Книга Подсадной, страница 62 – Андрей Кивинов

— И где? — спросил Коляныч.

— Завтра в час. На кладбище.

— На каком еще кладбище?!

— Красненьком. У него там отец похоронен. Но на самом деле не из-за отца. Там людей мало, и убежать можно, если что.

— Грамотно. «Бледной луной озарился старый кладбищенский двор, а над сырою могилкой плачет молоденький вор…»

— Ты проводишь меня завтра?

— Тебе не стыдно спрашивать?..

Домой Коляныч не поехал. Нельзя бросать любимых в тяжелую минуту. Лишь выскочил в магазин и купил пузырек успокоительного для Веры. Ее по-прежнему знобило.

* * *

— Мужики, главное — натурализм и достоверность. Как в театре оперы и балета. Иначе человека подставим.

Виталик приоткрыл тонированное стекло «шестерки» — день выдался жарким, салон без вентиляции превратился в сауну. Да еще и накурили.

— Специально не подходите. Ждите, пока даст повод. Плюнет там или окурок выбросит.

— А если не даст?

— А вы повнимательнее секите. При желании к памятнику Пушкину прикопаться можно и документы проверить.

— У памятника?

— Это я к слову. Для доходчивости.

Два сидящих на заднем сиденье крепыша в форме сержантов милиции в унисон кивнули кепочками — мол, все поняли, не подведем. На самом деле крепыши служили не в патрульно-постовой службе, а в вокально-инструментальном ансамбле «СОБРЫ». Но закосить при задержании беглеца должны под постовых, случайно проходивших мимо.

Задача довольно непростая. Вроде бы рядовая проверка документов, но при этом жесткость и быстрота действий. После задержания товарища надо препроводить в ближайший территориальный отдел, где его «пробьют» по учетам и с удивлением узнают, что он сбежал с зоны. Конечно, надо бы побольше народа, но начальство показало кукиш — двоих для такой ерунды вполне достаточно.

— Парень резкий, терять ему нечего. Так что поаккуратней, со страховочкой, — продолжал наставлять Виталик.

— Не боись, командир, не таких ломали! — с некоторой обидой отозвался один из бойцов. Типа, не учи ученого.

— Да я так, на всякий случай.

У Виталика запиликал переходящий мобильник — один-единственный на весь отдел. Аппарат выдавался шефом при проведении наиболее ответственных мероприятий под роспись. Чтобы не потеряли или не продали.

Звонили «топтуны» — специально заточенные люди, умеющие «топтать».

— Есть! Пятачок прибыл! Стоят у домика Кролика, беседуют с Совой.

— Понял! Ждите. Как разойдутся, дайте знать.

Приходилось шифроваться в эфире. Мобильная связь не гарантировала тайну вкладов и переговоров. Домик Кролика, очевидно, могила. А Коляныч — ослик Иа. Жесть.

— Все, это он. — Довольный Виталик отключил трубку и повернулся к бойцам: — Значит, так. Когда выйдут с кладбища, дайте попрощаться. Минут через десять начнем.

— А если в метро сунется?

— Я пойду вперед и предупрежу метровских ментов. Чтоб тормознули.

Виталик вытащил из кармана ориентировку и еще раз посмотрел на фото беглеца. Снимок не отличался качеством — ксерокопия.

— Блин, ну где ж я его видел?

— Да они все на одну рожу, — подсказал разбитной водитель «Жигулей», — попробуй упомни!

— Может быть. Ладно, приготовились.

Виталик бросил взгляд на парковку перед кладбищем, рядом с небольшой часовней. Колин «Ниссан» втиснулся между микроавтобусом и иномаркой. Сам Коляныч сидел за рулем и курил.

До станции метро отсюда минут пять пешком, не исключено, что беглец действительно шмыгнет туда. Придется поработать спринтером, чтобы опередить его и предупредить постовых на турникете. Повода для задержания им не надо — имеют право остановить любую подозрительную личность, похожую на террориста или алиментщика.

Вновь побеспокоил начальственный мобильник. Звонили «сказочники»:

— Пятачок и Сова разошлись. Она на выход, он в сторону Краснопутиловской. Она передала ему горшочек с медом. Провожать?

— Да! Позвоните, когда выйдет из волшебного леса!

— Добро. — Виталик, отключив трубку, посмотрел на водителя: — Он к Краснопутиловской пошел. С кладбища есть второй выход?

— Наверняка. Там автомастерские. Но я б на его месте через забор маханул. В любом месте.

— Заводи. Давай по Червонке [12] на Краснопутиловскую.

Когда машина выехала на улицу, Виталий заметил Сову, выходящую из волшебного леса.

Андрей словно слышал слова водителя «Жигулей». Свернул с дорожки, огибая могильные оградки, пробрался к забору. Подставил поминальный столик, оглянулся назад и, не заметив посторонних, перемахнул через ограду.

Вдоль кладбища тянулась железнодорожное полотно. Ветка из порта. С регулярностью раз в четверть часа по ней тащились составы.

Он дойдет до Краснопутиловской и поймает частника, чтобы добраться до вокзала. В метро больше не сунется. Три дня назад его остановил легавый. Чем-то заинтересовался. Пришлось играть в пятнашки. Хорошо, мент оказался нетренированным — проиграл. Но больше рисковать не стоит.

На электричках, где не нужен паспорт для покупки билета, доедет до Москвы. А дальше на попутках до Белгорода. Там его встретят и перевезут через кордон.

Конечно, можно было сразу махануть в Белгород, не заезжая в Питер, но… Хотелось напоследок прогуляться по родному городу, сходить в Эрмитаж, Летний сад, Петергоф, увидеть Верку. У нее, похоже, хахаль новый, не сильно обрадовалась встрече. Хорошо хоть денег дала. Ничего, жизнь длинная, может, свидимся еще.

Теперь бабок должно хватить. Со старыми, оставшимися от челябинской «делюги», пять кусков. В Хохляндии еще бомбанет кого-нибудь.

Через несколько минут Андрей вышел на Краснопутиловскую. Машины выстроились в длинную колонну перед закрытым шлагбаумом. Со стороны порта приближался состав. Придется ждать или идти до следующего перекрестка, чтобы поймать машину.

Ждать не стал, это не в его правилах. Осмотрелся еще раз, перебежал через рельсы и двинулся в сторону центра.

— Эй, молодой человек! Шлагбаум, вообще-то, для всех. И для пешеходов тоже.

Андрей резко обернулся. Два мента-сержанта с дубинками приближались от стоявших в колонне «Жигулей». Видимо, мусора тоже попали под красный свет и решили воспользоваться простоем, срубив бабла с нарушителя.

Если резко сорваться, менты могут открыть огонь, у них не заржавеет. Потом отпишутся. Да и не успеть сорваться, до них три метра всего, догонят — чувствуется, бойцы реальные, не то что тот доходяга из метро.