Книга Убийство в доме викария, страница 31 – Агата Кристи

Однако Хоуз с непонятным упорством отказывался предпринимать что-либо лично. Во всем его поведении проглядывала неестественная нервозность. Я вспомнил, что говорил Хэйдок о его болезни. Очевидно, этим все и объяснялось.

Он нехотя распрощался со мной, как будто хотел еще что-то сказать, но не знал, как к этому подступиться. Я договорился с ним, что он возьмет на себя службу для Союза матерей, а заодно и собрание Гостей округа по окончании службы. У меня на вторую половину дня были свои планы.

Хоуз ушел, а я, выбросив из головы и его, и его горести, решил, что пора идти к миссис Лестрэндж.

На столике в холле лежали нераспечатанные газеты: «Гардиан» и «Церковный вестник» [21] .

По дороге я вспомнил, что миссис Лестрэндж встречалась с полковником Протеро вечером накануне убийства. Вполне возможно, что в их разговоре проскользнуло что-нибудь, указывающее на личность убийцы.

Меня сразу же проводили в маленькую гостиную, и миссис Лестрэндж поднялась мне навстречу. Я еще раз почувствовал ту чудодейственную атмосферу, какую умела создать вокруг себя эта женщина. На ней было платье из совершенно черной, без блеска, материи, подчеркивавшей необычайную белизну ее кожи. В ее лице была какая-то странная мертвенность. Только глаза сверкали огнем, были полны жизни. Сегодня в ее взгляде я уловил настороженность. И все – никаких признаков беспокойства я больше не заметил.

– Вы очень добры, мистер Клемент, – сказала она, пожимая мне руку. – Спасибо, что пришли. Я хотела все вам сказать еще тогда. Потом передумала. И напрасно.

– Я как-то говорил вам – я готов помочь вам всем, чем могу.

– Да, я помню. И мне кажется, это не пустые слова. За всю мою жизнь очень немногие, мистер Клемент, искренне предлагали мне свою помощь.

– В это трудно поверить, миссис Лестрэндж.

– Тем не менее это правда. Большинство людей – большинство мужчин, по крайней мере, – преследуют свои собственные цели. – В ее голосе прозвучала горечь.

Я промолчал, и она продолжила:

– Прошу вас, присядьте.

Я повиновался, она села на стул напротив. Немного помедлив, она заговорила – неторопливо и вдумчиво, словно тщательно взвешивая каждое слово:

– Я попала в очень необычное положение и хотела бы с вами посоветоваться. Я хотела бы спросить у вас, как мне быть дальше. Что прошло, то прошло – тут ничего уже не изменишь. Вы понимаете меня?

Я не успел ответить – горничная, которая мне открывала, распахнула дверь и испуганно пролепетала:

– О, простите, мэм, там пришел инспектор полиции, он сказал, что ему нужно с вами поговорить, простите!

Наступило молчание. Миссис Лестрэндж нимало не изменилась в лице. Только медленно прикрыла и снова открыла глаза. Мне показалось, что она преодолела легкий спазм в горле, но голос у нее был все тот же – чистый, спокойный:

– Проведите его сюда, Хильда.

Я собрался было уходить, но она повелительным жестом остановила меня:

– Если бы вы остались – я была бы вам очень признательна.

Я снова сел, пробормотав:

– Разумеется, как вам угодно.

Тут в комнату беглым строевым шагом ворвался Слак.

– Добрый день, мадам.

– Добрый день, инспектор.

В эту минуту инспектор заметил меня и скорчил злую гримасу. Можно не сомневаться – добрых чувств ко мне Слак не питал.

– Надеюсь, вы не возражаете против присутствия викария?

Очевидно, Слаку было неловко сказать, что он возражает.

– Н-н-нет, – проворчал он. – Хотя лучше бы, конечно...

Миссис Лестрэндж намеком пренебрегла.

– Чем могу быть полезна, инспектор? – спросила она.

– А вот чем, мадам. Я расследую дело об убийстве полковника Протеро. Мне поручено собрать все сведения.

Миссис Лестрэндж кивнула.

– Это чистая формальность, но я обязан всех об этом спросить: где вы были вчера между шестью и семью часами вечера? Чистая формальность, как вы понимаете.

– Вы хотите знать, где я была вчера вечером между шестью и семью часами?

– Так точно, мадам.

– Попробую вспомнить. – Она немного поразмыслила. – Я была здесь. В этом доме.

– А! – Я видел, как блеснули глаза инспектора. – А ваша служанка – у вас, кажется, одна служанка, – она может подтвердить ваши показания?

– Нет, у Хильды был свободный вечер.

– Понятно.

– Так что, к сожалению, вам придется поверить мне на слово, – любезно сказала миссис Лестрэндж.

– Вы с полной ответственностью утверждаете, что были дома весь вечер?

– Вы сказали «между шестью и семью», инспектор. Несколько раньше я выходила прогуляться. Когда я вернулась, еще не было пяти.

– Значит, если некая дама – к примеру, мисс Хартнелл – определенно заявляет, что зашла сюда около шести, позвонила, но, так никого и не дождавшись, вынуждена была уйти, вы скажете, что она ошибается, э?

– О нет. – Миссис Лестрэндж покачала головой.

– Однако...

– Если горничная дома, она может сказать, что вас нет. А когда остаешься одна и тебе не хочется принимать визитеров – что ж, остается только терпеть, пока они трезвонят в дверь.

Инспектор Слак слегка смешался.

– Старые дамы нагоняют на меня ужасную скуку, – сказала миссис Лестрэндж. – А мисс Хартнелл в этом смысле не имеет себе равных. Она позвонила раз шесть, прежде чем соблаговолила уйти.

Она одарила инспектора Слака прелестной улыбкой.

Инспектор переменил тему:

– А если кто-нибудь сказал, что видел вас около этого времени...

– Но ведь меня никто не видел, не правда ли? – Она мгновенно нащупала слабое звено. – Меня никто не видел, потому что я была дома.

– Вы совершенно правы, мадам.

Инспектор пододвинул свой стул чуть ближе.

– Теперь вот что, миссис Лестрэндж: мне известно, что вы нанесли визит полковнику Протеро накануне убийства, поздно вечером.

Миссис Лестрэндж спокойно подтвердила:

– Да, это так.

– Можете ли вы сказать мне, о чем вы говорили?