Книга Летние секреты, страница 8 – Барбара Фритти

— У тебя, наверное, есть девушка?

— И не одна. А как ты? Встречаешься с кем-нибудь?

— Конечно, — солгала она. Последнее свидание у нее состоялось, по крайней мере, шесть месяцев назад.

— Ты должна нас познакомить. Он местный парень?

— Ну…

Тут к ее облегчению мимо по причалу пробежал мужчина и со всего размаху прыгнул в лодку, которую она должна была фотографировать, и чуть было не вывалился за борт. Это небольшое происшествие избавило ее от необходимости снова соврать Шону. Эшли подняла внушительных размеров сумку с аппаратурой и повесила ее на плечо.

— Это вас мы ждали? — крикнула она мужчине.

— Да. Дайте нам еще одну минуту, — отозвался он.

— Ты фотографируешь экипажи Каслтона? — спросил Шон.

Она кивнула.

— Им надо поторопиться, а то совсем стемнеет.

— Моя мама говорила, что в галерее на Мэйн-стрит полно твоих работ.

— Жанин мой друг и с удовольствием включила мои фотографии в выставку работ местных фотохудожников. Не такие уж у меня хорошие и сильные работы.

— Бьюсь об заклад, они супер! Я помню, когда твоя мама подарила тебе первую камеру, ты с ней не расставалась. Без нее ты никуда не ходила и снимала меня, когда я творил какие-нибудь глупости.

— Что случалось довольно часто, — улыбнулась Эшли, вспоминая беззаботные дни детства. Это потом все усложнилось. — Ты редко стоял спокойно, я не успевала сделать хороший снимок.

Шон залихватски подмигнул ей, улыбнулся, и на миг снова стал ее лучшим другом во всем мире, мальчиком, с которым они ходили в детский сад, устраивали пикники на заднем дворе и играли в мяч. С ним она танцевала свой первый танец, с ним впервые поцеловалась, только ему призналась в любви. А теперь — теперь он для нее никто. Они не могли быть вместе, и Эшли не в силах открыть любимому причину разрыва.

Улыбка исчезла с его лица, их взгляды встретились, на миг оба ощутили мучительное желание и сожаление.

— Господи, Эш, — пробормотал Шон. — Я обещал себе, что не стану делать этого, не буду пытаться говорить с тобой. Начинать такой разговор — все равно что подстегивать мертвую лошадь. Но, черт возьми, то что было между нами, никуда не исчезло. Я чувствую это. Чувствую сейчас.

— Это все… ветер… Он толкает меня на самый край, — проговорила она в отчаянии и застыла в немом бессилии.

Причал сильно накренился, и Эшли упала бы в воду, если бы вовремя не ухватилась за руку Шона, как за спасательный круг. Она панически боялась оказаться в воде.

— Все в порядке, — успокаивающе сказал он.

— Мне надо выбраться отсюда. — Отпустить руку Шона в такой момент было выше ее сил. Что, если она упадет в воду?

Вода такая холодная, что ее сердце наверняка не выдержит и остановится. Толщи мутных волн сомкнутся над ее головой, и тогда ей придется бороться, чтобы вынырнуть на поверхность. Одежда намокнет и потянет вниз. Голову повело вправо, в горле застрял комок, так что пришлось дышать носом в надежде подавить тошноту.

— Эшли, — не на шутку встревожился Шон. — Что с тобой такое?

Она ответила ему пустым взглядом:

— Что?

— Ты побелела как полотно.

Его слова медленно доходили до ее сознания. Захваченная врасплох в минуту слабости, Эшли подпустила его слишком близко, и Шон увидел то, чего она не позволяла видеть никому.

— Нормально. Дай мне минутку. Я в порядке. — Она нагнулась всем телом и заставила себя отпустить его руку. — У меня просто закружилась голова. Я сегодня почти ничего не ела.

— Не похоже, что ты ешь досыта в любой другой день. Ты худая как щепка.

Эшли пропустила его замечание мимо ушей, она смотрела на членов экипажа, которые махали ей, привлекая ее внимание.

— Вы готовы? — еле слышно спросила она и добавила погромче: — Начинаем?

— Да, но мы кое-что придумали. Будет лучше, если вы снимете нас не с пристани, а прямо на борту. Снимок получится на фоне пирса и баннера гонки.

Эшли застыла. Вот уж дудки! Она уже сняла экипажи трех лодок с безопасного причала, и фотографии получились удачными. Поэтому ей совершенно незачем перебираться на борт.

— Я думаю, ракурс отсюда гораздо лучше, — возразила она.

— Нет, мы хотим заманить вас на борт. Прыгайте! — Мужчина протянул руку, желая помочь ей перебраться в лодку.

Эшли перевела взгляд с его руки на полоску воды, отделявшую лодку от причала: «Всего фут или два, почти ничего. Я не упаду в воду. Перебраться на борт можно совершенно безопасно». Но зыбь покачивала лодку и относила ее от причала. «Что делать, если расстояние увеличится? Что, если меня прихватит приступ на лодке и я не смогу вернуться обратно?»

Эшли охватила противная дрожь, но она не могла допустить, чтобы окружающие это заметили. Никто не должен увидеть. Никто никогда не должен узнать.

— Слушайте, уже темнеет. Небо почти затянули облака, — попробовал урезонить расшалившуюся команду парусника Шон, краем глаза наблюдая за тем, как его любимая прикидывает расстояние между лодкой и причалом. — Может быть, стоит подождать до завтра?

— Уже слишком темно, — подхватила идею Эшли и посмотрела прямо в глаза человеку в лодке, испытывая невероятное облегчение. — Придется перенести съемку. Мне очень жаль, но я уверена, что хороших снимков при таком освещении сделать нельзя. Я приду завтра. И мы все сделаем.

— Эй, подождите секундочку, — окликнул ее мужчина, но Эшли уже начала спускаться с причала и не собиралась останавливаться, пока не окажется на твердой почве.

Она не думала о том, что Шон идет за ней следом, но, когда внезапно остановилась, он уткнулся ей в спину.

— Прости, — буркнул парень.

— Да ладно. Все нормально.

— Нет, все далеко не в порядке. Он по-прежнему сидит в тебе?

— Не понимаю, о чем ты говоришь. — Эшли отвела глаза, не в силах выдержать прямого пытливого взгляда.

— Я говорю о страхе, который написан на твоем лице. Такое же выражение я видел, когда ты оценивала свои возможности, прежде чем прыгнуть в лодку. Но еще раньше отчаяние и страх сквозили в твоих глазах, когда ты вернулась после той злополучной гонки. Расскажи мне, что случилось, чего ты так боишься?

— Ничего не случилось. Я просто устала от нашего образа жизни, невыносимо ютиться в замкнутом пространстве лодки и не сдвинуться. Так устала, что не могу даже допустить мысль, что окажусь снова в какой-нибудь посудине.

— Даже спустя столько времени? — недоверчиво поинтересовался Шон. — Прошло восемь лет.

— Я прекрасно помню, когда это было, — отрезала Эшли, глядя ему в лицо. — Мне надо идти. Хочу повидать Кэролайн. Я беспокоюсь о ней.