Онлайн книга «Трудно быть мачо»
|
– Потому что к ее шубе нечаянно прилип ценник с датчиком. Такое иногда случается. – Не слишком ли часто? – Каждые десять минут! – вспылил Чернаков, которому стал надоедать этот туманный разговор. Сказала б прямо – хотим подарков под елочку от дедушки Тагирова. – Нет, Вячеслав Андреевич. Ценник не прилипал к шубе. Лемешев сам активизировал сигнализацию, заподозрив Копытину. Приказ же поступать подобным образом он получил от вас. Пожалуйста, можете почитать. – Да ну? А номер приказа он, случайно, не назвал? Или показал письменное распоряжение? – Не прикидывайтесь дураком, – Маргарита Викторовна выдала штампованную фразу, понимая, что возразить нечего. Чернаков взял протокол, пробежал глазами. Следователь не блефовала, охранник действительно резал правду-матку. То ли сдуру, то ли по неопытности, то ли еще почему. Он пришел в «Планету» не так давно, возможно, это его первое задержание. Но все равно не от сохи парень. Не в поликлинике раньше работал и не в библиотеке. Хотя, омоновцев не особо волнуют юридические тонкости, особенно при разгоне демонстраций или футбольных фанов. Маска все стерпит. – Чепуха… Мне б такое и в голову не пришло. Кстати, а с этой, как ее, Копытиной, что? – Пока ничего… Дежурный следователь возбудил уголовное дело, задержал ее на двое суток. – А потом? Арестовал? – Она дала подписку о невыезде. Но дело, с учетом открывшихся обстоятельств будет прекращено. Хочу напомнить, что улики, полученные незаконным путем, являются недопустимыми. Я уже согласовала вопрос с прокурором, завтра вынесу постановление о прекращении. – Оценивать допустимость доказательств может только суд. – Вы плохо знаете закон. Такому повороту Чернаков нисколько не удивился. Картина привычная – девочке проще скинуть дело в архив, чем страдать от писанины, доводя его до суда. Либо Копытина заинтересовала следователя материально. В принципе, цена вопроса не так уж и велика, тысячи две-три. Но чтобы прекратить дело, нужен хотя бы формальный повод. Вот он и нашелся. – Еще один вопрос. Если не тайна следствия, конечно… Ходок [13] у Копытиной сколько? – Две… Но это тут совершенно не причем. – Не сомневаюсь. – Материалы в отношении вас и Лемешева я передам в дознание. [14] Не знаю судебную перспективу, но лицензии ваша контора может лишиться запросто. Так, интересно… И при чем здесь лицензия? С какого перепоя тебя, красавица розовая, сей вопрос волнует? Но спрашивать об этом верного стража закона Чернаков не стал. Сделал вид, что пропустил реплику мимо ушей. Наверное, лет пятнадцать назад в подобной ситуации он рванул бы рубаху на груди, забрался на броневик и толкнул обличительную речь. «Что ж вы, шкуры продажные, творите?! Воров на свободу, а нас на нары! Где справедливость? Революция в опасности! Все на баррикады!» Сейчас же просто в очередной раз улыбнулся. Раз его прессуют, значит, работу свою он делает справно. Маргарита Викторовна записала показания, Чернаков оставил на протоколе автограф и, пожелав успехов в борьбе с мировым злом, покинул следственный отдел. Вернувшись в «Планету», нашел Лемешева. – Ну и кто тебя за язык тянул, правдолюб? – В смысле? – не пряча взгляда, спокойно переспросил охранник. – В смысле допроса. – А чо? Как было, так и рассказал. Она ж украла? Украла. Это главное. – Юра, ты сколько лет в милиции работал? – Много… Два года. – Кодекс за это время успел прочитать? Уголовно-процессуальный? Охранник захлопал глазами, вполне возможно впервые услышав мудреное слово. – Да… За кражу – до пяти лет. Чернаков расстроено вздохнул. Да, это его прокол. Расслабился. Все-таки полагаться исключительно на отдел кадров при подборе сотрудников не стоит. С нового года начну проводить собеседования лично, как раньше. – Когда ты попадешь на нары, Юра, у тебя будет много времени, чтобы понять разницу между уголовным и уголовно-процессуальным кодексом. Очень много времени. Птица-говорун… Поднявшись к себе, Вячеслав Андреевич позвонил в отдел кадров «Заботы». – За что Лемешева уволили из ОМОНа? – Минутку… Он потерял автомат… Дело не возбудили, пожалели, но из органов попросили. – А мы то его на хрена взяли? – А у нас нет автоматов… До восьми вечера Чернаков не смог вырваться из «Планеты» для решения задачи «намбер ван». Может и к лучшему, такие задачи надо решать в нерабочее время. Ибо итог непредсказуем. Возможно, повторная дуэль на отвертках. Несколько раз звонил Юле на городской телефон. Она безвылазно сидела у подруги, боясь не то что выйти на улицу, но и выглянуть в окно. Мобильник отключила. – Выпей текилы, успокойся, – посоветовал Вячеслав Андреевич. Вчера вечером он позвонил в мотель узнать обстановку. Диму выпустили через час после их позорного бегства, когда раненый муж догадался позвонить портье. Ему перевязали голову, и он уехал. Материальных претензий к господину Джакузину нет. В начале девятого он вызвал дегустатора Ерофеева и попросил подстраховать его во время важной встречи, пообещав заплатить за переработку. Бывший собровец в просьбе не отказал. – Пушку брать? – уточнил он. – Нет… Заедем по пути в оружейку, сдашь. Чтоб назад не возвращаться. С пистолетом было бы конечно спокойней, но стрелять из него вне охраняемого объекта все равно запрещено, нечего и гусей дразнить. Выезжая со двора «Планеты», Чернаков заметил Василия, промышлявшего оптовой торговлей. Сегодня он нарядился в деда Мороза. Только без бороды. – Погоди, я сейчас, – велел он Ерофееву, покидая машину. Василий, как всегда, был вежлив. – Здравствуйте, Вячеслав Андреевич… Надумали таки салютик купить? – Нет, Вась… Вчера тетку опять бомбанули. От нас пропасли. Ты о просьбе моей не забыл? – Черт! Я ж как чувствовал! – Что такое? Василий поведал о грубиянах, оскорбивших его человеческое достоинство. – Надо было мне на трубу позвонить. – Да кабы номерок знать, позвонил бы… Чернаков достал из кармана визитку. – Вот… Если меня, вдруг не будет, подойди к старшему смены, я предупрежу. |