Онлайн книга «Тайна Тихого океана»
|
— В последнее время в магазинах военная форма в дефиците, у нищих, которые клянчат по метро, она идет нарасхват… А далее намечающееся приключение вдруг забуксовало. По мере удаления от Невского разговор начал скисать. Паузы становились все глобальней. Недостатка в финансах у парней не было, но работающие в ночь кабаки оказались кардинально и безоговорочно забиты заранее застолбившими столики на всю ночь клиентами. Спасти знакомство могла только оригинальная идея. Павел предложил угнать джип, заехать в лес, украсить первую попавшуюся ель и сплясать среди сугробов танец живота. Они зашли в «24 часа» и затарились: елочные игрушки, шампанское, серпантин, водка, мишура, буженина, маринованные огурцы и шоколад. Но девушки особого энтузиазма не выражали, не столько боялись участвовать в угоне, сколько в путешествии неизвестно куда. А может быть чисто по-женски уже чувствовали некую роковую предрешенность. Таня оказалась бухгалтером в спортивном магазине и предложила отметить Новый год там, украсив елочными игрушками лыжи, пострелять из подводного ружья по мишени для дартса, то да се. Правда, там сторож Вася… К которому могут нагрянуть его приятели… Но в тесноте, да не в обиде?.. Вариант Тани был забракован. На лошадях покататься? Сунуть заспанному конюху сотку баков, оставить залог… В качестве залога Павел предложил угнать джип… Но адреса ближайшей конюшни никто не знал. — На лыжах? — робко предложил Павел. «Еще бы в баню позвал» — мысленно фыркнул Петр. И тут, кстати, а может быть и некстати, четверка уткнулась в припорошенные искристым снегом тощие пушки у ворот Артиллерийского музея. [119] Могучее подковообразное здание из красно-жирного кирпича хмуро дремало напротив такой же безмолвной Петропавловской крепости. Дурачась, Таня вскарабкалась на лафет как бы стерегущей запертые ворота пушки. Взвизгнула, услышав почти над самым ухом первый залп салюта с Дворцовой площади. — Артиллерия — это бог войны, — сказал банальность Павел. Стекающие по зелено-фиолетовому небу гроздья фейерверка эксклюзивно для Тани осветили двор музея со всеми застывшими там экспонатами — гаубицами, самоходными пушками и ракетными установками. — Вот это да! — восхищенно пискнула Татьяна, — мальчики, а давайте в музее… С визгом и хохотом, подсаживая девушек, подначивая друг дружку, перелезть скромный красно-кирпичный заборчик и не разбить бутылки заняло минут пять. То веселье, которое уже почти померкло, вновь зажгло четверку. И опять девушки были красивы, а парни остроумны. Проскрипев нетоптаным все Рождество снегом, компания обосновалась на гусенице огромной траншейной машины БТМ. [120] Были выставлены и откупорены водка и огурцы. Три ярко-оранжевых елочных шарика украсили лущащийся зеленой краской землеройный механизм, синий шарик свесился с пламегасителя бортового пулемета заснувшего напротив древнего БТРа. Потекли на чешую гусениц восковые слезы свечь. — Кто открывает шампанское? — Чур — я! — Нет, я по званию старший! — А какое у тебя звание? — Это военная тайна, но три года назад, перед тем, как я помогал нашим в Югославии, было майорское. — Тогда открывай. Но с соблюдением правил безопасности. — Приказываю гражданским лицам отойти на безопасное расстояние, подлежит самоподрыву стратегическое оружие поражения девичьих сердец. — Дурак! — Башенная, огонь!!! — Осторожней, наливаю. Подставляй бокалы. Паша!.. Таня!.. Маша!.. А где Маша? — Только что была здесь. Маша, отзовись! — Давайте все хором крикнем: «Сне-гу-роч-ка!!!» Три-четыре… — Ма-ша! Ма-ша! Ма-ша!!! Маша появилась из мрака, будто не исчезала. Глаза раскрыты, ресницы хлопают: — Там такое… Там такое, аж страшно. — Не бойся. Маша, я — Дубровский. — Чего вы орете, как резанные. Я ходила технику смотреть. Вон понтоны на платформе, а вон бурильная машина. Чумовая такая! — Кто не успел, тот опоздал. Маша, ты не хочешь шампанского? Выбирай, пушки или шампанское? — Эх, девушки, если б вы только знали, как мне эта военная техника надоела. Гарнизоны, военные городки, подводные лодки, колючая проволока… Так хочется женского тепла… — Затоковал тетерев… — А я тетерева с лету в глаз бью. — Ой, мальчики, я водку не пью! — Глупая, околеешь на морозе. — Ну, разве что рюмочку. Хлопнув рюмку и заморив огурчиком, Петр отскрипел по снежку подальше к самоходкам с вяло провисшими гусеницами — приспичило. И выпил всего ничего, а вроде бы у вздыбившейся сразу у ворот 305-миллиметровой гаубицы дуло торчало, когда они перелазили забор, в одну сторону, теперь в другую. Прикол. Петр двинулся в обход угловатой пятнистой артиллерийской установки, мимоходом сгреб горсть снега и стал крепить в снежок. Задумал как можно неслышней подкрасться к компании. Сейчас он выпрыгнет из-за трака и пульнет в кого-нибудь снежком, а потом скажет: «Вот так я снимал часовых». Петр выпрыгнул, и от растерянности выронил снежок. Огромная машина дремала, как ни в чем не бывало. И не было на ее гусенице ни выпивки, ни закуски. И вокруг никого не было. — Ребята!.. — срывающимся от дрожи голосом заблеял Петр. — Петя, куда пропал? — раздалось совсем из-за другой инженерной машины. Оказывается, он слегонца заблудился. Спутал с БТМ котлованную машину МДИ-2. [121] — А куда опять Маша делась? — был его первый вопрос. — Сейчас вернется. Мальчики, давайте танцевать! — Так и знал, что надо было джип угонять, почти в каждом магнитола. — А мы на мобилах, — Таня достала трубку, побарахталась в меню, выбирая полную мощность и мелодию. И заплясала, сама себе подпевая: — Маленькой елочке холодно зимой! Из лесу елочку взяли мы домой!.. — А у меня на трубе «ламбада»! Дамы приглашают кавалеров! — крикнул Павел, врубил звук и положил телефон рядом с водкой. Но Танечка вместо Павла пригласила танцевать Петра. |