Онлайн книга «Невеста и Чудовище»
|
– Есть хочешь? – Нет. Мам, я... – У тебя ломка? – С ума сошла? Какая ломка?! – Ты трезвая? – Трезвая. Я лучше пойду. Спи дальше. – Если ты трезвая и не в ломке, почему не спишь? – Спросить хотела. Мой отец, он... Мама тут же меня перебивает – реакция на кодовое слово «отец» – и с монотонностью магнитофонной записи выдает бесстрастно: – Был разведчиком, погиб при исполнении, награжден посмертно. Тебе тогда было три года, ты ничего не помнишь. – Это я уже слышала. Есть что-нибудь новенькое? Она удивилась, открыла глаза и нащупала мою руку. – В каком смысле – новенькое? – Например... – я сажусь к ней на краешек дивана, – какое у него было задание и как он умер. – С чего вдруг такой интерес? – прищурилась мама и провела рукой по остаткам волос на моей голове. – Сегодня что-то изменилось в мире. Я подумала... – Ты раньше никогда не интересовалась подробностями. – Я была уверена, что это такая отмазка. Летчик, разведчик... В доме всего одна фотография подозрительного мужчины во фраке. Никаких семейных снимков, никаких документов о нем. А тут вдруг я подумала, что это может быть правдой. – Конечно, правда! – с непогрешимой честностью в глазах возмутилась мама. – Он выполнил задание, но был убит из-за контрабанды. Его контора решила дело потихоньку прикрыть и наградить отца посмертно. Я вздохнула и прилегла к ней. Мама укрыла меня одеялом. – Наркотики? – спросила я, зевая. – Что? – вздрогнула она. – Контрабанда наркотиков? – Ничего подобного. Он выкопал в тропиках Юго-Восточной Азии какую-то лиану... Нет, подожди, не лиану, а орхидею. Редкую орхидею, внесенную в Красную книгу. И пытался вывезти ее в Англию. Его убили в гостинице аэропорта и украли колбу с цветком. Больше ничего не пропало, представляешь, все шпионские микропленки на месте, а человек погиб из-за цветка. Говорят, это был последний экземпляр, больше такого никто не встречал. – Красиво, – киваю я. – Я что-то подобное читала. Покупаешь женские романы? – Могу точно сказать! – взволновалась Мамавера. – Ее название переводилось как «красная вагина». – Мама!.. – Это правда. Можешь посмотреть в справочнике. Мне стало зябко. Не то чтобы моя Примавэра никогда не сочиняла, но она никогда раньше не ссылалась на достоверные факты. Факту существования орхидеи с таким названием, конечно, легко найти подтверждение, я нисколько не сомневаюсь. Просто раньше, когда Примавэра использовала... скажем так, некоторые условности и приближения к реальности, она любой ценой избегала фактов. «Не помню, забыла, это сложно подтвердить» и тому подобное. Я задумалась. – Он что, на своих шпионских заданиях искал редкие виды орхидей и потом нелегально их вывозил? – Понятия не имею. Мне намекнули в его ведомстве, что он имел пристрастие к подобного рода времяпрепровождению. Он... как бы это объяснить, любил пускать пыль в глаза. Особенно женщинам. – Тебе дарил? – Никогда. Орхидея – это почти животное. Некоторые виды питаются насекомыми. Ты знаешь, как я отношусь к животным в доме. А вот тебе собирался ее подарить. – Не думаю, что в три года я могла попросить в подарок орхидею «красная вагина», – осторожно заметила я. – И тем не менее именно ты попросила, чтобы папа привез тебе аленький цветочек. Мы с тобой как раз читали тогда эту книжку. Папа спросил, что тебе привезти из командировки. Я задержала дыхание. – Эта орхидея... она что – алая? – Не совсем. Концы трех ее вывернутых лепестков розовые, а внутренность темно-красная. Пестик укороченный и толстый как раз в верхней части цветка, похож на... – Не надо, – перебила я. – Меня тошнит от всего этого. – Странно для шестнадцатилетней девочки, – заметила Мамавера. – Не далее как позавчера я обнаружила в твоей комнате журнал... – Сейчас приду, – я вскакиваю и несусь в ванную. Подумать только – меня натурально вырвало! По-моему... ну да, первый раз в жизни. Если, конечно, не считать, что первые три года существования я не помню. – Что ты пила ночью? – спросила мама, когда я вернулась. – Сок. Знаешь, что такое «аленький цветочек»? Мама задумалась, потом кивнула: – Теперь я представляю его только орхидеей. А ты? – Это мак. – Мак? – мама удивилась так сильно, что растянула рот в улыбке. Она всегда при сильном удивлении так делает. Я вдруг подумала, что тоже иногда замечаю за собой странное подергивание лица при сильном удивлении или волнении. Сейчас, например, кусаю нижнюю губу. Волнуюсь из-за странной тошноты? Поверила в легенду о смерти отца? Киваю удивленной маме: – Да, тот самый мак, из которого изготавливают наркотики. В сказке мужик стащил для своей дочери редкий цветок с плантации. Естественно, владелец плантации за такое потребовал себе дочку мужика или его жизнь. С наркомафией, как ты знаешь, дела плохи. Дочка решила пожертвовать собой ради отца, отправилась на плантацию и уже через несколько минут пребывания там увидела сады райские и чудище безобразное, еще скатерть-самобранку и все такое. Музыка ниоткуда, эйфория... Я пойду спать. – Подожди, Лилит. Ты меня разбудила, чтобы спросить об отце? Она редко меня так называет. Полным именем. – Нет, конечно. Нужен он мне! Хотела попросить не будить меня с утра. Давай завтра ради разнообразия обойдемся без твоего показательного шоу с моим вытаскиванием из кровати, совместным походом в ванную, подгоревшими гренками и все такое. Расслабься. Ты нормальная мама. – Неужели? – взвилась Примавэра. – Ладно. Ты больше, чем нормальная. Не пьешь запойно и мужиков не водишь домой. – Заметив, что небольшой столбняк от моего последнего заявления грозит вылиться в истерику с упреками и обидами, я поспешно перешла к деловой части заявления: – В школу пойду к третьему уроку на контрольную по химии. Встану сама, так что спокойно поспи. И осторожно прикрыла за собой дверь. * * * А что? Нормально встала. Под звуки тамтамов. Африканские племена так передают свои сообщения на дальние расстояния. Будильник я себе ставлю на компьютере. В доме нет нормальных часов. Вообще. Старые настенные с загробным боем – не в счет. Я их редко завожу. Так что при необходимости двое бодрых и в меру высохших африканцев бьют мне в тамтамы с экрана ноутбука и еще скалятся породистыми зубами – вставай, Текила! |