Книга Приключения Кавалера и Клея, страница 62 – Майкл Чабон

— Пять минут, — сказал Харли, выходя в приемную.

Услышав голос капитана полиции, молодой человек резко развернулся на табурете. И с несколько недовольным видом близоруко прищурился в направлении подходящих к нему Смита и Лава. У этого симпатичного еврейского парнишки были большие голубые глаза, орлиный нос и волевой подбородок.

— Здравствуйте, молодой человек, — сказал Смит. — Мистер Кавалер, если не ошибаюсь. Я Эл Смит. А это мой друг мистер Лав.

— Джо, — отозвался молодой человек. Обмениваясь с ним рукопожатием, Лав отметил силу и сухость его руки. Хотя юноша, судя по всему, слишком долго носил свою одежду, изначально она была достаточно хороша: черная рубашка тонкого сукна с вышитой на нагрудном кармане монограммой, галстук из шелка-сырца, серые ворсистые брюки с солидными манжетами. Однако у него также был недокормленный вид эмигранта. Глубоко посаженные глаза молодого человека, светящиеся настороженностью, были в синих кругах, а кончики пальцев запятнаны желтой краской. Аккуратно подстриженные ногти портили пятна туши. В целом он выглядел скверно отдохнувшим, усталым как собака и — для Лава это была удивительная и непривычная мысль, ибо чувства других его, как правило, не заботили, — печальным, даже скорбным. Менее утонченный житель житель Нью-Йорка наверняка задал бы этому юноше вопрос: «А кого сегодня хоронят?»

— Итак, слушайте сюда, молодой человек, — сказал Смит. — Я пришел к вам с личной просьбой. Меня восхищает ваша преданность своей работе. Но я просто хочу, чтобы вы оказали мне услугу. Личную услугу, вы понимаете. Услуга, значит, следующая. Пройдемте, пожалуйста, со мной. Позвольте, я угощу вас выпивкой. Хорошо? Мы решим эту маленькую проблему, а затем вы станете моим гостем в клубе. Ну как, приятель? Что скажете?

Если на Джо Кавалера и произвело впечатление столь благородное предложение одного из самых известных и обожаемых персонажей современной американской истории, человека, который в свое время даже мог стать президентом Соединенных Штатов, он никак этого не показал. «Просьба Смита просто его позабавила, — подумал Лав. — И за этим весельем проглядывает раздражение».

— Спасибо, но как-нибудь в другой раз, — с неопределенным габсбургским акцентом отозвался молодой человек, после чего протянул руку к стопке превосходного картона и взял оттуда свежий кусок. Наблюдательному Лаву, который всегда проявлял интерес к изучению секретов и методов любых промыслов и производств, показалось, что там было заранее отпечатано девять больших рамок, в три ряда по три. — У меня слишком много работы.

— Вы очень привязаны к вашей работе, как я погляжу, — заметил Лав, ловя ауру радостной беззаботности, окружавшую молодого человека.

Джо Кавалер опустил взгляд туда, где металлические наручники приковывали его левую лодыжку в сером носке, украшенном бело-бордовыми стрелками, к одной из ножек стола.

— Я просто не хотел, чтобы меня отрывали от работы, понимаете? — Художник несколько раз постучал карандашом по куску картона. — Здесь чертову уйму клеточек надо заполнить.

— Да-да, очень хорошо, сынок, это просто восхитительно, — сказал Смит, — но, черт побери, много ли вы нарисуете, когда ваша рука будет на Тридцать третьей улице валяться?

Молодой человек внимательно оглядел студию — пустую, если не считать дыма его сигареты и пары пожарных. Пряжки на их дождевиках позвякивали, пока они шастали по помещению.

— Нет там никакой бомбы, — сказал он.

— Думаете, все это розыгрыш? — спросил Лав.

Джо Кавалер кивнул и снова склонился над своей работой. Первый квадратик на странице он рассмотрел сперва под одним углом, затем под другим. А затем, стремительно и безостановочно, в манере твердой и уверенной, начал рисовать. Выбирая набрасываемый на бумагу образ, он, похоже, не следовал машинописному тексту у себя под локтем. Возможно, он всецело полагался на свою память. Рисовал Джо вроде бы самолет, зверский на вид фюзеляж «штуки», немецкого пикирующего бомбардировщика. Да, точно — «штука» в мощном и стремительном пике. Детальность просто поражала. На самолете даже были видны заклепки. И все же было что-то преувеличенное в отведенных назад крыльях, предполагавших колоссальную скорость и чуточку ястребиной зловредности.

— Комендант? — Это опять был Харли. Голос капитана полиции теперь звучал так, словно Эл Смит тоже до предела его достал. — Двое моих людей ждут с гаечным ключом наготове.

— Минутку, — сказал Лав и тут же понял, что краснеет. Разумеется, решение, как и все здание, целиком находилось в компетенции Эла Смита, но на Лава произвело сильное впечатление обаяние молодого человека, его твердая уверенность в том, что вся история с бомбой — всего лишь розыгрыш. Кроме того, его, как всегда, заворожил вид человека, делающего нечто предельно умелое. А потому текстильный магнат тоже не был готов уйти.

— У вас полминутки, — буркнул Харли, ныряя обратно. — При всем моем уважении.

— Итак, Джо, — сказал Смит, опять сверяясь с часами и уже начиная заметно нервничать. Тон президента корпорации становился все терпеливей, там сквозило легкое снисхождение, и Лав понял, что Смит пытается быть психологом. — Если эвакуироваться вы не желаете, может, вы тогда объясните мне, почему фашисты… ведь все это затеяли фашисты?

— Американоарийская лига.

Смит взглянул на Лава, но тот лишь покачал головой.

— Не думаю, что я о чем-то таком слышал, — сказал Смит.

Уголок рта Джо Кавалера пополз вверх, красноречиво обозначая самодовольную улыбочку и словно бы предполагая, что этому вряд ли стоит удивляться.

— Там почему эти арийцы так вами недовольны? И как они наткнулись на эти ваши спорные рисунки? Понятия не имел, что фашисты читают комиксы.

— Разные люди их читают, — сказал Джо. — Я получаю почту со всей страны. Из Калифорнии. Из Иллинойса. И из Канады.

— В самом деле? — спросил Лав. — А сколько комиксов вы ежемесячно продаете?

— Джимми… — начал было Смит, жирным пальцем постукивая по хрусталю наручных часов.

— У нас три издания, — ответил молодой человек. — Хотя теперь должно быть пять.

— Так сколько вы продаете в месяц?

— Мистер Кавалер, все это просто потрясающе, но если вы не согласитесь выйти по-тихому, мне придется…

— Около трех миллионов, — сказал Джо Кавалер. — Но эти три миллиона расходятся по одним рукам. На самом же деле наши комиксы передают из рук в руки, особенно дети. Так что число людей, которые реально их читают, как говорит Сэмми — Сэм Клей, мой партнер, — может статься, как минимум вдвое больше того числа, что мы продаем.

— Дас ист бемеркенсверт, — сказал Лав.

Тут Джо Кавалер, похоже, впервые за все это время по-настоящему удивился.

— Ага, кроме шуток, — отозвался он.

— А тот парень в приемной, с ключом на груди, — это ваша звездная приманка?

— Это Эскапист. Величайший в мире мастер эскейпа. Никакие цепи не могут удержать его от освобождения заключенных по всему земному шару. Очень хороший материал. — Тут Джо впервые улыбнулся. Самоиронии в этой улыбке все же было недостаточно, чтобы скрыть его профессиональную гордость. — Мы с Сэмми, моим партнером, его придумали.