Книга Стабильное неравновесие, страница 26 – Александр Звягинцев

– Наверно, – Сарматов пересилил желание просто закрыть глаза и отключиться. – Это ты, Андрюха? – спросил он.

– Ага, – Шальнов сунул ему в руку открытую банку мясных консервов. – На, пожуй, командир, а то еще, чего доброго, до финиша не добежишь.

– Спасибо, – Сармат начал вяло жевать, но вдруг обнаружил, что чертовски проголодался, и моментально умял содержимое банки.

– Слушай, командир, у меня к тебе вопрос один, – продолжал тем временем Шальнов. – Как ты думаешь, они, ну негры эти, к встрече с нами готовятся? Ну, рассчитывают они на то, что заложников, может, кто-нибудь освободить попытается?

– Думаю, что да. К чему-нибудь такому они точно готовятся. Тут, Андрюха, без парней из Лэнгли дело не обошлось. У меня на этих шакалов-цэрэушников просто нюх теперь развился.

– Смешно получается, – вздохнул Шальнов. – Америка, так рьяно защищающая демократию во всем мире, способствует самым что ни на есть оголтелым террористам. А мы, враги демократии, защищаем демократические выборы в чужой стране. И это мы, в чьей собственной стране этих самых демократических выборов уже шестьдесят с лишним лет как не было.

– Но-но, ты полегче, – притормозил его Алан.

– И до этого еще триста, – вмешался в разговор Бурлак. – Один только раз мы себе правителя сами выбирали. Это когда народное ополчение поднималось. Минина и Пожарского, помните?.. Тогда первого Романова выбрали.

– Да-а, – усмехнулся Сарматов. – Потом еще аж целых четыре раза с Государственными думами попробовали, но не понравилось. Не пошло. Вот и разогнали их к чертовой матери. Что тут скажешь, скифы, дикий, варварский народ. Нам демократия ни к чему, нам вождя и учителя подавай. А у других мы демократию поддержим, как же, нам за чужую демократию своей кровушки не жалко.

– А что ж ты тут тогда делаешь, командир? – тихо спросил Бурлак. – Нет, ну я понимаю, базу янки к облакам запустить, чтоб больше не морозили ни в чем не виноватых студентиков. Но…

– А заложники? – Сарматов зевнул. – Они что, виноваты? И потом, видно, судьба у нас такая. Если разобраться, из-за чего наши казаки в Русско-японскую воевать перлись? Тоже ведь не за свою хату кровь проливать приходилось… Приказ есть приказ. – Сарматов сурово посмотрел на подчиненных. – Удивительно, какое это простое и емкое слово. Ладно, отставить разговоры, всем спать!

Опять за речным поворотом зарычал гиппопотам. А там, где-то впереди, катила свои воды знаменитая Лимпопо.

Ох, не ходите, дети, в Африку гулять!

* * *

Больно хлещет по голым ногам высокое степное разнотравье, развевается на ветру золотистая грива Чертушки.

– Эге-ге-ге-гей! – кричит мальчишка, не в силах сдержать переполнивший его душу восторг. – Эге-ге-ге-гей!

Конь несется как стрела. Скачет так, что только пыль из-под копыт летит по степи. Мчится на самую макушку старого кургана, потом вниз, к балке, оттуда на берег реки и, наконец, на полном ходу врубается в прохладную, прозрачную воду Дона-батюшки.

Пацаненок вылетает из седла и ныряет вниз головой. От прохладной воды тело поначалу цепенеет и душу охватывает восторг. Мальчишка долго плывет под водой, с каким-то восторженным интересом рассматривая речное дно. Постепенно тело привыкает к температуре воды, и становится тепло.

А потом он лежит на берегу, подставляя ласковым солнечным лучам худые мальчишечьи плечи. По реке медленно-медленно проплывает баржа. На корме сидит старик и ловит рыбу, попутно обозревая давно знакомые берега.

Чертушка пасется неподалеку. Щиплет сочную прибрежную траву, изредка поглядывая на пацаненка большими умными глазами.

* * *

… – Подъем, командир! – кто-то трясет Сарматова за плечо, вырывая его из сладкого сна. – Вставай, майор, идти пора.

– Что такое? – Сон моментально прошел. Сарматов вскочил на ноги. – Что, уже время? Не может быть.

– Нет, не время, – Алан оглянулся по сторонам. – Я тут патруль заприметил. Чуть сам не засветился.

– Какой патруль? – спросил Сарматов, окончательно проснувшись. – Чей? Правительственный?

– Нет, повстанцы. Три человека здесь бродили.

– В какую сторону они прошли?

– Туда, – Алан махнул рукой на юг. – Они только что прошли, минуты три назад.

– Что за ерунда?.. Кто у нас часовой? Ко мне его, быстро!

Через мгновение часовой стоял навытяжку перед Сарматовым, переминаясь с ноги на ногу. Это был новичок в команде, и он растерянно глядел на командира, как будто чем-то провинился.

– Ну, давай рассказывай. Где видел, сколько их было, как себя вели? – спросил Сарматов, ободряюще кивая парню.

– Нормально вели, – ответил тот. – Шли себе по тропинке и болтали. Я их еще издали услышал. Залег за деревом, они меня даже и не заметили.

– Странно, – нахмурился Сарматов.

– А чего странного, командир? – удивился присоединившийся к бодрствующим Бурлак. – Странно, что тут патруль этих повстанцев? Так это, наоборот, хорошо, значит, мы уже близко подобрались. Надо было хватать их, пока тепленькие, и всех делов.

– Надо проверить, может, это просто крестьяне какие-нибудь? Может, тут деревня неподалеку? – Сарматов достал планшет и стал изучать карту местности. – Да нет, вроде никаких признаков населенных пунктов.

– А почему это не может быть патруль? – никак не унимался Бурлак. – Значит, повстанцы эти тут неподалеку где-то. Наверняка в двух шагах отсюда их лагерь. Могу палец дать на отсечение!

– Без пальца останешься! – тихо засмеялся Хаутов. – С командиром лучше не спорить, сам знаешь.

– Как, ты говоришь, они себя вели? – еще раз переспросил Сарматов, задумчиво глядя на часового.

– Ну как, обыкновенно, спокойно, – пожал тот плечами. – Шли, переговаривались о чем-то, смеялись даже. Вот только над чем, я не понял. Я ж языка ихнего не знаю.

– Смеялись, говоришь? Значит, нам еще сутки топать как минимум. А то и двое.

– Это почему? – Бурлак удивленно поглядел на Сарматова. – Ну ты хоть объясни, командир.

– Да это же проще простого, – Сарматов сел на поваленный ствол дерева. – Вспомни, нас этому еще на базе подготовки учили. Если хочешь уйти от погони, нужно пустить ее по ложному следу. А у этих черномазых, кстати, тоже наши инструкторы были, может, даже те же, что и у нас. Так что, скорее всего, эти патрульные – просто липа. Савимби со своими дружками из Лэнгли ведь наверняка знает, что за его головорезами пустили вдогонку русских спецов. Ему у нас сутки выиграть нужно, не больше. А эти трое нас полсуток по джунглям промотают, если мы за ними попремся. И никакие они не патрульные. Ну какой, спрашивается, патрульный, зная, что вся страна, можно сказать, ищет заложников, будет идти по лесу и громко смеяться? Тем более что мы знаем, как они ведут себя в боевых условиях. Так шумят только тогда, когда хотят привлечь внимание. Здесь они немного грубо сработали. Так что мы дальше пойдем, не обращая на них никакого внимания.