Онлайн книга «Киллер навсегда»
Сорок вторая квартира была на четвертом этаже. Родионов, у которого в этом доме жили знакомые, ушел на разведку. Волгин и Катышев сидели в новой «десятке» ББ, еще четыре опера и два участковых прятались в микроавтобусе, спешно вытребованном у районных экспертов. Катышев волновался, то и дело поглядывая на окна, за которыми что-то происходило: горел свет, мелькали плечистые тени. Теней было две, повыше и пониже. – Информация верная? – Посмотрим. – Волгин не испытывал обычного в таких случаях возбуждения, хотелось спать, и он сидел, откинув спинку кресла, следил, как сгорает в пальцах сигарета. Родионов отсутствовал долго. Подошел к машине сзади – очевидно, из дома выбирался черным ходом и потом кружил по дворам. – Ну что там? – спросил Катышев. – Похоже, в точку. Хата съемная, хозяева живут в другом городе. Обычно стоит пустая, иногда но ночам заваливается компания с девочками, гуляют двое-трое суток, потом опять тишина. Сегодня, часа в два, приехали на джипе впятером. Четверо – типично бандитской наружности, и с ними дядька пожилой, то ли пьяный, то ли уколотый чем-то. Двое вскоре уехали, остальные не выходили. Телефона в квартире нет, дверь железная. Я посмотрел: дом рассыплется, она устоит; нечего и думать с той стороны подобраться. – Да? А что тогда? В окна прыгать у нас пока оснований нет. Да и веревок не найдем. – Надо спецназ звать. Они запрыгнут. – А если ошибемся? Мало ли, кто кого привез… И так УСБ треплет. – Тогда сидим и ждем. – Родионов демонстративно зевнул и, сложив на груди руки, закрыл глаза. Не прошло и минуты, как ББ получил на пейджер сообщение и, воспользовавшись «трубкой» Волгина («Извини, Серега, свою в кабинете забыл»), позвонил в дежурную часть РУВД. По мере того как он слушал информацию, лицо вытягивалось. – Ни хрена себе дела! Кто-то позвонил по «02», якобы в этой квартире удерживается заложник. – В сорок второй? – удивился Волгин, хотя уже понял, в чем дело. – Ну, блин! Родионов! Твои, что ли, шутки? – Очень мне надо! – Спецназа не будет. Дежурный взвод уже задействован в другом районе, остальные выступают перед иностранцами. Иваныч вызвал нам пожарников с лестницей. – Правильно. Не задержим – так помоемся, – сказал Родионов, приоткрыв один глаз. – У меня пистолетика нет, – заметил Волгин, глядя в потолок. – Что делать? – Возьмешь у участковых автомат. – Пока огнеборцы приедут, станет совсем темно. Что ж, может что-нибудь путное и получится. – Родионов! – одернул ББ. – Хватит скулить. Иди, проинструктируй остальных. Чтоб под дверь встали и под окна с той стороны, мало ли чего сбросить попытаются. Шагай! И автомат не забудь прихватить. – Рано суетимся, – вздохнул Родионов, но из машины вышел. Красный, с белыми полосами ЗИЛ появился только через сорок минут. Натужно ревя мотором, он смял кусты, развернулся на детской площадке и встал у соседнего дома. Выскочившие из кабины пожарники принялись бодро разворачивать брезентовые рукава. – Зачем нам бочка? – схватился за голову Волгин. Подошедший незадолго до этого Родионов нетактично заржал. Катышев скрипнул зубами и побежал разбираться с командиром расчета. Привлеченные шумом жильцы вставали у окон, но в «нехорошей» квартире пока ничего не происходило: бандиты любопытством не страдали и на улицу не смотрели, занятые своим бандитским делом. Знать бы, каким именно. Зажглись первые фонари, и вернулся Катышев, злой и красный. – У них всего одна лестница на весь город. – И по ней уже кто-то лазает? – Не смешно. – Опять ждем? – А у тебя есть другие варианты? – Оставить им повестку. Зашипела радиостанция. На связь вышел один из участковых, стоявших в подъезде: – Ну чего, вы скоро? – Услышишь. – У меня, между прочим, уже рабочий день кончился. Дошедший до точки кипения Катышев обложил делового старлея такими матюгами, что не только у него, но и у тех, кто прослушивал милицейскую волну в радиоцентрах главка и ФСБ, у газетчиков и телевизионщиков, искавших в эфире «горячие» новости, завяли уши. – Зря ты так, Василич. Только внимание привлечем. – Уже привлекли. «Буря в пустыне», бля! С блеском мигалок, но без сирен, во двор вкатились два патрульных автомобиля. – А эти куда? Родионов ржал, не переставая. – Пускай, хуже не будет. Откуда-то возникла «скорая помощь», встала вплотную к УАЗам. Белые халаты и серые бронежилеты сошлись вместе, перекурили; медсестра осталась с постовыми, врач вернулся в «рафик» и стал читать журнал. Проблесковые маячки на крышах трех машин работали, не переставая. Посмотрев на это дело, врубил свою мигалку и водитель «пожарки». – Интересно, они сами что-нибудь понимают? – спросил Волгин. Катышев смотрел остекленевшим взглядом и тихо ругался. – Шел четвертый год войны, – сказал Родионов. – За дверью шевелятся, – сообщил участковый из подъезда. – Что мне делать? – Улыбайся, – посоветовал Катышев, выходя из ступора. Когда ожидание стало совсем невыносимым, появилась пожарная лестница. Все проявили активность, даже врач «скорой помощи» вышел, чтобы принять участие в совещании. Его отправили обратно. Медсестру, успевшую подружиться с комвзвода ППС, оставили. За окнами сорок второй квартиры все было спокойно. – А они еще там? – усомнился кто-то из оперов. – Не залезешь – не узнаешь, – отрезал Катышев и выдал Волгину куртку от спецкомплекта «Тень» с яркой надписью «Милиция» на спине. – Одень, пойдешь первым. – Мне к ним что, задом поворачиваться, чтобы они прочитали? – Звуком представишься. – Ты хотел сказать, голосом? В кухне «сорок второй», до того темной, зажегся свет, и все затаили дыхание. Дважды на занавески легла тень, и во второй раз все разглядели, что человек держит в руках кастрюлю. – Кипяток готовят. Или смолу. – Спасибо, друг, – Волгин похлопал незнакомого коллегу по плечу и облачился в «Тень», специально разработанную для операций в условиях ограниченной освещенности; бронежилет, как и прежде, он надевать не стал. Лестница медленно поднималась к окнам четвертого этажа. – Как только увидите, что мы подошли, начинайте ломиться в дверь, – отдал последнее указание Катышев и истово, с размахом, перекрестился. – Э-эх! Пошли. |