Онлайн книга «Змея на груди»
|
– Марина, вставай! Наш маньяк в очках прислал роскошный букет, – объявила она подруге. Марина села на кровати и сонно зевнула. Лицо ее выглядело плачевно: скула вокруг левого глаза распухла и отливала баклажанной синевой. – Он настаивает на встрече в пятнадцать часов, желает лично принести нам свои извинения. – Что нам его извинения? – с гневом воскликнула Марина, рассматривая свое лицо в зеркале. – Ты видишь, что он наделал? Что я скажу Олегу? – Ты же сама об этом мечтала, – пожала плечами Пульхерия. – Скажешь ему, что этот синяк стоил тебе двести баксов. Есть определенного сорта женщины, которые за целую ночь получают сто баксов, а тебе всего за две минуты двести заплатили, только слегка шкурку подпортили, и, заметь, при этом твоя честь нисколько не пострадала. Олег тебя поймет, он сам бизнесмен и… – Пуля, который сейчас час? – прервала ее Марина. – Около двенадцати. А что? – Ты же сама сказала, что этот очкастый маньяк в три часа к нам пожалует! Ты хочешь с ним встретиться? – Что за вопрос? Нет, конечно. – Вот и я – нет. Быстро собирай вещи. Наш отдых закончился. Через полтора часа подруги спешно покинули гостиницу и направились домой. Когда до Москвы оставалось около десяти километров, зазвонил мобильный телефон Пульхерии. На экране появилась фотография мужа Марины. – Олег, как погода на Кипре? – весело спросила Пуля. – Пульхерия, где Марина? – услышала она взволнованный голос Олега. – Рядом со мной. Что-то случилось? – Я пытаюсь ей дозвониться, но она вне зоны досягаемости. – Да мы с ней в Суздале были, сейчас к Москве подъезжаем. – Я тебя умоляю, дай мне с ней поговорить. Пульхерия протянула телефон подруге. По тому, как менялось выражение ее лица, она поняла, что случилось что-то ужасное. Марина побледнела, а синяк под глазом стал угрожающе темным. – Мариша, что он тебе сказал? – Он сейчас на даче. Ему разрешили сделать один звонок. Там кого-то убили, а во всем обвиняют его, – упавшим голосом пояснила Марина. – Доигрались! В этот момент они въезжали в тоннель под кольцевой автодорогой. Пульхерия не стала долго раздумывать. Впереди на светофоре зажегся красный свет и в потоке встречных машин образовалась небольшая брешь. Воспользовавшись этим, Пуля повернула налево и помчалась по встречной полосе в сторону области, потом свернула направо и выехала на кольцевую. Уже через полчаса они подъезжали к даче Марины. Ворота были распахнуты настежь. Прямо перед домом стояли машина «скорой помощи» и две милицейские «Волги». Марина хотела открыть дверь, но Пуля решительно ее остановила. – Ты посиди пока здесь, а я пойду на разведку. – Но там Олег… Я должна сама пойти. – Марина, будет лучше, если я пойду одна. Я тебя знаю, ты устроишь истерику и только сделаешь хуже. Доверься мне. Возле ворот, несмотря на дождь, было много людей, с любопытством наблюдавших за происходящим. Пульхерия подошла к двум женщинам под огромным черным мужским зонтом. Обе были в фартуках поверх фланелевых халатов и черных резиновых галошах на босу ногу. У обеих были безжизненные от химической завивки пегие кудряшки и горящие от неутолимого любопытства глаза. – Что здесь случилось? – поинтересовалась она. – Мужика убили какого-то, – ответила одна из женщин. – Ножом. Прямо в сердце. Муж… – скороговоркой сообщила другая. – Застукал с женой, – добавила первая и уточнила – неожиданно вернулся, а они там голубчики… Ну, он их и шваркнул… – Так кого убили то? Мужика или женщину? – не поняла Пульхерия. – И мужика, и женщину. – Да, нет. Мужика убили, а женщину ранили. – Ничего ты не знаешь! – разозлилась одна женщина на другую. – Мужика он убил, а женщину не успел. Ему хохлы помешали. Они его скрутили и милицию вызвали. А женщина убежала. – Ничего она не убежала. Там море крови было. Он обоих замочить успел. – А ты откуда знаешь? Я ведь раньше тебя обо всем узнала. Один из хохлов ко мне прибежал, попросил вызвать ментов и «скорую помощь». – Смотрите. Выходит… выходит… – как эхо прокатилось в толпе. Пульхерия взглянула в сторону дома. Олег стоял на крыльце. Его сопровождали два милиционера. Он прошел к милицейской машине и сел на заднее сиденье, а менты вернулись в дом. Пульхерия, не раздумывая, прямо по лужам ринулась к «Волге». У нее тоскливо сжалось сердце, когда она увидела его, одинокого и потерянного, закрывшего лицо обеими руками. Она постучала пальцем по стеклу. Олег поднял голову и слабая улыбка озарила его лицо. – Олег, что случилось? – Я не знаю. Я только вошел, а он уже лежал там на полу с ножом в груди, – стал он торопливо рассказывать. – Я хотел ему помочь, вытащил нож, а тут вошли Тарас с Бульбой, налетели на меня, повалили на пол, слова не дали сказать. Пульхерия, что же теперь будет? – Ничего не бойся. Все скоро выяснится. – Я даже не знаю, кто он такой… – Эй, дамочка, отойдите от задержанного! Два милиционера вышли на крыльцо и заметили Пульхерию. На шум вышел еще один. – А ну-ка, приведите ее ко мне сюда! – приказал он. Один из милиционеров подскочил к Пульхерии и больно схватил ее за руку. – Но-но, потише! Я и сама могу пойти. Совсем не обязательно мне делать больно, – огрызнулась она и вырвала руку. Войдя в дом, Пульхерия огляделась. Было сильно накурено, пахло мужским потом и еще чем-то потусторонним. Так пахнет страх и смерть, такой запах есть у всего, что пугающе необъяснимо. Несколько милиционеров сосредоточенно занимались своим делом и не обратили на нее никакого внимания, кроме одного мужчины. Это был высокий спортивный человек лет сорока, с коротко стриженными волосами и пушистыми густыми усами. У него было умное симпатичное лицо: серые глаза, чувственные губы, мальчишеская, белозубая улыбка и нос картошкой. Он был одет в темно-зеленую трикотажную рубашку, выразительно обтягивающую его солидную мускулатуру, и голубые джинсы. Свой кожаный пиджак, лежащий на стуле, он поднял и жестом предложил Пульхерии присесть, подчеркивая тем самым, что беседа будет продолжительной. Мужчина с первого взгляда вызывал доверие, но она понимала, что первое впечатление может быть обманчивым. Слишком уж открыто он улыбался, чуть-чуть переигрывал, но этого чуть-чуть для Пули было достаточно, чтобы понять, что мужчина знает о свойствах своей улыбки и умело использует ее в своих целях. – Марина Владимировна Денисова? – спросил он. – Нет. Пульхерия Афанасьевна Дроздовская. |