Онлайн книга «Дублер»
– Это он замполитовских лекций о культуре семейных отношений наслушался. – Жалко тебя, Каравай, на них не было. – Кстати о семейных отношениях… – адвокат встал со стула. – У вас, Валерий, проблем семейных нет? С женой хорошо живете? Любимов хмуро улыбнулся и попытался выпрямиться. – Нормально живем, сволочь. Чего и тебе желаем. – Спасибо, спасибо… У меня, тьфу-тьфу, тоже все благополучно. Я ведь не из праздного любопытства интересуюсь. Супруга волнуется, наверное. А в ее положении… – Адвокат поднял со стола трубку. – Хотите пообщаться? Предупредите, успокойте. Не ожидая ответа, он набрал номер. – Игорек? Все в порядке? Надеюсь, вы не доставили Алене Сергеевне хлопот? И не позволили себе лишнего? Прекрасно. Передай, пожалуйста, ей трубочку. Геворкян приложил свою трубку к уху Валеры. – Чур, долго не болтать, услуга платная, связь сотовая. Трубка не моя, перед человеком неловко будет. – Алло, алло, Валерочка! Где ты? Что случилось? Любимов мгновенно пересохшим ртом выдавил: – Ты где? – Дома, – плакала Алена, – они, они тут… И этот, с пауками… – Алена, успокойся. Все в порядке, я скоро приеду. Передай им, что если хоть один волосок… Успокойся, я прошу… Геворкян нажал кнопочку. – Все, все, извините, Валерий, время. Пока Валера разговаривал по телефону, Караваев убрался из комнаты. Может, опять живот прихватило, может потому, что Алену он знал лично. Николаша на всякий случай поднялся. Любимов зарычал, попытался освободить руки. – Любовь, Валерий, любовь. Соглашусь, неприятно. «Влюбилась я в него, подружки, и три дня уже ни с кем…» А что прикажете делать? Увы, это вынужденная мера, хотя довольно неоригинальная. Вы должны были это предвидеть, должны были позаботиться – хотя бы ради видимости. – Если с Аленой… Сука. – Все в ваших руках, Валерий. Как только я получаю известные вам документы, ваша супруга лишается приятного общества наших людей. Заметьте, Валерий, ее ни в коем случае не похищали, ей не угрожали, ее не били… Просто зашли навестить, но вы же юридически грамотный человек, понимаете… – У меня нет этих бумаг. Олег ничего мне не передавал. – Я бы охотно вам поверил, Валерий, но… – Геворкян располагающе улыбнулся. – Все будет хорошо, если все будет хорошо. Согласитесь, это не та ставка. Ради чего, Валерий? Деньги? Вы хотите продать эти бумаги? Хорошо, я куплю их у вас, назовите сумму. Служебный долг? Ну, вы же не маленький. Никому ничего вы не должны. Может быть, еще что? – Грамоту почетную хочется. – Хорошо, что вы не теряете присутствия духа, значит, вы в здравом уме, но мы не можем до бесконечности соревноваться в остроумии. И так людям неудобство доставили. Адвокат кивнул на Николашу. – Я ему сейчас сам неудобство доставлю. Где о чем спрашивают, пугало? Любимов нагнулся и сплюнул кровь себе под ноги. – Нет у меня бумаг, сказал же. – И где же они? – И не было. – Откуда вы тогда взяли адреса? Николаша, не дождавшись ответа, вновь сорвался с цепи, саданул Любимову в солнечное сплетение, затем схватил за браслеты, сцеплявшие руки опера за спиной, и резко дернул вверх. Валера вскрикнул, стал глотать ртом воздух. – Чего ты, Эдик, с ним терляево [2] разводишь? Он же быкует, в натуре. Слышь, педик? Кончай пыль варежкой хватать. Где, бля, бумаги? Я из тебя сейчас Бонивура [3] сделаю. – Кого-кого, простите, Николаша? – Книги читать надо, Эдик. Стыдно. – Значит, так. Я расколю его с семи ударов. – Я попробую расколоть с пяти. – Я, пожалуй, с трех. – Раскалывайте! – Геворкян поправил пенсне, – ой, тьфу… Виноват, это автоматически. Отпусти его немедленно, Николай. Николаша отпустил браслеты и, когда Валера рухнул на кресло, нанес еще один удар – ладонями по ушам. – Ну как, горяченький? Не жарко? Геворкян опять набрал номер. – Алло, Игорек. У нас тут проблемы. Где там наша бьютифул вумен? Все плачет? Ну, пускай теперь покричит. Пока не на всю громкость, на пол-оборота. Включайте. Адвокат поднес трубку к уху поймавшего легкий глюк Валеры. – Валерочка-а-а-а… Господи, отпусти-те-е… А-а-а. Валера резко ударил адвоката по коленке, тот взвыл и выронил телефон. Книголюб Николаша мгновенно прижал своей крабьей клешней шею Любимова к спинке кресла. – Кадык вырву, петух! – Ладно, ладно, – захрипел Валера. – Пусть Алену отпустят… Николаша убрал клешню, поднял упавший телефон. – Алло, Пластилин. Убавь громкость. Геворкян, потирая колено, сел на стул. – Слушаю. Где бумаги? В сейфе? – Нет. Позови Каравая, я расскажу. Он привезет. – Хорошо. Виктор, будьте любезны! Вернулся Караваев. – Ну что, Валерыч? – Дайте нам один на один побазарить. – Зачем? – Я прошу. Адвокат переглянулся с Караваевым. – Хорошо, но имей в виду, мы за дверью. – Чтоб вы там и остались… – У вас есть пять минут. Дознаватели удалились. – Ну что, Каравай? Покаяться не хочешь? Витька закурил. – Не хочу. Мы, кажется, не за этим остались. – Покайся лучше, Каравай. А то гляди, не успеешь. Кровушки на тебе много, старичок. Да и других грешков не меряно. – Серьезно? – Ага… Бравый постовой милиционер Витя Караваев… Отличник милиции, сплошные поощрения, гордость отдела. Ходит по рынку, охраняет порядок, вертит дубинкой на пальцах. А заодно высматривает денежных лохов. Потом переодевается по-быстрому и на «хвост». Фонариком в рожу, нож к глотке, и «желаю успехов в труде и заработной плате». И дальше дубинкой крутить, грабителей ловить. Человека в форме-то никогда не признают, да и признавать не будут, потому что не подумают. Особенно по тем временам. Что Витеньке Караваеву и надо. Поймал Витенька удачу, понял службу. Не забыл, а, Каравай? А парнишку того помнишь, Витенька? – Какого п-парнишку? – натянуто, пытаясь состроить беззаботную рожу, спросил Караваев. |