Онлайн книга «Семья Спеллман расследует…»
|
Я пинком захлопнула дверь. Рэй была права: я больше ничего не умею. И мама тоже не ошиблась. Слова сестры не давали мне уснуть. Я пыталась представить свое будущее и будущее «Частного сыскного агентства Спеллманов», но не могла. Двадцать восемь лет я жила под одной крышей с родителями и работала на них. Других планов у меня не было, талантов и навыков тоже. Я хотела уйти, но не видела выхода – ни двери, ни окна. Поэтому перестала думать о себе и вспомнила об Эндрю Сноу. Я надела халат и спустилась в контору, чтобы еще раз изучить материалы дела. Сон все не приходил. Полтретьего ночи в комнату зашел отец с тарелкой сыра и крекеров и поставил их передо мной. – Рэй сказала, что ты ела «Фрут Лупс». Обычно ты не ешь хрустящие фруктовые колечки. Видимо, ты очень проголодалась. – Спасибо, – сказала я и без церемоний принялась за закуску. Папа сделал вид, что работает, но он пришел не за этим. Он задумал очередной неуклюжий разговор по душам, которые изредка практиковал с Рэй, а со мной обычно не отваживался. – Если хочешь поговорить, я не против. – Знаю, – ответила я вежливо, чтобы не обидеть человека, который принес мне крекеры и сыр. – Я ради тебя на все готов, – сказал папа проникновенным голосом. – И банк ограбишь? Вздох. – Нет. – Вот видишь, уже не на все. Отец подошел к столу и погладил меня по голове. – Еще я тебя очень люблю. Потом он оставил меня одну – копаться в деле Сноу. Мама нарочно выбрала загадку потруднее, перед которой я бы не устояла. Видите ли, я выросла в доме, где всему рано или поздно находится объяснение. Если кто-то оставил в холодильнике пустой кувшин из-под молока, то допросы будут вестись до тех пор, пока виновник не найдется. Обычно пустые кувшины оставляет дядя Рэй – такая уж у него привычка. Но не всегда правду найти так же легко. Иногда истины, с которыми ты давно сжился, внезапно меняются. В понедельник утром я шла по коридору к выходу, когда случайно подслушала дружелюбный разговор между дядей и сестрой: – Ты видишь, что я делаю, детка? – Я не слепая. – Молоко, соль и яйца смешиваем и взбиваем до смерти. – У тебя лук горит. – Замечательно. Пусть немного подпалится. Я вошла на кухню под шипение и аромат яиц. Непосвященный решил бы, что дядя Рэй просто учит племянницу готовить свой любимый омлет. Однако я была посвященной и ни за что бы не поверила, что такое возможно. Поэтому задала вполне логичный вопрос: – Вы что тут делаете? – Я учу детку жарить омлет. – Он заплатил мне пять баксов за открытый ум, – добавила Рэй, которая последний раз ела яйца еще в том возрасте, когда и ста слов не знала. – Пора класть сыр, детка. И поживее, – сказал дядя и засыпал омлет чудовищным количеством сыра. – Отлично. Вместо диабета ты схлопочешь холестериновые бляшки, – сказала я сестре. – Хочешь? – предложил дядя. – Ага, – ответила я и села за стол. Мама пришла на кухню, когда я доедала омлет. – Изабелл ест! Какое счастье! – воскликнула она. – Ты невероятно наблюдательна. – Я просто очень рада. Чем займешься? – Поеду на озеро Тахо, поговорю с полицейским, который работал над делом Сноу. – Он все еще на службе? – Три года до пенсии. Он теперь возглавляет отдел. – А по телефону с ним нельзя связаться? – Можно. Но мне надо взять копию… – Изабелл, есть на свете такая штука, называется почта Соединенных Штатов Америки. Объяснить, как она работает? – Нет. Я еду на Тахо. Мне не нравится задавать вопросы по телефону. Так я не вижу, что люди делают руками. – Ну, одна рука точно держит трубку. – Меня интересует вторая. – И откуда у тебя такое чувство юмора? – искренне удивилась мама. – Слушай, ты поручила мне дело, и я над ним работаю. До встречи. Дело Сноу. Продолжение Рано утром я позвонила Абигейл Сноу и спросила, не осталось ли у нее школьных дневников Эндрю. Она хранила их в кладовке и после долгих уговоров и обещания, что больше я ее не побеспокою, согласилась их предоставить. Милл-Валли находится вовсе не по пути к озеру Тахо, но я решила сперва заехать за дневниками, пока Абигейл не передумала. Миссис Сноу открыла дверь, одетая в платье с другим узором, однако очень похожее на предыдущее. Она не пригласила меня войти, просто отдала дневники. – А мистер Сноу дома? – спросила я. – К сожалению, нет. – Снова играет в гольф? – Да. – Вы, похоже, вдова гольфиста. – Простите? – раздраженно переспросила миссис Сноу. – Вдова гольфиста. Так называют жен любителей гольфа. Видите ли, это очень долгая игра, поэтому иногда кажется, что… ну… – Понятно, – остановила меня Абигейл. – Спасибо за дневники, – сказала я напоследок. Мистер Сноу никак не выходил у меня из головы. Утром я забыла посмотреть прогноз погоды, поэтому на обратном пути мне пришлось купить противоскользящие цепи. Трехчасовая поездка растянулась на пять с половиной часов борьбы с метелицей и свирепым ветром. Моя мама смотрела погоду и за это время позвонила мне трижды – убедиться, что я еще не свалилась в кювет и не встретила свою смерть. Все три беседы были примерно одинаковы: – Алло. – С какой скоростью ты едешь? – Тридцать пять миль в час. – Это слишком быстро. – Но я же двигаюсь с остальными машинами! – Изабелл, если ты умрешь раньше меня, я сойду с ума. – Ладно, уже торможу. По дороге я позвонила Дэниелу и попыталась сгладить нашу ссору, оставив непринужденное сообщение на его автоответчике: «Привет, Дэниел, это Изабелл. Я подумала, может встретимся завтра или послезавтра? Или на следующей неделе? Когда тебе будет удобно? Я приготовлю ужин. Жутко хочу пересмотреть серию „Напряги извилины“, где врач подмешивает что-то Максу в вино и это оказывается карта урановой шахты на Мелнике. Но карта не сработает, если Макс не пробудет в вертикальном положении сорок восемь часов. Она должна проявиться у него на груди в виде сыпи. К сожалению, это происходит накануне свадьбы Макса и агента 99, и Макс пытается отменить церемонию. Никто не верит его объяснениям, все думают, он просто испугался. Потом Макса похищают агенты ХАОСа, которые хотят получить готовую карту и подстроить все так, будто он совершил самоубийство. Это же классика! Позвони мне». |