Книга Приданое для Царевны-лягушки, страница 67 – Нина Васина

– Что, оправдают, что ли? – равнодушно спросил Веня.

Платон заметил, что после сжигания лягушачьей шкурки со всеми вытекающими из этого события волнующими ожиданиями Вениамин утратил интерес к встрече с матерью.

– Есть свидетели, которые утверждают, что Федор требовал выстрела и кричал, что ему ничего не будет, что он в бронежилете.

– Лажа это полная, – уныло заметил Веня. – Не мог Федька такого говорить. Он наверняка кричал, что мазь его сохранит. Да что толку... Можно говорить что угодно, он действительно сам напросился. – Он подумал и хмыкнул: – Смешно получается. Наш с Федькой адвокат будет защищать Аврору.

– Дорогой адвокат? – осторожно поинтересовался Платон.

– Да уж не дешевый. Откуда у нее деньги, кстати?

– Ты дорого стоил, – ответил Платон. Дождался, когда удивленное непонимание сменится в глазах племянника озарением, и обнял его за плечи. – Это тот самый адвокат, который приехал за вами в Турцию?

– Ну да.

– А почему за вами не приехал адвокат Богуслава?

– Там такая фишка получилась, – задумался Веня. – Отец предупредил – еще одна буза, и он нас рассортирует.

– Что? – не понял Платон.

– Разведет, короче. Чтобы мы жили раздельно. А мы бучу в одном борделе дешевом затеяли, так, ничего серьезного, но в свалке турок девчонке руку ножом поранил. Полиция нагрянула. Мы сбежали тогда, но сам понимаешь – найти таких двоих в городе – плевое дело. И Федька говорит... Сказал, пошли оттянемся уж как следует, все равно нас завтра загребут за хулиганство, и отец потом, когда выкупит, спуску уже не даст. Ну, мы сперли обезьяна в зоопарке и поехали кататься. Кто его знает, может, и обошлось бы, но Федька с обезьяном облили мочой полицейского, который нас остановил за то, что этот обезьян сидел за рулем. Тони, ты когда-нибудь видел, как мочится шимпанзе? Я думал, они ссут, как собаки, а этот встал на сиденье на задние ноги и давай поливать!.. А Федька его руку направлял.

– Подожди, хватит про шимпанзе, – взмолился Платон. – О чем мы говорили?

– Ты спросил, почему мы не вызвали адвоката отца. Теперь понял почему?

– Да-да, я все понял. Но как вы нашли другого адвоката?

– Там с правами людей все в порядке. Звони, пока не дозвонишься. Короче, я позвонил Гимнасту, а Федька – Кваке. По одному звонку на каждого, там это свято.

– И что? – от волнения Платон сильно тряхнул Веню. Тот повел плечами, освобождаясь. Получилось мощно, Платон уважительно кивнул.

– Приехал адвокат. Странный какой-то, но дело свое знает. Все подписал, деньги заплатил, по-английски шпарит, как настоящий деловой.

– ...и его зовут?.. – не выдержал Платон.

– Кива.

– То есть... – опешил Платон, – ты не знаешь его имени?

– Кива – достаточно.

– И ты нигде не видел его имени? В каких-нибудь документах?

– У меня есть номер его телефона, чего еще надо? Я могу позвонить в любую минуту и сказать: «Кива, подваливай в нужное место, есть работа».

– А как он выглядит? – не мог успокоиться Платон.

– Я же говорю – странный!

Поняв, что больше он ничего не добьется, Платон решил сменить тему.

– Кто вам с Федором сказал, что Богуслав умер?

– Мужик деловой сказал, когда вышли из самолета в Москве. Отвел нас в кабинет в аэропорту и сказал, что нам придется пожить некоторое время у тебя. Потом попросил Киву выйти и сказал, кто ты на самом деле и почему мы должны тебя уважать. Мы с Федькой, когда от него отделались, тут же потребовали отвезти нас посмотреть на отца. А Кива сказал, что отец не в Москве. Что он умер в Питере, и скорей всего нам его не покажут, потому что тело запрятали как неопознанное. Чтобы шума пока не было среди братвы. Теперь я понял...

– Что ты понял? – напрягся Платон.

– Почему Аврора так рвалась посмотреть на отца в морге. Она его конкретно смотрела, в определенном месте. Тони.

– Что, родной?

– Она бы его убила, если бы он оказался живым.

– Мы ей не судьи. Я не знаю, что может чувствовать женщина, которую вынудили за деньги отдать ребенка отцу при условии никогда с ним не видеться.

– Тони... А на кого я похож? На отца или на нее?

– Веня, ты похож на меня. Ей-богу, на меня. Я был рыжий в детстве, а потом посерел.

– Тони, я плохо плаваю, – вдруг сказал Веня.

– И я, – засмеялся Платон.

– А Федька отлично плавает.

Слушание дела отложили. Платон узнал об этом в здании суда, куда он приехал в надежде увидеть адвоката Авроры. «Адвокат Авроры Дропси? Илья Василич? Только что был тут, посмотрите в канцелярии». Услыхав имя, Платон закрыл глаза и постоял так несколько минут у большого неопрятного окна.

В канцелярии сказали, что Илья Васильевич получил звонок по телефону и уехал, ужасно торопясь.

Ну как же. Звонок... «Кива, подваливай в нужное место...»

Побродив по зданию суда, Платон нашел укромное место и сел подумать. Он вспомнил, что после слов Коки об озере в Африке посмотрел это озеро на карте. Озеро Киву. Из первых букв фамилии, имени и отчества Коки получается Кива. Предположим, что Кока – адвокат Авроры. Вероятно, он настоящий адвокат, иначе его бы не знали в канцелярии суда. Мир, как говорится, тесен. Ох, тесен, не протолкнуться. Стоит собрать имена людей, узнавших одними из первых о смерти Богуслава. Пока что получается, что об этом знали Коля Птах и адвокат Кива. Причем адвокат знал еще и о месте, где умер Богуслав – он сказал об этом братьям. Маловато. Должна быть женщина, из-за которой Богуслав разделся и дошел до состояния эрекции... До смертельного состояния. Значит, третий человек – женщина. Дальше. Должно быть место, где, собственно, и случилось раздевание. Предположим, наличия шелкового китайского покрывала достаточно, чтобы определить это место – загородный дом Платона. Что это дает? Что дом в Репино и Гимнаст – понятия неразрывные. Итак, если эта цепочка существует, значит, Гимнаст тоже знал. Женщина могла быть платной, по вызову. Гимнаст пригласил ее для Богуслава, которого занесло неизвестно по каким делам в Питер. В момент близости у брата случается сердечный приступ, от которого тот умер.

Дальше у Платона образовалась пустота в размышлениях. Каким боком здесь мог быть задействован Птах, если, по всей вероятности, он не затевал убийство? Предположение первое и единственное – женщина была подставной. Но это все так сложно в исполнении... Хотя при большом желании и некоторых психических отклонениях – профессиональном заболевании бухгалтеров из Конторы, можно вообразить механизм причастия к государственным интересам проституток, каждая из которых при летальном исходе у клиента первым делом звонит в Федеральную службу, а уже потом в «Скорую».

«Скорой», кстати, не было. Иначе тело Богуслава не поступило бы в морг как неопознанное. Или была? – завернутое в покрывало тело обнаружил под утро случайный прохожий и позвонил... И наверняка дело заведено в милиции, которая в таких случаях тоже приезжает.