Книга Тайна императорской канцелярии, страница 72 – Александр Косарев

Она поводила пальцем по строчкам, подняла на меня глаза и произнесла с той особой интонацией, которая присуща лишь генеральным прокурорам да администраторам провинциальных гостиниц:

– Есть только один люкс.

– Что ж, давайте люкс, – кивнул я. – А то ночь на дворе, а мы полдня как в дороге.

– Паспорта, – не меняя интонации, отозвалась она, никак не отреагировав на мои слова.

Я выложил на стойку свой паспорт, Сандрин – свой. Дама в очках некоторое время изучала их, а затем подняла на нас мигом посеревшее от негодования лицо.

– Вы что себе позволяете? – грозно приподнялась она со стула.

– Что именно? – переспросил я, не очень понимая, в чем причина ее возмущения.

– Мало того, что вы мужчина и женщина, – воскликнула администраторша, почти бросая мне в лицо наши документы, – так вы еще и из разных стран!!!

– Что же теперь делать? – довольно ловко подхватил я пролетающие мимо меня два паспорта. – Не ночевать же нам на улице?! И поменять кому-нибудь из нас пол тоже до утра вряд ля удастся.

Но мои разумные аргументы не возымели на даму никакого действия.

– В правилах размещения приезжих записано четко, – провозгласила она, вздымаясь над столом в полный рост. – Разнополые граждане могут быть поселены в одном номере только в том случае, если они являются близкими родственниками. Никакие исключения в данном параграфе не предусмотрены!

– Ладно, прекратим этот беспредметный разговор, – решил я не портить себе окончательно настроение. – Может быть, в городе есть еще какая-нибудь гостиница?

– Есть, – презрительно прозвучало в ответ, – муниципальная.

– И адрес подскажете?

Я просто кипел от праведной злости, но старался удерживать себя в определенных рамках, дабы не провести остаток ночи в белорусском КПЗ.

– Улица Советская, дом 14, – вновь плюхнулась администраторша на свой скрипучий стул.

– Спасибо и на этом, – оставил я за собой последнее слово.

Оставалось лишь схватить ничего не понимающую Сандрин за руку и поскорее выволочь ее обратно в ночь.

– Что опять случилось? – вырвалась она, едва мы удалились от несчастной гостинички на десяток шагов.

– Не хотят нас здесь приютить, – преодолевая жгучее желание запустить камнем в окно, выговорил я.

– Почему?

– Мы с тобой официально не женаты, – начал объяснять я странности белорусского гостеприимства, – а раз так, то в одном номере ночевать по местным законам не можем.

– А что, – всплеснула она руками, – второй комнаты у них нет?

– Нет, – сплюнул я, – и никогда не было. Ладно, пойдем искать другую гостиницу.

– Она далеко? – с надеждой на отрицательный ответ проронила Сандрин.

– Не знаю, на какой-то Советской улице. Представляю, какая там гостиница…

Утешило ли француженку упоминание о чем-то советском, мне неведомо, но она покорно поплелась вслед за мной. Несколько минут шли, не зная куда, поскольку спросить дорогу было не у кого. Поэтому, заметив нетвердо ковыляющего навстречу крепко подвыпившего мужичка, я радостно бросился к нему. Тот долго не мог понять, чего от него хотят, но когда вопрос был задан совсем кратко – «Где переночевать?» – с радостью указал куда-то вдоль улицы.

– Дойдешь до ресторана, – заплетающимся языком сопроводил он свой указующий во тьму жест, – повернешь направо, в горку. Дойдешь до площади, где винный магазин, поворачивай налево, и вот она – гостиница. Да, – крикнул он нам вслед, едва мы отошли на десяток шагов, – у нее крыша еще такая- ломаная, так что не ошибетесь.

– Поняли, спасибо, – отозвался я, – вы очень любезны.

Миновав ресторан и взобравшись на склон довольно крутого холма, я увидел слева достаточно хорошо освещенную площадь. Одно здание, выходящее на нее, и в самом виде имело необычный вид, устремляясь фасадом в черное небо, словно нос доисторического Ноева ковчега. Когда же мы приблизились к нему, то рассмотрели и вывеску над входом, на которой большими буквами было написано: «ГОСТИНИЦА».

– Слава богу, – устало выдохнула Сандрин, – я уж думала, что наше путешествие никогда не закончится. Наконец-то можно будет принять ванну, поужинать…

«Ну, ну, – подумал я про себя, – поужинать! Ишь, о чем размечталась! Действительности нашей не знает. Но ничего, пусть наберется опыта, узнает, что значит всю жизнь прожить на Советской улице!»

Я, конечно, имел в виду переносный смысл этого слова, обозначающий нечто убогое и примитивное, предназначенное только для самых непритязательных индивидов. И предчувствия меня не подвели. За стойкой гостиницы сидела не зрелая дама, а худенькая прыщавая девчушка, очень похожая на недоучившуюся школьницу. И в ее глазах я прочитал откровенный страх, когда наши взоры встретились.

– Переночевать у вас можно? – как можно дружелюбнее улыбнулся я ей. ~

– Да-а, конечно, можно, – жалобно проблеяла девчушка, что-то судорожно засовывая под стол.

– Тогда выпишите нам два одноместных номера, будьте гак любезны, – наученная горьким опытом, попросила Сандрин. – И обязательно с ванной, – попросила она, стараясь выдавить из себя любезную улыбку.

– Заполните, пожалуйста, бланки, – выбросила девушка на стол два небольших листочка «Анкета проживающего». – А душ у нас есть в каждом номере, – добавила она, – правда, горячей воды нет.

– Как, совсем? – ахнула Сандрин.

– Так лето же, – округлила глаза девчушка, – вода и так теплая. Но если хотите, я лично для вас согрею чайник.

– А где здесь можно перекусить? – уже менее бодро поинтересовалась моя спутница. – Умираю с голоду.

– Покушать можно в кафе, – уже более смело отвечала юная администраторша, – оно открывается в девять.

– Вечера?

– Ну что вы, утра, конечно же!

– А как называется ваша страна? – издевательским тоном поинтересовалась Сандрин.

– Беларусь! – просияла ее собеседница, обрадованная уже тем, что наконец-то может дать обстоятельный и верный ответ.

– Я обязательно запомню это название, – многозначительно пообещала госпожа Андрогор. – Уверена, что скоро к вам просто валом повалят любители экстремального туризма.

– Большое вам спасибо, – растерянно пролепетала девушка за стойкой, даже не уловившая в голосе Сандрин неприкрытой иронии.

Мы поднялись на второй этаж и разошлись по комнатам. Через десять минут, дождавшись обещанного чайника с кипятком, я постучал в дверь Сандрин.

– Я занята, – послышалось оттуда.

– Так занята, что не хочешь поужинать? Послышались быстрые шаги, и в щель между дверью и

косяком просунулась всклокоченная голова молодой кладоискательницы.