Книга Мумия из Бютт-о-Кай, страница 69 – Клод Изнер

— Белинда, Шерубен, прекратите мне докучать! Вы уверены в том, что говорите, дорогая моя?

— Абсолютно, — ответила Матильда де Флавиньоль. — Я знаю об этом от Адальберты. Пятьсот франков в неделю за убогую мансарду на набережной Вольтера. Неужели она без гроша?

— И неужели люди — идиоты? Это увлечение Россией просто вульгарно! Нас завалили франко-русскими кремами, франко-русским голландским сыром, франко-русскими каштанами…

— Но ведь донские казаки разбили когда-то лагерь в Париже, а их лошади щипали траву на Елисейских полях, — заметила Матильда де Флавиньоль. — Мой предок…

Рафаэлла де Гувлин резким жестом ее прервала и жестом подозвала к мольберту.

— Это полотно странное… Я немного похожа на королеву Викторию, разве нет? Самое удивительное — мое пальто. По-вашему, какого оно цвета?

— Э-э-э… зеленого, я полагаю.

— А на самом деле оно желтое! Одно из двух: либо у этой Таша Легри — а она русская, заметьте — проблема с восприятием цвета, либо она намеренно выбрала цвет надежды. Жаль, ведь мне гораздо больше к лицу все то, что делает меня похожей на канарейку.

«Бьюсь об заклад, у него желтуха», — подумала Арманда Симоне, когда Альфонс Баллю в сопровождении кузины вошел в холл.

— Я уже не надеялась вас увидеть. Вы болели? — прогнусавила она.

— Да, печеночный приступ. Я и сейчас не совсем здоров. Поэтому планирую завершить свое выздоровление у Мишлен, которая поднимется за моими вещами.

— Я сейчас вернусь, Пулэ.

— Я полагаю, вы рассчитаетесь со мной? — поинтересовалась вдова.

— Разве я похож на проходимца? Получите всю сумму до сантима. Мне жаль покидать такую очаровательную хозяйку, которая с возрастом только хорошеет.

Альфонс Баллю безуспешно попытался обнять свою хозяйку, которая ускользнула от его объятий, как змея при виде скорпиона.

— О, не пытайтесь заморочить мне голову своим притворством, я слишком хорошо знаю мужчин! Вам уже недостаточно вашей цацы, разбирающейся в папильотках?

— Этой жеманницы? Она легкомысленна, пустоголова, непостоянна. Ах, уверяю вас, Арманда, нет ничего лучше зрелой женщины!

— Как вы смеете называть меня Армандой и оскорблять, говоря о моем возрасте?!

Выйдя из столовой, Адемар Фендорж поспешил на помощь к ней на помощь.

— Пристало ли говорить о вашем возрасте, когда вы еще только расцветаете?! Фи! Грубиян! Мадам, не окажете ли вы мне честь пройти со мной в мою комнату, чтобы полюбоваться моляром гиппопотама? Мсье, я вам не кланяюсь!

— Ну, что тут стряслось? — поинтересовалась Мишлен Баллю, появившаяся с двумя внушительными чемоданами в руках. — Ты был желтым, как лимон, а сейчас красен, как помидор!

Мели Беллак приготовила им сырые овощи и пирог с птицей. Поужинав, Кэндзи и Джина устроились в переоборудованной спальне.

— Пинкус отправил мне несколько писем. Он не возражает против развода, однако боится, что его будет непросто оформить, учитывая расстояние, которое нас разделяет. Это первый шаг. Я вам уже рассказывала о Дусе, подруге детства Таша? Она эмигрировала в Нью-Йорк, где Пинкус подыскал ей жилье. Она работает секретаршей у него и у его помощника.

Кэндзи стоял к ней спиной, уставившись в окно. Он был недоволен или зачарован сумерками?

— Дуся, в свою очередь, написала Таша. Она ей рассказала, что у нее был жених в России, учитель математики, который расстался с ней, когда узнал, что она еврейка. Грустная история. Моя вторая дочь, Рулея, отправила мне несколько фотографий Маркуса. Он очень красив, копия отец…

Она не спускала глаз со спины Кэндзи.

— Какое счастье, что Виктор и Таша скоро станут родителями! Правда, я сразу стану еще старее: дважды бабушка…

Кэндзи резко обернулся.

— Вы прежде всего женщина, женщина, которую я люблю! Поэтому, умоляю, прекратите навязывать мне этих младенцев! Полагаю, не получив развода вы никогда не согласитесь переехать жить сюда, со мной…

Она внимательно посмотрела на него, сгорая от смущения, желания и радости.

— Вы неправы, любовь моя! Я всегда мечтала иметь ванну.

В 1896 году, согласно статистике, население планеты составляло 1 миллиард 480 миллионов человек.

Борьба великих держав за раздел мира продолжалась.

Английский авантюрист, доктор Джеймсон, пересекает границу Трансвааля и пытается захватить Йоханнесбург. Отряд взят в плен бурскими войсками, самого Джеймсона заключают в тюрьму. Вот какая заметка была опубликована в «Пти журналь»:

Германский император Вильгельм II отправил поздравительную депешу господину Крюгеру, президенту Южно-Африканской республики (Трансвааль), одержавшему победу над солдатами своей бабки. [119]

В Англии распространялись слухи о неизбежном конфликте с Германией.

Итальянцы, обосновавшиеся в Эритрее и Сомали, сражались в Абиссинии с войсками негуса Менелика II [120] и потерпели сокрушительное поражение в Адуа. Волнения, прокатившиеся по Италии, привели к отставке кабинета министров во главе с его председателем господином Криспи.

Англичанин лорд Герберт Китченер сражался против Махди, [121] ставшего правителем Судана.

На Антильских островах уже два года воевали против Испании за свою независимость кубинцы.

Япония подписала с Россией договор о Корее, ставшей кондоминиумом, то есть совместной собственностью двух держав.

В Турции с сентября 1895-го по февраль 1896 года число жертв среди армян достигло 25 тысяч человек. По Криту прокатились кровопролитные столкновения с правительственными войсками.

Джибути стал одной из французских колоний под названием Берег Французского Сомали.

Генерал Галлиени стал правителем Мадагаскара.

В том же году можно было прочитать в «Иллюстрасьон», что американский электрик господин Рич предложил использовать для бомбардировки городов авиаторпеду.