Книга Трижды заслуженная вдова, страница 9 – Фаина Раевская

— Люсенька, — вкрадчиво поинтересовалась я, — а ты случайно не знаешь, как можно с Левушкой связаться?

Люська хмуро глянула в мою сторону:

— Жень, у меня, конечно, есть его телефон...

-Но?

— Но твой Ромка...

— Ах, оставь! Мой Ромка даже не узнает! Если ты ему не скажешь, разумеется...

— Я что, похожа на камикадзе? — усмехнулась подруга и удалилась в комнату.

Пользуясь моментом, я схватила телефон и набрала номер подчиненного Ульянова, эксперта-криминалиста Тенгиза Гогочия.

— Говорите, только очень быстро! — отозвался Тенгиз.

— Привет, дорогой! — воскликнула я.

— А, Женька, здорово! — без энтузиазма отозвался он.

— Ты как будто и не рад вовсе?

— А чего радоваться? — уныло промямлил эксперт. — Раз ты звонишь — значит, имеешь ко мне какое-то дело, если дело ко мне — значит, оно криминального свойства! А Владимир Ильич сделал мне уже второе китайское предупреждение и строго-настрого наказал: никакой информации тебе не давать! Я доступно объясняю?

— Нет у меня к тебе никаких дел! — разозлилась я, кляня в душе родственника. — Только один-единственный вопрос...

— Ну вот, а я что говорил? — затосковал Тенгиз. — Женька — это всегда к неприятностям!

Я терпеливо пережидала страдания эксперта. К счастью, они скоро закончились, и он ворчливо сказал:

— Давай свой вопрос, только быстро, а то у меня тут очередь на вскрытие!

— Тенгизик, родненький, скажи мне, Роза Адамовна сама умерла?

Тенгиз почему-то засопел и брюзгливо проворчал:

— Вот видишь! Снова тебя потянуло черт знает куда! Ее утопили — в легких много воды...

— Так может, она сама? Старая женщина, стало плохо с сердцем, она и того...

— Того, сего! Я, по-твоему, школьник? — обиделся Тенгиз. — У нее на шее характерные следы... Старушке явно кто-то помог! Все?

— Нет, — обрадовалась я. — Уголовное дело завели?

— Хм, конечно...

— И кто главный? — замерла я, предчувствуя ответ криминалиста.

— Ульянов Владимир Ильич! — ехидно ответил он. — Теперь все?

— Теперь все, — обреченно ответила я и повесила трубку.

Плохи мои дела. Этот аспид, я имею в виду, конечно, Вовку, ни за что не захочет брать меня в дело. Более того, если он узнает, что я опять взялась за старое, то наверняка нажалуется Ромке. Алексеев будет топать ногами, ругаться и в конце концов придумает какой-нибудь ультиматум. Вся беда в том, что теперь я уже не могу остановиться, не доведя до конца расследование. А без помощника в этом деле не обойтись, как ни крути.

— Вот нашла, — прервала течение моих мыслей Люська.

В руках у нее была старая и очень потрепанная записная книжка, распухшая от записей. Я внимательно посмотрела на подругу.

— А что? — сказала я вслух. — Может, и получится? Люська, ты мне подходишь!

— В каком смысле? — насторожилась она.

— В смысле работы!

— Ремонт, что ли, делать? Так ты это зря. Я и учиться-то не хотела, да ведь ты и мертвого уговоришь! А насчет ремонта даже и не пытайся, не трать понапрасну свое красноречие...

— Люся, — перебила я подругу, — ремонт делает Рома и группа энтузиастов с Кавказа. А мы с тобой займемся убийством Розы Адамовны!

— Ой, — икнула Люська и опустилась на стул, — так ее убили?

Я важно кивнула:

— Утопили. В ванне. Из-за наследства старика Либермана.

Примерно с минуту Люська открывала и закрывала рот, как рыба, выброшенная на берег, и удивленно хлопала глазами.

— А у нас получится? — придя в себя, спросила она.

— Ха! Еще бы не получилось! И не такие дела распутывать приходилось, — несколько хвастливо заявила я. — Значит, так: я у нас мозговой центр, а ты исполнитель.

— Почему это я исполнитель? — надулась Люська. — Думаешь, у меня мозгов меньше, чем у тебя? Нет уж! Я за равноправие!

— Ладно, — покладисто кивнула я. — У нас будет два мозговых центра. А теперь давай телефон Левушки, будем на завтра свидание назначать!

— Но Ромка и Сашка... — робко начала Людмила.

— Забудь! — махнула я рукой. — Во-первых, они ни за что не узнают! Курсы у нас, и все тут! А во-вторых, мужики в расследовании только мешают! У них голова неправильно устроена, поняла?

Люся неуверенно кивнула и набрала номер Авакяна. Я мысленно упрашивала всевышнего, чтобы Гамлет Ашотович, став большим человеком, не сменил место жительства и телефон. Наконец Люське ответили, и она официальным тоном произнесла:

— Будьте добры, Льва Гамлетовича Авакяна!

Я прыснула: Лев Гамлетович! Звучит совершенно по-идиотски.

— Лев Гамлетович? С вами будут говорить! — продолжала кривляться Люська. — Не кладите, пожалуйста, трубку.

Она заговорщицки подмигнула и протянула мне аппарат. Я быстренько договорилась с Левкой о встрече, предупредив, что прибуду с подругой. Оказалось, что парень живет один. Папенька, наворовав достаточно денег, купил себе особняк на Лесной улице, а мать умерла еще два года назад. Записав адрес Льва, я с облегчением повесила трубку. Люська выжидающе смотрела мне в глаза.

— Все, — выдохнула я, — завтра в двенадцать он нас ждет! Не проспи! В одиннадцать тридцать я буду ждать тебя у подъезда.

— Жень, — прищурилась Людмила, — а ты мне ничего не хочешь рассказать?

— О чем? — не поняла я.

— О Либермане, о наследстве, о наследниках...

Желание, безусловно, законное, но, честно сказать, у меня сил совсем уже не осталось. Поэтому, жалобно глянув на подругу, я взмолилась:

— Люсь, давай завтра по дороге к Левке расскажу? Ночью я немножко подумаю, обобщу, так сказать, сведения...

— А мне чего делать? — озадачилась Люська.

— А ты предавайся воспоминаниям! — посоветовала я. — О Либерманах, о Левушке, и вообще...

С этими словами я покинула гостеприимный Люськин дом и направилась к себе.

В большой комнате перед телевизором сидела бригада строителей и уплетала пельмени. Вместе с ними уничтожали нехитрый ужин Ромка и Венька. По телевизору шел народный сериал «Скорая помощь». Кровь лилась рекой, а кучка хирургов увлеченно ковырялась во внутренностях несчастного пациента.

— Спасут, — закинув пельмень в рот, предположил Веник.

— Нэт! — решительно возразил один из ремонтников. — Кровы многа патэрал! Памрот!