Онлайн книга «Мокруха»
|
Немаловажно и то, что Фелисия обожала секс. Она им наслаждалась. Это было ее любимое занятие на досуге – интереснее похода в кино, отдых лучше, чем на пляже, веселее дискотеки. В общем, будь ее выбор, Фелисия скорее бы трахалась, чем делала что-то еще. Не то, чтобы она какая-то ненасытная сексуальная маньячка, вроде тех, что показывают в телевизионных ток-шоу. Ей не требовалось, чтобы ее непрерывно сношали. Просто нравилось заниматься сексом, нравилось иметь разных партнеров, и называйте это, как хотите! В дверь негромко постучали. Фелисия встала, чуть пощипала соски, чтобы набухли, и открыла. Амадо вошел первым и чмокнул ее в щеку. Потом отступил назад и восхищенно оглядел ее с ног до головы. – Карамело мио! – Я тебе нравлюсь? – Mуй кальенте! – Грасиас! В Амадо произошла перемена, но Фелисия не могла сообразить, какая именно. – Ты выглядишь великолепно, Амадо! Амадо оскалился в ухмылке. – Неужели? – Ты что, постригся? – Нет. – Похудел? Амадо повернулся к ней тем боком, где не было руки. – Чингадо! Что случилось? Амадо равнодушно пожал плечами: – Ун-аксиденте. – С тобой все о'кей? – Си, тодо бьен! Фелисия замолчала, не зная, что еще сказать. Даже потеряв руку, Амадо вел себя, как ни в чем не бывало. – Познакомить тебя с Роберто? – Кларо ке си! Амадо вышел за дверь и вернулся вместе с молодым и явно робеющим гринго. – Вот, Фелисия, познакомься с Роберто! Фелисия улыбнулась. – Ола, Роберто! – Привет. Фелисия не смогла удержаться и хихикнула, глядя на англо, дрожащего в ее присутствии. – Расслабься, Роберто! Нам с тобой будет очень весело! Боб кивнул: – О'кей. Амадо похлопал его по плечу. – Увидимся утром! Он подмигнул Фелисии и вышел из комнаты. Фелисия заперла за ним дверь и повернулась к Бобу. – Я тебе нравлюсь? Она видела, как Боб уставился на нее с восторгом, с каким жители Сальвадора взирают на скульптуру Святой Девы Гваделупской. Фелисия прошлась взад-вперед, чтобы он рассмотрел получше, покружилась перед ним, наполняя каждое движение своего тела неподдельной чувственностью. Дразня его. Возбуждая его и чувствуя, как под его жадным взглядом возбуждается и сама. Под прозрачным красным покровом заманчиво колышутся ее груди. Бедра, ягодицы, треугольник волос на лобке призывно открыты взору Боба, Фелисия ощущала собственное тело – гибкое и сильное, и в то же время налитое, как спелый, сочный плод. Ее кожа распалялась, кровь закипала. Ее плоть созрела для того, чтобы ей насладились. Фелисия не отводила глаз от Боба, а он от нее. У него тряслись губы, побелели костяшки сжатых в кулаки пальцев. И тут произошло то, чего она никак не ожидала. В глазах гринго появилось выражение, какого ей не доводилось видеть никогда в жизни. Боб упал на колени и зарыдал. Фелисия испуганно остановилась. Ей хотелось узнать, что с ним такое, но подходить близко боялась. – Роберто, тебе плохо? – Нет… Все хорошо. Все просто замечательно! Слезы струились по его лицу, а Боб продолжал стоять на коленях и смотреть на нее все с тем же выражением восторженной благодарности. Он пришел в экстаз. Фелисия ощутила в его поведении покорность. Она не понимала, чем это вызвано, но, во всяком случае, стало очевидно, что Боб ей не опасен. Не причинит боли и не обидит. Она подошла к нему и погладила по волосам. Потом заговорила с ним ласковым голосом. – Почему ты плачешь? Боб проглотил слезы и посмотрел на нее снизу вверх. – Потому что ты существуешь на самом деле. К удивлению Фелисии, ее душу и тело словно окатила теплая волна. Она тоже опустилась перед ним на колени и обняла обеими руками. Боб крепко прижал ее к себе. Фелисия ощутила у себя на шее его горячее, частое дыхание. Они надолго замерли в сладостном упоении. За рулем сидел Норберто. Они еще не свернули с автострады, когда Мартин заговорил с ним о своем плане. Он излагал его, как бы между прочим, даже шутя. Норберто слушал внимательно, вдумчиво следя за логической цепочкой рассуждений Мартина. План был простой. Убить Роберто и таким образом убрать потенциальную опасность, поскольку человек он чужой и быстро расколется на допросе. Вернуть полиции руку Амадо. Пусть они арестуют Амадо, как убийцу, а затем предъявят Эстевану обвинение в противозаконном получении доходов. Когда оба окажутся в тюрьме, Мартин и Норберто смогут занять место Эстевана, как бы спасая его бизнес, и заработают себе миллионы. Норберто сразу понял, что план хорош. Ох, и башковитый этот Мартин! Все рассчитал и разложил по полочкам. Норберто особенно понравилось, что ему даже руки марать не придется, всю грязную работу за него проделают копы. А он, вроде бы, и сам пострадал из-за тупости Эстевана и Амадо. Да, план хорош, ничего не скажешь. Очень хорош! Вот только убивать Роберто ему не хотелось. Прикольный чувак! Однако Норберто не настолько сентиментален, чтобы позволить личным симпатиям встать у него на пути к миллионам. Ему случалось закапывать клиентов и почти задаром. И лишь одно простое соображение заставляло его колебаться: он знал, что Мартину нельзя верить. Этот гринго ему никогда не нравился. Вечно он смотрит на тебя, как на шваль, с типичным для англо выражением собственного превосходства. Именно за это Норберто отлупил преподавателя на курсах английского. Наверно, все англо такие понтовитые. А значит, их всех надо проучить. Согласятся ли остальные группировки Ла-Эме, чтобы во главе одной из команд встал гринго? Нунка, Хосе! Никогда! И за кого они будут держать Норберто, если ему станет отдавать приказания гринго? Значит, чтобы добиться своего, надо осуществить план Мартина, а в самом конце убить его! Заодно отплатит ему за то, что по его требованию пришлось убрать Роберто. * * * Мора проснулась. Собственное тело показалось ей необычайно легким. Мышцы расслаблены и разогреты, будто она часа два проделывала интенсивный комплекс асан на занятиях йогой. Мора лежала, прижавшись к детективу, переплетясь с ним руками и ногами. В тех местах, где соприкасалась их кожа, было тепло и влажно. В его дыхании ощущался винный запах. Мора потихоньку выпуталась из сотворенного ими узла и сладко потянулась. |