Книга С неба женщина упала, страница 11 – Лариса Ильина

Трудно передать выражение лица моего муженька, когда я возникла с чемоданом на пороге гостиной на первом этаже, где он обычно читал газеты. Можно было бы пересчитать по пальцам людей, осмеливающихся перечить моему супругу, и я, как правило, в их число не входила. Поэтому Андрей, удивясь безмерно, вытянул брови дугой и поинтересовался:

— Куда это ты собралась?

— Прощай, милый! — сказала я. — Предоставляю тебе полную свободу. Можешь теперь подобрать себе дурочку по вкусу. А я, извини, ухожу.

— Tы взбесилась, что ли? Кому говорю, Алевтина?

— Сбавь тон, кретин. Я — Алевтина Георгиевна! — озвучила свой гнев я и пошла к выходу.

Последовала не очень красивая сцена. Когда я почти дошла до дверей, муж заорал охраннику, чтобы тот меня не выпускал. Передо мной возник охранник Саша, парень огромный, как шкаф, и для охранника очень добрый.Он растерянно смотрел на меня умоляющими глазами и твердил:

Алевтина Георгиевна, голубушка, ну куда вы? Останьтесь пожалуйста. Не уходите. Андрей Дмитриевич меня уволит. Алевтина Георгиевна, пожалуйста!

Как ни жалко мне было Сашу, мы всегда с ним прекрасно ладили, но уходить я собралась всерьез. К тому же я была уверена, что такого телохранителя, как Саша, мой муж не уволит из-за такой глупости, как уход жены. Быстренько превратившись в лесную лань, я зашептала печально:

— Сашенька, откройте, пожалуйста. Пропустите меня, я все равно уйду.

Парень расслабился и поплыл. Я была уверена, попроси его сейчас спрыгнуть с третьего этажа — спрыгнул бы. Перевоплотившись в стерву, я гаркнула:

— Александр! Немедленно откройте дверь!

Саша вздрогнул и послушно распахнул передо мной дверь. Я шагнула за порог и заспешила прочь.

* * *

Я бежала изо всех сил по широкой безлюдной улице, понимая, что бежать больше не могу, ноги мои разбиты в кровь, в горле сухо, его сводит судорогой, лицо залито жарким жгучим потом. Взглянув на свои руки, я увидела на них наручники, тугие и ржавые, из-под них сочилась кровь. Вдруг сзади послышались рев, топот и громкие крики. Я поняла, что сейчас меня догонят и схватят, потому что спрятаться было негде и сил больше не было. Я хотела крикнуть, чтобы кто-нибудь помог мне, но в горле так першило, что я не могла издать ни звука. Весь мир вдруг на меня обрушился. На секунду я увидела огромный земной шар, раскачивающийся на толстой белой цепи. Я закрыла глаза и в ужасе дернулась. Вновь открыв глаза, обнаружила, что подняться не могу. «Наверное, я умерла». Эта мысль меня почему-то обрадовала. Но... надо мной белел обшарпанный Юлькин потолок, сквозь стены раздавался грохот, похожий на землетрясение. «Ремонт», — догадалась я.

Скосив глаза на живот, увидела Юльку, бессовестно храпящую поперек меня. Ее левая нога лежала на моих одеревеневших

ногах, а правым локтем она давила мне на горло.

— Никакой совести у людей! — хотела сказать я, но лишь захрипела.

Юлька так усердствовала, что если бы она не спала, то я бы решила,что подружка собирается меня придушить. Собрав последние силы, я сбросила с себя брак Юлькиных

родителей, она недовольно вскинулась, открыла один глаз и ошалело уставилась на меня:

— Ты кто? — Она с усилием открыла второй глаз и вскрикнула: — Ой!

— Конь в пальто! — Я принялась хохотать, вернее, булькать.

Юлька выглядела так уморительно, что мне пришлось встать и выпить воды, чтобы вдоволь посмеяться.

— Только и может ржать, что твоя кобыла, — укоризненно сказала Юлька, когда немного очухалась.

Из соседней комнаты раздался недовольный Ленкин голос:

— Чего блеете, как жеребцы, в шесть утра?

Мы с Юлькой переглянулись и захохотали вместе:

— Ленка, жеребцы не блеют! Они ржут!

Выдав эту поправку, Юлька уставилась на меня, смутно подозревая, что в чем-то у нас ошибочка вышла. Смеяться я больше не могла, а только выла и икала и никак не могла остановиться.

— Вам виднее. — В дверь просунулась лохматая Ленкина голова. — Вы у нас по жеребцам специалисты. И какой это гад в шесть утра ремонт затеял?

— Ой, девчонки, мы прям как раньше! Помните? — Юлька счастливо закатила глазки.

— Помним, — сказала Ленка. — Сволочные у тебя соседи. Чего сегодня делать будем?

— Вот всегда ты, Ленка, все испортишь, — вздохнула Юлька. — У тебя дела?

— Если нужно, я позвоню, отпрошусь.

— Тебя отпустят?

— Однозначно.

— Аты, Алька?

— Вообще-то, мне в галерею надо.

Ленка решительно заявила:

— Сначала позвонишь Андрею Дмитриевичу, потом решим.

— Он в семь встает, — сказала я. — Надо дать ему проснуться, а то брякнет спросонья чего-нибудь не то.

— Он тебе все еще названивает? — спросила Юлька.

— Ага. Раз в две недели точно. И гонора не осталось. «Алечка, Аленька!» — передразнила я бывшего мужа.

— А свекровь чего?

— А ничего. Он человек воспитанный, богатый. Ему можно.

Она ведь, знаешь, что решила? Что, если я от такого богатого ушла к Антошке, значит, чего-то мне этакое нужно от него, от захребетника. Видно, думает, что я на гонорары от его бессмертных произведений рассчитываю. Не понимает, что благодарное человечество может достойно оценить его только в одном случае: если он угомонится и сочинять перестанет... Так что Андрей Дмитриевич — друг семьи. Она за него Светулю ладится отдать.

— Да ну! Вот дура-то! — удивилась Юлька.

— Да она баба деловая, пусть попробует.

— А ты допустишь?

— Конечно, нет. — Я улыбнулась улыбкой кобры. — Обойдется золовка. Много денег ей иметь вредно.

* * *

Позвонив в начале восьмого Андрею Дмитриевичу, я узнала от Саши, что тот уже три дня как за границей, вернётся через неделю, а про меня никто ничего не спрашивал. Услышав мой голос, Саша явно обрадовался и был не прочь поболтать еще. Но я с ним распрощалась, пожелав всего самого наилучшего и пообещав заглянуть в гости.

За завтраком мы обсуждали дальнейшие наши действия. Честь первой отправиться на разведку выпала Юлии Геннадьевне. Основным аргументом послужило то, что в галерее ее не знали, тогда как Елена Борисовна там появлялась. К тому же Юлька — миниатюрная блондинка, при полном параде достаточно эффектная дама. Но без грима и прочих женских ухищрений она выглядит как девчонка. Надев короткое синее платьице, белые гольфы и синие туфельки на маленьких каблучках, она стала похожа на ученицу десятого класса. А сделав себе два легкомысленных хвостика, перетянутых цветными резинками, по моему мнению, Юлька сбросила этим нехитрым способом еще пару классов. Ленка стала опасаться, не потерялась бы наша малышка в большом городе. Не выдержав, она сказала: