Онлайн книга «Акула. Отстрел воров»
Возня с компьютером придала мыслям новое направление. Он позвонил в техническое управление главка: — Я вам тут машинку одну привозил. Наверное, ещё ничего не готово? — Почему не готово? — молодой эксперт, убеждавший Андрея в важности своей высокотехнологичной службы, немного обиделся. — Приезжайте и забирайте. Я сам вам звонить собирался, вы меня просто опередили. Акулов, такого результата не ждавший, добрался за полчаса. По дороге его пыл слегка охладился. Раз так легко получилось — значит, окажется бесполезно. Акулов ошибся. Молодой эксперт довольно улыбался, когда Андрей читал названия файлов: «Центровые», «Пермские», «Чёрные», «Менты»… Даже беглое ознакомление с документами позволяло сказать, что это кладезь ценной информации. Работать и работать с ней. Правда, вряд ли из неё протянется ниточка к убийце Громова. Её будет просто не отыскать, не заметить в таком массиве данных, даже если она там и есть. — Чего же он до конца-то все не уничтожил? — Скорее всего, просто не знал, как это делается. Воспользовался для стирания не самой лучшей программой. Да и мы могем кое-что… — Можно узнать, какие файлы открывались последними? — Можно. Вот этот — самый последний. Дата свидетельствовала, что с ним работали за два дня до убийства. Громов был в это время в больнице… Кирилл? Неизвестный? Название удивило Андрея: «Лысюки». О такой группировке он никогда не слышал. И сомневался, что она может существовать, слишком уж непрезентабельно звучало название. Файл был небольшим и содержал сведения на дюжину человек, ни один из которых не носил фамилию, вынесенную в заголовок. Информация была очень подробной. Паспортные данные, описание внешности, адреса, связи, места работы, используемый автотранспорт, привычки. Все — примерно одного возраста. Живут в разных местах… Никаких пересечений по роду занятий, хотя нет — большинство записаны безработными. — Спасибо! Теперь буду всем вас нахвалить. — Мы не нуждаемся в рекламе. Без неё работы хватает. Акулов пожал эксперту руку, взял под мышку компьютер и вышел. На обратной дороге он, в основном, слушал музыку — автомобиль оказался оборудован хорошей стереосистемой, да и в бардачке оказалось несколько кассет с записями, которые Акулову нравились. О «Лысюках» старался не думать — у него уже имелась идея, все объяснявшая и при этом органично вписывавшаяся в его «фантастическую версию». У себя в кабинете он ещё раз, повнимательнее, просмотрел файл, а потом принялся вызванивать упоминавшихся в нем людей. Для разговоров выбирал благовидные, но незатейливые предлоги. — Здравствуйте! Мне Владимира Анатольевича, пожалуйста! — Я вас слушаю. — Э-э-э, подождите… Простите, это Владимир Анатольевич Мезенцев? — Нет, моя фамилия Ряпушкин. — Извините, ошибочка вышла. — Бывает. Или: — Игорь Евстратович? Из автосервиса беспокоят! Вы уж простите, у нас тут накладочка с документами вышла, никак разобраться не можем. Не напомните, вы у нас ТО-2 в ноябре проходили? — Да, тринадцатого ноября. А что случилось? — Не волнуйтесь, ничего страшного, просто компьютер повис, а шефу отчётность срочно потребовалась, ему с «АвтоВАЗа» звонят… Попался лишь один зловредный тип, который, несмотря на все акуловские ухищрения, никак не хотел признаться, как его зовут, но в конце концов и он раскололся. Через час из двенадцати фамилий у Акулова осталась одна. Кухаркин Пётр Сергеевич, шестидесятого года рождения. Не работает с апреля двухтысячного года. Живёт по прописке, холост, родственников в городе не имеет, близких друзей не имеет. Средств мобильной связи нет, по домашнему телефону никто не отвечает. Автотранспорта нет. В специальном примечании говорилось: «Редкая падаль. Дважды (1982 и 1987) судим за развратку, в тюрьме опустили. Подсматривает за бабами в парке, онанирует, щупает детей. Снимает беспризорников, водит к себе на квартиру. Торгует фото с детским порно, делает сам». Акулов приготовил кофе. Пил не спеша. Перекурил, прежде чем ещё раз набрать номер Кухаркина. Выждал пятнадцать гудков и положил трубку. Конечно, он мог выйти в магазин. Или где-нибудь работать. Или искать очередную жертву для своих удовольствий. Но Акулов был уверен, что это не так. Его фантастическая версия, похоже, нашла подтверждение. * * * Жёлтый купальник эффектно смотрелся на загорелом теле Ларисы. Она заметила, каким взглядом проводил её новый администратор, когда она выскочила на секундочку из сауны в вестибюль ФОКа. Это доставило женщине удовольствие. Но она тут же вспомнила о погибшем Саньке, и от удовольствия не осталось и дымки. В сумочке, аккуратно поставленной в раздевалке рядом с одеждой, мурлыкал сотовый телефон. Она поспешила ответить. — Привет, это Акулов. — Да, здравствуй, — она ожидала другого звонка. — Надо увидеться. Срочно. — Я жду гостей… — Перенеси встречу. Лариса посмотрела на часы. Подсчитала, вздохнула: — Перенести не могу, важные люди. Ты можешь приехать ко мне? — Через полчаса. — Жду. У нас будет сорок минут, чтобы поговорить. — Нам хватит. Положив телефон, Лариса посмотрела на себя в зеркало. Одеться, встретить в холле, провести в кабинет? Лучше здесь. Если ей так удобнее, почему она должна его стесняться? Пусть он стесняется. Будет легче с ним разговаривать. Внутренний голос подсказывал — беседа будет не из простых. Она представляла, примерно, о чем. Что ж, он должен был докопаться, следовало это сразу признать. Настырный тип, упёртый… Но Волгин ей нравился больше. Даже сейчас. А два года назад, когда убили сестру и Волгин занимался этим делом, она им искренне увлеклась. Загорелась по-настоящему. А он этого и не заметил. Или сделал вид, что не заметил? Нет, ничего он не делал. Действительно, был слеп. Знал бы он, как много потерял! Может, в пику ему… с Акуловым? Андрей приехал раньше, чем обещал. Лариса встретила его, сидя в кресле. Нога на ногу, руки на подлокотниках. — Привет! Она видела, что он не ожидал такой встречи. Мгновенно раздев её взглядом, смутился, суетливо сел и, в дальнейшем, старался смотреть ей в лицо, избегая замечать тело. Маленькая победа достигнута… — Как раз парилка раскочегарилась. Может быть?.. — В другой раз. — Если стесняешься, я отвернусь. — Просто не люблю торопиться. Ты же сказала, у нас только сорок минут. |