем произнесла слова, которые произносила дважды в неделю в течение двух лет: — Привет. Меня зовут Элизабет, и я алкоголик. У Марка сдавило живот, а затем засосало под ложечкой так, словно он прыгнул с сорокового этажа здания. Положив тряпку на косатку, он отвернулся от Бет и зашагал в темноту ночи, не обращая внимания на выражение ее лица. Он не мог поверить в то, что она — его Бет — оказалась такой же опустившейся особой, как и его мать. В то, что подобное произошло с двумя людьми, которых он любил. Все, кого он любит, превращаются в ходячих мертвецов… Он крепче сжал пальцами фляжку с виски. Бет всегда была для Марка идеалом разумности, красоты и отваги, а оказалось… Может, ей удастся все ему объяснить? Может, он сумеет ее понять? Повернувшись, Марк подошел к Бет, которая подняла на него грустные глаза. Он наклонился, чтобы намочить тряпку, затем несколько раз вздохнул, чтобы набраться сил и заговорить. — Как давно? Возможно, сейчас следовало задавать более обдуманные и менее провокационные вопросы, но Марку требовалось знать, сколько времени Бет борется с пагубной привычкой. Она посмотрела на луну, потом перевела взор в сторону и предпочла не встречаться с ним взглядом. Бет была ужасно напугана, но скрывала свои чувства. Марку стало совестно, ибо он понимал, что обидел ее. Когда-то и она его обидела. Бет посмотрела на него широко раскрытыми, испуганными глазами: — Восемь лет. Два года трезвого образа жизни. Я выздоравливаю. — Ты начала пить еще в школе? — спросил он. Она тряхнула мокрыми прядями волос: — Примерно через год после того, как вышла замуж. Марк вздрогнул. Она начала пить в двадцать один год? — Зачем? Она округлила глаза, в которых стояли слезы: — Было… тяжело. — Жизнь не всегда бывает легкой, — произнес Марк. «Но не все тянутся к бутылке или наркотикам». — Я знаю. Я ничем не отличаюсь от остальных. Но я сделала свой выбор и теперь расхлебываю последствия. По меньшей мере Бет соглашается с тем, что сама во всем виновата. Марк поджал губы. Бет продолжала пялиться на фляжку, которую он держал в руке, опущенной вдоль тела. Она подняла руку и прижала к груди с таким видом, будто это могло ей помочь. Старые и неприятные воспоминания заставили Марка повернуться и швырнуть фляжку как можно дальше в океан. — Какого черта ты делаешь?! — крикнула Бет и покачнулась в сторону летящей по воздуху фляжки. «Боже, неужели она так сильно хочет выпить?» — Я избавляюсь от искушения. — Это была фляжка твоего отца! Марк опешил от изумления. Надо же, Бет есть до этого дело! Его одурманенной матери такое никогда не пришло бы в голову. — Это всего лишь вещица, Бет, а не человек. — Ты мог бы просто положить фляжку в сумку! — С ней бы там ничего не случилось? Бет выпрямила спину, хотя, вероятно, ей это причинило боль. Ее голос был наполнен откровенной обидой: — С ней ничего не случилось за весь день. Что он мог на это сказать? Бет продолжала с трудом дышать и дрожать, ибо холод пробрал ее до костей. — Теперь замерзнешь ты, — обвинила она Марка. — Обойдусь. На мне одежды больше, чем на тебе. — Он скрестил на груди руки и расставил ноги. — Но мы разговариваем не обо мне. Мы говорим о тебе. — О, я, должно быть, пропустила момент, когда твой допрос превратился в беседу. Он сжал губы. Однако слова Бет возымели эффект. Он заставил себя отступить назад и не так явно демонстрировать ей свое отношение. — Я хотел бы об этом узнать, Бет, понять. — И пусть ему нужно прикладывать немало усилий, чтобы сохранять спокойствие. — Чтобы ты смог решить, насколько я отвратительна? Или как сильно я похожа на твою мать? Он напрягся: — Неужели ты думала, что, сделав такое громкое заявление, ты вернешься к прежним разговорам о погоде? |