Онлайн книга «Барышня-воровка»
Светлинский сказал, что Василий Григорьевич (так звали врача-психиатра) в подобных вопросах очень щепетилен и кому попало открывать свои секреты не станет. Врачебная этика, так сказать. Отсюда следовало сделать следующий вывод: нужно сломать Василия Григорьевича морально, припугнуть его. Тогда он, быть может, и поделится полезной информацией. Софья созвонилась с Олегом, и тот посоветовал ей «пробивать» психиатра на вопрос, есть ли среди его клиентов люди, способные совершить убийство. Кроме того, наши герои назначили друг другу встречу. * * * Василий Григорьевич Агафьев работал в частной клинике, занимающейся лечением всевозможных нервных расстройств — от тихого помешательства до импотенции. В целом — ничего особенного. В вестибюле Соню с Рыбаком встретила секретарша. Надо сказать, Олег выглядел весьма колоритно. Ради такого случая он решился побрить голову налысо и нацепить на шею массивную золотую цепь. Соня отметила, что он несколько переигрывает. Однако секретарша все поняла правильно и не стала перегружать сыщиков идиотскими вопросами на тему «назначена ли вам встреча». — Разрешите записать ваши фамилии, — робко попыталась она исполнить служебные обязанности. Рыбак исторг рычание льва. — Обойдетесь! — Вы знаете, в какой кабинет пройти? — испуганно спросила секретарша. — Конечно, — заявил Олег таким тоном, словно являлся хозяином этого заведения. Рыбак без труда отыскал кабинет Василия Григорьевича и нагло вошел, не соизволив даже хотя бы постучаться. Агафьев оказался мужчиной огромного роста, с жесткими, волевыми чертами лица. Чем-то отдаленно он напомнил Соне Жерара Депардье. — Здорово! — фамильярно бросил Олег, самовольно выдвигая из-за стола для Сони и для себя стулья. — Здравствуйте, — неуверенно ответил Василий Григорьевич, внимательно изучая посетителей опытным взглядом психотерапевта. — Короче, ты должен нам помочь, — начал Рыбак. — Вам требуется врачебная помощь? — ухмыльнулся Агафьев, и Соня догадалась, что он совершенно их не боится. — А ты, я вижу, остроумный? — Вовсе нет! — поспешил заверить доктор. — Просто это единственное, что я могу предположить, когда ко мне обращаются за помощью. Ведь я — психиатр! — Нет, нам требуется твоя помощь в другом плане. Мы разыскиваем одного из твоих пациентов. — Конечно же, такое понятие, как врачебная тайна, вас совершенно не интересует, — сделал верный вывод Василий Григорьевич. — А ты проницателен! — заметила Соня. — Такова моя профессия. Агафьев улыбался, казалось, с издевкой. Взгляд был всепонимающим и бесстрастным, и наши герои от этого буквально терялись. — Так что же вас интересует? — Одна из ваших пациенток связана с людьми нашего круга, — заявил Рыбак. — Вы хотите сказать, с бандитами? — Почти. — Понятно. — Но у меня великое множество пациенток, так или иначе связанных с людьми вашего круга. По крайней мере они так утверждают. А еще есть люди, связанные с потомками Наполеона Бонапарта, Гитлера, и даже одна утверждает, что она — Иисус Христос в новом обличье. Олег тяжело вздохнул. — Сейчас мы покажем тебе письмо, — сказал он и протянул Агафьеву все тот же картонный лист. — Ничего не напоминает? Врач нахмурился, пробежал взглядом по строчкам и… побледнел. Вся его уверенность испарилась в секунду. — О, боже! — воскликнул он. — Знакомо? — радостно спросила Соня. Однако в следующий миг Василию Григорьевичу удалось чудесным образом справиться с собой. — Знакомо. Это писала жена одного из людей вашего круга. — Как его имя? — Вы понимаете, что заставляете меня подвергать свою жизнь опасности? — Мне плевать. Давай выкладывай. — Это некий Рустам Магометович Исаев. — Знаем такого, — ответил Олег, хотя на самом деле ничего толком не знал. — Ну вот. — А как получилось, что жена Исаева стала твоей пациенткой? — спросила Соня. — Так он ведь избивал ее бесчеловечно! Понимаете? — Да. Она по-прежнему приходит сюда, на прием? — Нет. Насколько мне стало известно, муж запер ее под присмотром своих телохранителей за какие-то проступки. Так что она теперь сидит целыми днями дома, никуда не выходит. Впрочем, остальное — не моя забота, — Василий Григорьевич огляделся по сторонам. — Надеюсь, вы меня не выдадите? — спросил он. — Нет. Обещаем, — заверил Олег. Потом последовало еще несколько конкретных вопросов относительно адреса, по которому можно отыскать жену Рустама Магометовича, Анну Викторовну Исаеву. Олег задавал вопросы так, чтобы Василий Григорьевич не заподозрил их в дилетантстве. Наконец, когда все было закончено, Соня с Рыбаком покинули Василия Григорьевича, оставив его в весьма озадаченном состоянии, наедине со своими мрачными размышлениями. * * * Перед тем как отправиться в волшебную страну снов, Соня все хорошенько обдумала и наутро позвонила Олегу Рыбаку с готовым решением: — Я предлагаю проникнуть в дом Исаева, переодевшись во врачей местной поликлиники. Под предлогом необходимости срочных прививок всем жителям района в связи с распространением какой-нибудь экзотической болезни. Желтой тропической оспы, например. А вместо прививок мы сделаем молодчикам Рустама Магометовича инъекции снотворного. Мы сможем спокойно побеседовать с Анной Викторовной и даже, при взаимном согласии сторон, бежать с ней от кавказца-истязателя. Идея побывать в роли отважного джигита, похищающего прекрасную даму из плена отвратительного создания, которое по стечению обстоятельств оказалось ее мужем, пришлась Рыбаку по душе. Глаза его загорелись огнем. Лицо приобрело выражение решительности. — Ты гений, Соня! — воскликнул Олег. — Ну конечно! Анну Викторовну давно должен был кто-то освободить! Ну и кто, как не мы? Так мы и сделаем! Только придется где-нибудь раздобыть белые халаты. Снотворное я возьму на себя. — Вообще-то все это можно купить. Но нам этого делать не придется, так как халаты есть у меня дома. Они хранятся у мамы. — А телохранителям Исаева не покажется фантастичной наша идея относительно несуществующей болезни? — Мне ведь не впервой проводить подобные операции, Олег, — заверила Соня. — Если Надежда поверила мне, когда я изображала ангела… — Тогда давай не будем терять времени. Я сейчас отправляюсь в прокуратуру, завершу там кое-какие дела, потом достану снотворное, а к обеду приеду к тебе, заодно повидаю твою замечательную маму. |