Онлайн книга «Падчерица Синей Бороды»
|
На том конце провода – тишина. – Хорошо, – говорит после длинного молчания Пенелопа. – Ты первая. – Нет, в этот раз первой будешь ты. В следующий розыгрыш я спрошу первая. – Это ты сдала братьям Мазариным своего отчима? – Стечение обстоятельств, – без раздумий отвечаю я. – Эй, так не честно, это не ответ! – Скажем так, я дала знать братьям, где находится их сестра, но в мои планы не входило смертоубийство. Целью было только его испугать. Теперь моя очередь. Ты возишься со мной, потому что выполняешь задание? – Нет. Потому что имею на тебя большие виды, – без раздумий отвечает Пенелопа. – Но если уж мы играем честно, я скажу. Имея на твою персону большие виды, я вожусь с тобой по заданию. – Играем дальше? – Нет. На сегодня хватит. У меня такое чувство, что следующим вопросом ты постараешься выяснить, что это за задание. Я отвечать не хочу, потому что, как мне кажется, в скором времени ты сама все поймешь. – А можно меня оформить в какой-нибудь интернат или детский дом? – вздыхаю я тяжко. – Интересная мысль, но нереальная. – Хочу в детский дом! Имею право – я сирота! – Глупо. Ты могла бы все свои проблемы решить до шестнадцати лет, после чего быть абсолютно свободной. – Я не хочу решать проблемы, я хочу в детский дом! – Не ори. Могу предложить санаторий для туберкулезников. – Почему для туберкулезников? – опешила я. – Подруга у меня там работает, кормежка отличная, никто никогда тебя не найдет. Отдохнешь пару недель. – Я вам нужна, да? Я приманка? Чего вы хотите?! – скатываюсь я до банальной истерики. – Он умер, утонул! Его труп скоро раздуется и всплывет! Он никогда больше не подойдет ко мне, его больше нет! Чего вам всем надо? Что кореец сделал такого, что им интересуется ФСБ?! У нас теперь пропавшие женские платья ищет контрразведка? – Записывай адрес, – голос Пенелопы спокойный и тихий, как колыбельная. – Поедешь электричкой с Казанского… На Казанский вокзал я пришла в семь утра. В семь двадцать села в первый вагон – все, как продиктовала Пенелопа, – осмотрела пассажиров и загрустила. Пассажиров было слишком много – едва нашлось свободное место. Определить, кого я могла раньше видеть в толпе в метро или у дома, оказалось невозможным. Лица наплывали и множились, подавляя своей непричастностью к моим проблемам и полнейшей равнодушной отстраненностью во взглядах. Хотя… Если присмотреться, тот бородач у двери уже попадался мне на глаза в метро. Точно! Я запомнила его синюю куртку и отсутствие какого-либо багажа. Еще я помню чемоданчик, который сейчас упирается мне в бок – народ прибывает, когда же мы тронемся?! Чемоданчик почти квадратный, с накладной крышкой и огромными защелками замков. Коричневый. Осторожно поднимаю голову и смотрю на хозяина чемоданчика. Рядом с моим сиденьем стоит, опираясь на трость и вдавливая бок квадратного кожаного саквояжа мне в локоть, ухоженный высокий гражданин. Снизу хорошо видны стеклышки очков над ноздрями, большая коричневая родинка у одной ноздри и аккуратная русая бородка клинышком. – Садитесь, пожалуйста, – встаю я. – Нет, что ты, девочка, мне тут недалеко ехать, я насижусь еще на работе. Сильным нажимом ладонью в плечо меня усаживают на место. Стало тоскливо. Незаметно пробраться к выходу и выскочить в последний момент из закрывающихся дверей не удастся – уже слышно бормотание в динамике, и народу набилось достаточно. А рука на плече тяжелая… – Мне так неудобно, – дергаю я плечом. – Или садитесь, или опирайтесь на что-нибудь неодушевленное. – Прости. Хочешь банан? – Я хочу сто долларов, – поднимаю глаза и смотрю в нацелившиеся в мое лицо стеклышки очков, на палец, придерживающий очки у переносицы, на отполированный ноготь этого пальца. – Подержи, – мне суют на колени саквояж, от неожиданности я его обхватываю замерзшими руками. Хозяин чемоданчика сосредоточенно роется во внутреннем кармане пальто, все вокруг, затаив дыхание, ждут. Электричка тронулась. Он достал портмоне, задумчиво изучает его содержимое. – Сотни у меня нет, есть две двадцатки. – Давайте, – протягиваю я ладонь. Мужчина кладет на мою раскрытую ладонь две бумажки, закрывает портмоне, укладывает его во внутренний карман пальто, забирает чемоданчик и говорит «спасибо». Едва удерживаюсь, чтобы не сказать «пожалуйста». Мы медленно катим по городу, я одна смотрю в окно, все вокруг нас – на щедрого дядю в очках. – Да! Чуть не забыл, – к моему носу приближается кусочек картона. – Моя карточка, пожалуйста. Здесь написан телефон, когда сможешь вернуть деньги, позвони. – Обязательно, – киваю я и беру карточку. – Козлов Геннадий Прокопьевич, – читаю громко и медленно, почти по слогам. – Юрист! – оглядываю сидящих пассажиров, чтобы убедиться, что все хорошо расслышали имя щедрого гражданина. – Фирма «Меди…кон», нет, «Медикун»! Регистрационное свидетельство номер… – Не надо так кричать, – склоняется ко мне мужчина с саквояжем. Ага, занервничал! – Конечно, у кого сейчас деньги – у юристов! – вздыхает женщина напротив с несколькими полиэтиленовыми пакетами, которые она с трудом удерживает, обхватив руками. – И не говорите, – тут же поддержал ее мужчина у окна. – Эти юристы кого хочешь вытащат из дерьма, любого бандита уведут от правосудия, если им хорошо заплатить! А еще в электричке ездит, юр-р-рист! – Девочка, ты погляди сначала, может, эти доллары фальшивые, а тебя за них заметут! – советует добрая старушка рядом со мной. Прячу скомканные двадцатки в карман джинсов. Бородач у дверей стал проталкиваться к нам поближе. Становится все интересней. – У вас есть дети? – тонким голоском интересуюсь я у доброго дяди. Несколько секунд он смотрит в мое запрокинутое лицо с удивлением и беспокойством. – У меня есть дочь, – наконец решается юрист. – Взрослая уже? – напираю я. – Не настолько взрослая, чтобы обеспечивать себя самой. – Понятно… Иногда опускается до попрошайничества в электричках, да? – Ты очень на нее похожа. То есть ты похожа на ее мать, – запутался юрист. – Я похожа на свою мать. А у вас есть ее фотография? – Матери? – дрогнувшей рукой юрист поправляет очки и осматривается. Синяя куртка подошел почти вплотную. – Нет, моя. У вас есть моя фотография? – Ты хочешь сказать… Ты что, намекаешь, что ты моя дочь? – Откуда я знаю. Если бы вы показали фотографию, ту, которую смотрели на перроне… Она должна быть в правом кармане, вы ее оттуда доставали, – я показала пальцем на карман. |