Онлайн книга «Мокруха»
|
– Это недолго. Все равно надо подождать, пока контур впитается, прежде чем затенять. Боб поморщился, когда зажужжала машинка, похожая на граверную – только для гравировки по коже. Было больно, но не настолько, как он опасался. Боб поднял глаза на Амадо. – Когда я увижу ее? – Фелисию? – Мы же договорились! Амадо и Эстеван переглянулись. – Ты хочешь сегодня? – Это было бы обалденно. Эстеван кивнул. – Мы должны обеспечить тебе алиби. Место, где ты провел ночь. Боб обратился к татуировщику: – У меня настоящее горе: расстался со своей подругой. Тот сочувственно кивнул и с философским видом почесал бороду. – От этих баб одни неприятности, чувак. И снова вернулся к работе. Боб посмотрел на толстяка в спортивном костюме. Досталось мужику! Сначала похитили, потом вырубили, а теперь еще и разрисовали. Вот, что значит оказаться не в том месте, не в то время. Бобу стало жаль бедолагу. Конечно, его прямой вины в этом не было. Ведь сперва хотели убить Боба, а оторванную руку уничтожить, но сметливый белый американец предложил иной план. Он спас Бобу жизнь в обмен на руку незнакомца. Грустно, конечно, но все же лучше, чем изначальный вариант. Бобу захотелось узнать, кто этот толстяк. Он протянул руку и достал из кармана спортивного костюма бумажник. Эстеван зарычал: – Ты что делаешь? – Я только хочу узнать, как его зовут. Боб свободной рукой раскрыл бумажник и увидел водительские права. – Макс Ларга. Боб начал пальцами перебирать содержимое бумажника. – У него есть удостоверение донора человеческих органов! Эстеван выхватил бумажник из руки Боба. – Послушай, пендехо, тебе не следует знать о людях ничего лишнего! Энтьендес? – Почему? – Для твоей же пользы. Поверь мне на слово! Боб посмотрел на Амадо. Тот утвердительно кивнул. – Эс мехор, Роберто, эс мехор! Боб тоже кивнул. – О'кей. Он стал смотреть, как кольщик легкими движениями попеременно наносит чернила на рисунок и тут же прижимает тампон. Начало вырисовываться красивое изображение кофейной чашки на блюдечке. – А подкрасить можно? – Без проблем! Амадо встал и посмотрел на настенные часы. Потом обратился к кольщику. – У тебя телик есть? – Там, в комнате. – Сейчас начнется моя теленовелла. – Будь, как дома! Амадо вышел. Эстеван только молча закатил глаза. В задней комнатенке Амадо включил телевизор, подошел к хрипящему холодильнику и достал бутылку «будвайзера» с длинным горлышком. Затем уселся на старый продавленный диван наслаждаться любимым сериалом. С улицы, где ловили кайф Норберто и Мартин, сильно тянуло сладковатым дымком моты. Едва послышались первые звуки музыкальной заставки теленовеллы, примчался Норберт. – Ли, ке падре/ Амадо цыкнул на него, и Норберто плюхнулся на диван рядом с ним. На маленьком экране ведущая актриса (Амадо был к ней неравнодушен) вошла в кабинет врача. Амадо обернулся к Норберто. – Ella es cojonuda [8] . – Сото tu [9] . В ответ на похвалу Амадо улыбнулся. Он гордился своей репутацией мужика, у которого есть кохонес. Все знали о его достоинствах. Пусть говорят, что хотят, но кохонес всегда имеют вес! 13
Дон возвратился в Паркер-сентер. Он потерпел поражение. У него разболелась голова. В душе царило опустошение, словно все, над чем он работал в последнее время, стало разваливаться, и виной тому был какой-то придурок, которому именно теперь приспичило поссориться со своей любовницей. Дон пожалел, что не заскочил по дороге в «Старбакс» и не перехватил чего-нибудь, хотя бы чашку кофе с молоком. Флорес сидел за своим столом и читал газету. Дон подсел к нему. – Разве ты уже не прочитал эту газету? Флорес оторвался от страницы. – Ага. – Тогда почему ты читаешь ее второй раз? – От нечего делать. Дон с надеждой просмотрел записки у себя на столе. – Вещдок нигде не объявлялся? – Ты о руке? – Да, о руке! – Не-а.» Дон собрал со стола несколько бумаг, скомкал с досадой и швырнул в стоящую на полу корзину. – Ну, где же эта долбанная рука? – Подожди еще денек и сможешь найти ее по запашку! Дон брезгливо наморщил нос. Он не выносил запаха мертвечины. Это была одна из причин, по которым он перевелся в отдел криминальной информации из отдела по расследованию убийств. Гораздо приятнее отсидеть в закрытом фургоне двадцать четыре отупляющих часа, выполняя задание по наблюдению, чем где-нибудь на отдаленной стоянке вскрывать багажник брошенного «форд-тореса» с запертым в нем трупом месячной давности. Хоть задержка и сводила его с ума, Дон радовался, что предусмотрительно отправил руку в лабораторию на консервацию. – Не смогу! После обработки она уже не запахнет. Флорес опустил газету. – Как же, жди! – Ну, во всяком случае, не слишком сильно. – Любая дохлятина пахнет. Флорес опять закрылся газетой. А Дон направился к кофеварке. Его организм нуждался в кофеине. Тогда, возможно, удастся сосредоточиться. Он по опыту знал, что, когда расстроен, его мозг перестает замечать логические связи, легко увлекается посторонними, бессмысленными догадками и после долгих, бесплодных плутаний по лабиринтам сознания упирается в глухой, непроходимый тупик. Видимо, надо вернуться к самому началу пути и обратиться к помощи главных помощников криминалиста – вопросам кто, что, почему, когда, где и как. Дон налил себе чашку густого учрежденческого варева, всыпал в него пакетик химического заменителя сахара, добавил порцию заменителя сливок без молока с привкусом «айриш-крем», и пошел обратно на свое рабочее место. Он всегда считал себя знатоком человеческой личности. А еще обладал сильным интуитивным мышлением. Начинать надо с главного. А главное сейчас – разыскать Боба. Дон отпил глоток кофе и призадумался. Что бы он сам сделал на месте Боба после разрыва со своей девушкой? Его осенило мгновенно. Он бы приполз обратно к Море! Дон обернулся к Флоресу. |