Книга Семь божков несчастья, страница 14 – Фаина Раевская

— А почему твой «кто-то» не сообщил в милицию о трагедии? — очнулась от дум Лизавета. — Или родственникам? Сама знаешь, по закону, менты на трупы должны моментально выезжать. И шкурники с клизмами им по хрену в таких случаях.

— Испугался. Ты же смотришь сериалы, наверняка знаешь: к ментам только попади — чихнуть не успеешь, как окажешься в уютной камере-люкс на сорок персон.

— А чего бояться, раз не виноват? — хитро прищурилась подруга. На это мне возразить было нечего, потому я сконфуженно заткнулась и с версиями больше не возникала.

— Все, Витка, пошли к нашим трупам! — Лизавета решительно рубанула рукой воздух.

— Тьфу, тьфу, тьфу! Что говоришь-то?! К каким НАШИМ?

— Я имею в виду, к нашим найденышам. Коль уж мы их нашли, стало быть, они наши.

Мы напялили на себя каски с фонариками, прихватили диодный фонарь и, перекрестившись, отправились осматривать покойников: я крайне неохотно и лишь потому, что отпускать подругу одну к трупам побоялась, а Лизавета с заметным воодушевлением.

За время нашего отсутствия ничего не изменилось — парни по-прежнему лежали голова к голове и даже не двинулись с места.

— Вот еще два духа к местным прибились, — печально заметила я. — Как думаешь, Лиз, ребят приняли в компанию?

— Ага, бродят где-нибудь, болезные. Помоги-ка, Витка…

Лизавета схватила за ногу блондина с явным намерением оттащить его от рыжего. Едва не падая в обморок от непереносимого страха, я все же вцепилась мертвой хваткой молодого бультерьера в другую ногу трупа. Однако Лизка немедленно зашипела, недовольная моей «прытью»:

— Отцепись от конечности, Виталия! Бери чувака за руки — нужно тело в сторону отнести!

— Зачем? — проскулила я, не отпуская ногу покойника.

Подруга ответила громким страшным рыком:

— Не рассуждай, философ, блин!!!

После подобной «поддержки» я, сдавленно всхлипнув, вцепилась в холодные руки блондина. На счет «три» мы его подняли и отволокли метров на пять от рыжего. Дальше нести было тяжеловато, ибо телосложением и статью юноша удался на славу. Против воли я залюбовалась покойником. Правильные черты лица, высокие скулы, красиво очерченные брови… А пальцы! Ей-богу, Николо Паганини скончался бы от зависти при виде столь изящной кисти…

— Твою мать! — нецензурно простонав, я все-таки свалилась в обморок. Буквально за миг до этого я увидела, как изящная ручка трупа слегка шевельнулась.

Когда-то в школе я пыталась читать довольно нудный роман классика под названием «Живой труп». Первые три страницы кое-как одолела, а на четвертой уснула богатырским сном. Роман — увы! — так и остался непрочитанным, но из названия произведения я сделала вывод — это ужастик. Позже, когда в нашу жизнь ворвались новые технологии и я посмотрела по видику целый ряд ужастиков, роман классика занял второе место после триллера «Живые мертвецы». Во всяком случае, названия очень созвучны…

Одним словом, я отключилась, а когда спустя некоторое время приоткрыла глаза, то первое, что увидела, — это перекошенную изумлением физиономию Лизаветы.

— Ты чего это, Витка? Решила пополнить число покойников? — проявила интерес подруга.

— Лизка, он живой! — содрогнулась я, вспомнив причину обморока.

— Кто?

— Блондин! — и, видя непонимание во взоре Лизаветы, объяснила: — Он рукой шевельнул!

Чего, спрашивается, так на меня смотреть? Ну, не привыкла я к оживающим мертвецам, и все тут! Минут пять ушло на разъяснения, после: его Лизавета с присущей ей энергией приступила к реанимации блондина. Я, признаюсь, впала практически в кому — искусственное дыхание рот в рот» впечатляло. А когда Лизка всей своей кассой навалилась на грудную клетку парня, я не выдержала:

— Что ты делаешь? Ты же ему ребра переломаешь! Первым делом его надо обогреть. Тут холодно, парень и так уже практически остыл. Давай разведем костер.

— Из чего? — задала резонный вопрос Лизавета.

Я огляделась. В Эрмитаже после пребывания туристов-спелеологов скопилось энное количество мусора. Быстро собрав его в одну большую кучу, я потребовала у подруги спички.

— Думаешь разжечь костер? — хмыкнула Лизка.

— Обязательно.

Кажется, у подруги имелись какие-то сомнения в моих способностях, однако возражений с ее стороны не последовало. Я по-честному пыталась запалить костерок, но все мои попытки ни к чему не привели.

— Кислорода не хватает, — авторитетно заявила я после сто первой попытки.

Тогда Лизка извлекла из своего рюкзака литровую бутылку с какой-то мутной жидкостью и, покачав головой, задумчиво изрекла:

— Это керосин. Я не знаю, Витка, почему иду у тебя на поводу. Обогревать на костре покойников мне еще не доводилось!

— Но в лекции по судебно-медицинской экспертизе…

— Уймись! — сказано это было таким тоном, что я немедленно заткнулась. — Мы сейчас их согреем, а заодно и сами тоже… что-то мне нехорошо после искусственного дыхания. Некомфортно, знаешь ли… Пацан немного прохладный… Сейчас!

Подруга словно лунатик двигалась по Эрмитажу, но это не мешало ей ловко управляться с керосином и мусором. Ее действиям позавидовал бы любой профессионал, будь он спелеологом, каскадером или пиротехником.

Лизавета облила керосином кучу мусора, а дальше… Где только она этому научилась? Если на курсах спелеологов, то я пойду туда снова (в том случае, конечно, если выберусь из пещеры) и буду, растопырив ушки, трепетно внимать каждому слову лектора.

Словом, облив мусор, Лизка провела «дорожку» из горючего вещества в штрек, за поворот. Все по правилам, по технике безопасности. Только не учла Лизавета одного: в замкнутом пространстве керосин не горит. Он взрывается. Ну не знали мы с Лизкой, что может наделать литр керосина в гроте!

— Витка, поджигай! — приказала подруга, выглядывая из-за моей спины. Я хоть и пребывала в коматозном состоянии из-за всего пережитого, «включить» запал побоялась:

— Почему сразу я?

— Потому! Я покойнику твоему блондинистому «рот в рот» делала? Делала! А идея насчет костра твоя, вот ты и рискуй!

— У меня зажигалки нет… — выдвинула я слабый аргумент.

Лизка (чтоб ей провалиться со своей предусмотрительностью!) молча протянула коробок спичек.

…Побежал огонек. Я как завороженная следила за голубоватой змейкой, пока Лизавета не дернула меня за ногу:

— Ща полыхнет. Тут не только покойники согреются, нам тоже мало не покажется, Ты бы схоронилась, что ли… На всякий случай.

Все, наверное, знают, что бывает, если костер в лесочке или на даче разжигать с керосином — пых! и столб огня. Мы с Лизкой с замиранием сердца ожидали того же. Однако ожидания не оправдались: там, где должен был загореться веселенький костерок, громыхнул взрыв, то есть я сначала его увидела, а потом вроде бы даже услышала. Огненная дорожка заканчивалась огненным шаром. Он разбухал на глазах, меняя цвет от ярко-белого до какого-то синеватого, переходящего в желтый. В ушах не то засвистело, не то зажужжало… Рот у меня неприлично распахнулся, а глаза вместо того, чтобы зажмуриться, широко раскрылись и не спеша полезли на лоб. Камни полетели, множество маленьких иголочек забарабанило по каске, а некоторые умудрились ударить в лицо. И тут только стало понятно, что я лечу. С неотвратимой неизбежностью приближалась стена грота с дурацкой надписью «Тут начался Васька».