Онлайн книга «Афганский транзит»
|
Коренастый, краснощекий офицер со следами юношеских угрей на щеках представился Сурикову: «Старший лейтенант Охлопков» и сразу начал сетовать на свою горькую судьбину: – Врезали мне из-за вас. А за что? Звонит капитан Овчинников и с ходу строгать: «У вас штаны без ног, шляпа без головы, а вы волны не поднимаете. Вон, сыскари нашли ноги без штанов, голову без шляпы, помогайте им все состыковать». Будто я волшебник. Но свидетеля нашел. Он видел хозяина «жигулей». – Не расстраивайтесь, – попытался успокоить Охлопкова Суриков. – У нас к вам никаких претензий. А за то, что нашли свидетеля, – спасибо. Кто он? – Милюков. Калымщик. Уже ждет вас. – Вы уверены, – спросил Суриков свидетеля, – что видели именно ту машину, которая нас интересует? – Номер же, товарищ капитан! – воскликнул Милюков горячо. – Я как его увидел, так и похолодел – 22–44! Это надо же! Обычно человека, играющего в двадцать одно, губит перебор – двадцать два. А тут оно три раза! Сдохнуть можно! – Убедили, – согласился Суриков, дивясь картежному подходу к автомобильному номеру. – И вы запомнили водителя? – Да, конечно. – Как он выглядел? – Высокий, в синей куртке. Черный берет. Самоуверенный. В общем красавчик. – Почему вы на него обратили внимание? – Не стану темнить, товарищ капитан. Дело, как вижу, серьезное и мой гражданский долг… Суриков терпеливо выслушал рассуждения о гражданском долге и о том, что он повелевал рыцарю индивидуальной трудовой деятельности. – Если честно, – пояснял Милюков, – поначалу подумал, что он конкурент. И потому глядел за ним в оба. Но когда к нему подошел летчик, я успокоился. Особенно после того, как высокий передал летуну кейс. – Каким он был с виду? – Летчик? – О летчике позже. Я спрашиваю о кейсе. – Серебристый. Должно быть, металлический. И тяжелый. – Они при встрече таились? – Нисколько. Все делалось открыто, даже весело, я бы сказал. Они смеялись. Тот, что на машине приехал, похлопал летчика по спине. Похоже, встретились старые друзья. И мало ли что они могут передать один другому. В этом нет криминала. Верно? – Что потом? – Водитель передал кейс, еще поговорил с летчиком, затем подошел ко мне. Спросил: «Свободен, шеф?» Я сказал, что свободен. – Вас не удивило, что он приехал на своей машине, а уезжать собрался с вами? – Нисколько. Разве такое редко бывает? Допустим, может, он приехал не на своей, а на машине того летчика, с которым говорил. – Согласен. И куда вы его отвезли? – В город. – Было в четвертом часу ночи. Куда вы его доставили? – Высадил на Советской площади. Рядом с памятником Долгорукому. – Куда он двинулся? – Я сразу поехал. Впрочем, заметил, что он пошел вниз, к Столешникову переулку. – Сколько он вам заплатил? – По договоренности. Могу не отвечать? – Можете, но я не вижу причин. Вы же только свидетель. – Спасибо, товарищ капитан. Он кинул мне четвертной билет. – Двадцать пять рублей? – Так точно. Двадцать пять. – Деньги вы израсходовали? – задавая вопрос, Суриков питал некоторую надежду. – Это важно? – Кто знает, что может стать важным, а что нет. Израсходовали – обойдемся. Нет, было бы интересно взглянуть. – Фальшивые? – высказал догадку Милюков. – Не израсходовал. Купюра новенькая. Прямо из-под пресса. Пожалел тратить. Положил в сбережения. – Вы ее не можете отдать мне? В обмен на такую же из-под другого пресса? – Отпечатки пальцев? – понимающе спросил Милюков. – Почему не отдать? Когда, сделав дела, Суриков собирался уезжать, Охлопков доверительно сообщил ему: «Лапшу на уши вам вешал калымщик. За четвертной ночью он и меня не повезет. Петуха получил, не меньше». Он многозначительно поглядел на капитана и для наглядности пошевелил пальцами, сделав вид, что считает купюры. В Москву Суриков возвращался в хорошем настроении. Он уже знал – дело ему выпало нелегкое, но не настолько, чтобы его считать безнадежным. Конечно, найти убийцу не так-то просто, но рано или поздно это будет сделано. Хотел того или нет бандит, наследил он достаточно сильно. Главный прокол – автомашина. Зачем он взял ее? Только ли для того, чтобы вывезти за город Риту и прикончить ее вдали от шума городского? Нет, для этого не стоило рисковать и ехать по московским магистралям, прорываться за черту города мимо постов ГАИ на чужой тачке. Это было опасно. Он пошел на риск. Почему? Заведомой цели угнать «жигуль» у него не было. Не он вышел на компанию с машиной, а Рита выбрала и привела его к Серому. И не зайца, а матерого волка. Почему же тот, посчитавшись по кровавому счету с незадачливыми грабителями, забрал их машину и поехал в аэропорт? Судя по обстоятельствам, он должен был там передать кейс кому-то из своих соучастников. Значит, ехать предстояло обязательно. Скорее всего, мистер Икс, когда его «закадрила» Рита, шел к месту встречи с машиной, чтобы ехать в Домодедово. Там его кто-то ожидал. Он же задержался, опоздал и понял, что колеса уже убрались. У дельцов такого рода школа не хуже, чем у диверсантов, которых специально готовят к преступной деятельности. Вот почему, захватив машину, уверенный, что за ним нет хвоста, Икс рванул в аэропорт. Потом он спокойно бросил чужие колеса и взял для себя извозчика со стороны. Икс не учел, что кто-то сумеет связать воедино порванные концы разных нитей и получить единую веревочку, которая сколько ни вьется, а к концу приходит. День спустя Сурикова пригласил шеф. Он сидел за столом озабоченный и строгий. – Садись, Андрей, – сказал полковник, не подавая руки. – Можешь радоваться. Я тебя продал. – Не понял, – сказал Суриков удивленно. – Как это? – А так, – ответил полковник с горечью в голосе. – Сперва меня купил генерал Волков, потом у меня купили тебя. – Все равно не понял. – А что понимать? Забирают тебя… Полковник достал пачку «Явы» (где только достает?!), вынул сигарету, помял ее, понюхал; подержал в руке и снова сунул на место: он выдерживал норму – три сигареты в день. Боролся с собой. – Обставил меня Волков, как школьника. Позвонил и спрашивает: у нас есть мнение поощрить капитана Сурикова. Как ты на этот счет? Я и развесил уши. Говорю: достоин. А он спрашивает: откуда Суриков знает таджикский? Я пояснил: два года служил на Памире. Тут он на стол свои генеральские козыри: пусть сдает дела и сегодня же в мое распоряжение. – Куда, Василий Михайлович? – спросил Суриков, не скрывая удивления. Предложение шефа сдать дела прозвучало для него неожиданностью. Все каноны подбора и выдвижения кадров были порушены. Обычно с человеком предварительно беседуют, устраивают ему смотрины. В чем же дело? |