Онлайн книга «Женщина–апельсин»
|
– Почему сотрудники ГАИ стали в вас стрелять? – Калина наклонилась пониже над листами и скрыла зевок. – Что вы делали в кафе? – Ну, ладно. Это я стал стрелять. Первый, ваша взяла. А потому, что испугался! Ева сунула теперь палец в апельсин быстро и резко. По ее руке потек сок. Она медленно достала палец и опять облизала его. Калина заметила, что Кот все время смотрит куда-то в сторону, повернулась к Еве. Та протянула ей апельсин. Калина отказалась. – Значит, вы испугались. Чего вы испугались? – Ну… я испугался, что они нечаянно пристрелят пьяного. – Подследственный, не путайте меня… Вы стали стрелять по милиционерам, потому что испугались их, забежали в кафе и там взяли заложника. Отвечайте на вопрос, почему вы стали стрелять в милиционеров? – Ну… я… – он не мог оторвать взгляда от рук Евы, Ева ритмично засовывала и вынимала палец из апельсина. – Я, знаете, я подумал, вдруг я что-нибудь такое натворил, а они хотят меня за это убить. Ну, может, я банк ограбил когда-нибудь? – Вы грабили банк? Когда, какой? – Я не знаю, верней, не помню, это вы должны сказать мне, когда и какой, а я должен отпираться. Ева подняла апельсин вверх и стала выжимать сок на высунутый язык. Николаев не выдержал. Он сделал знак Калине, что ему надо выйти. Открыв дверь, он позвал Еву. Ева встала, положила апельсин на стул и медленно прошла мимо Кота. Кот старался не упустить ни одного ее движения, Ева с удовольствием отметила, что страх у него прошел полностью. – Слушай, – сказал ей Николаев в коридоре, – у тебя проблемы, и я готов тебе помочь. Немедленно, – добавил он, подумав. – Каким образом? – Пойдем ко мне, – он потащил ее за руку. Ева освободилась. – В чем у меня проблемы? – Прямо здесь показать? Пойдем ко мне в кабинет, здесь это неудобно. – А почему ты решил, что у меня проблемы? – Ева говорила, словно задумавшись о чем-то своем. – Да ты так оттрахала апельсин, что я решил немедленно тебе помочь! – Ах, это! Слушай, Николаев, ты знаешь, как положить ценность в банк? – Какую ценность? – Портфель, например, футляр. – Нет, не знаю. Лучше объясни, что это ты делала с апельсином? – Николаев, включись, надо срочно узнать, выдают ли в банке такой маленький ключик, если ты у них арендуешь сейф, понял? – У Кота был такой ключ! – обрадовался Николаев и тут же забыл про апельсин. – У тебя есть отпечатки пальцев Слоника, а Кот проговорился про портфель. В портфеле должно быть оружие, на нем могут быть пальцы Слоника, это уже, считай, готовое дело. – А если там нет пальцев? – Тогда мы не слезем с Кота, пока он не подпишет, что это оружие Слоника. Тот самый портфель, с которым был Слоник, когда убивал Карпатого. – И все-таки с тобой что-то не так, – сообщил Николаев, уже убегая. – Да мне просто надо на природу, расслабиться. На станции Капотня ни души. Только у закрытого магазина сидела еще не старая женщина на маленьком раскладном стульчике. Она читала толстую книгу и продавала астры. Астры, темно-фиолетовые и ослепительно белые, полыхали у ее ног удивительным пятном. Ева смотрела на цветы из машины и вдруг почувствовала, что это уже было. Она уже видела что-то похожее, хотя могла поклясться, что никогда не была здесь, никогда не покупала таких фиолетовых астр поздней осенью в дачном поселке. Когда-то учительница рассказала Еве про вторую память, она боялась такого, она думала, что это воспоминание человека о его прошлой жизни, несколько смертей назад, когда он жил совсем по-другому, был другим, но однажды попал в беду в присутствии этих самых предметов, в такой же обстановке. Теперь они словно напоминают о чем-то. «А может быть, говорила учительница, это „дежа вю“ – предупреждение тебе, берегись и опасайся таких мест, где что-то покажется тебе уже случившимся». Женщина посмотрела на Еву через площадь. Потом она встала и свернула свой стул, взяла ведро и тяжелой поступью, зажав книгу под мышкой, пошла мимо. Ева окликнула ее и купила все фиолетовые астры. – Возьмите и белые, они так пахнут, – сказала женщина, – никакие цветы так не пахнут, как эти белые, видите, у них желтоватая серединка, только намек на цвет. Такой запах. Ева понюхала белые астры. – Нет, – сказала она, – не люблю белый цвет. В доме номер пять по улице Березовой царило веселье. Довольно упитанный светловолосый мальчик лет шести визжал и прыгал, держась за спинку стула, Ангел Кумус играл на губной гармошке еврейские мотивы, а Далила аккомпанировала ему ударными – она вдохновенно лупила по дну перевернутого ведра. Ева бросила куртку и цветы на пол и пошла, прихлопывая в ладоши, вокруг стула с мальчиком. Далила бросила ведро и, сдернув со стола скатерть, укуталась ею и изобразила страстные переживания в танце. – Танцуют все! Танцуют все! – кричал мальчик и прыгал, взметая легкие желтые кудряшки. – А я… люблю… белые астры, – сказала Далила, запыхавшись окончательно и упав на диван. – А что это у вас такая странная музыка? Национальная? Ангел промолчал и убрал гармошку. Он быстро и умело накрыл на стол, а когда все поели, так же быстро все убрал. – Ну, как наши успехи? – спросила Ева на кухне. Далила мыла посуду, Ева стояла рядом и ощипывала листочки со стеблей астр. – Полная расслабуха, – вздохнула Далила, – отдыхаем. – И что, он все это время так и молчит? Ничего себе расслабуха. – Нет, это он к тебе привыкает. Он и с нами сначала молчал, потом говорил без остановки. Я записала две кассеты. Он не знает, что я его пишу, но знает о моей профессии. Такое впечатление, что жил сначала с родителями, потом с психиатрами, потом с Покрышкиным. Все. Больше ничего и никого в его жизни не было. Все остальное – творчество. – Интересная история, – Ева усмехнулась. – Пошли общаться? – Пошли. Сначала Ангел Кумус сказал, что у Евы есть все шансы играть у Стаса. – Играть и выигрывать? – У Стаса не выиграешь. Но он хороший, добрый и умный. Он плохо понимает жизнь, поэтому стал ее делать сам. – Ангел, – Далила выключила свет, зажгла свечи и села с сыном на диване. Маленький Кеша засыпал, – разве можно самому делать жизнь? – Только это и интересно! – оживился Ангел. – Но ведь жизнь сопротивляется! Она делает что-то свое. – Надо быть независимым, богатым и свободным. И все. Ничего жизнь с тобой не сделает. – Ангел, но ты можешь заболеть, попасть в беду, под машину… |