Книга Уж эти мне мужчины, страница 3 – Ирина Волкова

Три дня назад, на престижной презентации нового мужского одеколона «Прикосновение дьявола», одетая в полупрозрачное розовое платье модель, инспектируя оценивающим взглядом мужской контингент, издала тихий вздох удивления и восхищения, выделив из толпы гостей высокого стройного мужчину в белом смокинге.

— Это же маркиз де Арнелья! — воскликнула Мириам, всегда тщательно изучавшая все иллюстрированные журналы, посвященные жизни высшего общества. — В жизни он выглядит еще лучше, чем на фотографиях!

Мириам хищно улыбнулась. В ее жизни вновь обозначилась цель.

— Ничего страшного, не беспокойтесь! — воскликнул Альберто де Арнелья, когда Мириам, споткнувшись, пролила красное вино на его белоснежный пиджак.

— Какая же я неловкая! — воскликнула модель. — Боже, я испортила ваш костюм!

Альберто с возрастающим интересом окинул взглядом почти не прикрытые полупрозрачным платьем ноги фотомодели.

— Я навсегда сохраню это пятно в память о нашей встрече! — галантно воскликнул он, грубо чертыхнувшись про себя. — Белизна слишком скучна. Ей не хватает живости красного цвета. Белое и красное, верность и любовь, что может быть романтичнее! Вы не испортили мой смокинг, наоборот, вы украсили его!

Мириам, закатив глаза, томно вздохнула.

И теперь, три дня спустя, проснувшись в его постели после бурной ночи любви, она твердо решила ковать железо, пока горячо.

— Мы позавтракаем дома или поедем куда-нибудь? — закинула она удочку.

— Я всегда завтракаю с мамой, — припоминая подробности романа своей новой подружки с сыном герцогини Альмы, ответил Альберто с плохо скрытым сарказмом. — Думаю, тебе будет приятно познакомиться с моей любимой мамочкой. Она делает все, чтобы я был счастлив, и я уверен, ей будет приятно, если мы втроем после завтрака затронем вопрос о нашей свадьбе.

— Нет, только не это! — воскликнула Мириам, после истории с Гонсало ненавидящая само слово «мамочка». — Как-нибудь в другой раз. Думаю, еще слишком рано обсуждать вопрос о свадьбе с членами твоей семьи. К тому же я совсем забыла, у меня через полчаса деловая встреча с представителем одного из агентств.

— Как жаль, — изобразив лицом скорбное выражение, лицемерно произнес Альберто. — Уверен, что мамочка была бы счастлива познакомиться с тобой. Значит, не судьба!

А на шмоне опять

Вертухай пять колод отберет,

Ну так что нам, забросить игру?

Не такой мы народ.

Вместо этих пяти

Десять сделаем новых колод.

Нам любая газетка неслабо

На карты идет, —

напевал, разминая пальцы, Чумарик, сосед Джокера по нарам.

Чумарик готовился к тренировке. Он тренировался ежедневно, утром и вечером. Чумарик считал себя подлинным профессионалом и виртуозом своего дела.

— Джокер, ты готов? — Прервав пение, Чумарик постучал костяшками пальцев в верхние нары. — Я жду тебя уже целых десять минут. Чем ты там занимаешься?

— Сейчас спущусь. Я должен был собраться с мыслями! — откликнулся Вася.

— Только не надо мне вешать лапшу на уши! — с утрированным одесским акцентом произнес Чумарик. — О чем ты можешь думать? У таких, как ты, нет мыслей.

— А что же у меня есть? — весело спросил Вася.

— Первобытные инстинкты и неудовлетворенные желания, — веско бросил Чумарик.

Когда-то в ранней молодости он прочитал пару книг Фрейда, в том числе «Толкование снов», и с тех пор слегка спятил. В душе Чумарик мечтал быть престижным психоаналитиком, заколачивающим миллионы баксов в процессе легких и необременительных бесед на сексуальные темы, но судьба распорядилась иначе, и Лев Давидович Шкловер, профессиональный шулер и психоаналитик-любитель, мотал срок за убийство, которого он не совершал.

Три с половиной года назад бедняга Чумарик оказался не в то время не в том месте и нагрел на семь тысяч баксов не того человека.

Проигравший оказался не только крутым, он был мстительным, как потомственный сицилиец. После праздничной попойки, посвященной обмыванию выигрыша, Лев Давидович проснулся в незнакомом для него месте. Более того, в постели рядом с ним оказалось уже успевшее окоченеть незнакомое женское тело с пулевыми отверстиями в груди и животе. В руке Лев Давидович сжимал совершенно незнакомый ему пистолет с глушителем. Рядом стояли незнакомые дяди в милицейской форме, и один из них пытался отнять у Льва Давидовича пистолет.

Так не судимый ранее гражданин Шкловер превратился в заключенного Чумарика.

Обладавший неистощимым природным оптимизмом, Чумарик пришелся по душе тюремной братве. Он открыл школу шулерского мастерства, и воры, мошенники и убийцы с энтузиазмом принялись осваивать новую специальность. Игра по-крупному нередко приносила гораздо больший доход, чем рядовые преступления вроде ограбления со взломом или даже рэкета, будучи при этом гораздо более безопасной в вопросах столкновения с представителями правопорядка.

К сожалению, местные зэки не обладали необходимыми для профессионального картежника талантами, и придирчивый Лев Давидович в сердцах обзывал своих учеников двоечниками и безрукими.

Джокер был самым способным из его учеников. Чумарик оценивал его успехи на троечку с плюсом, иногда даже с двумя плюсами.

Вася не пылал особой страстью к азартным играм. Изучать тонкости шулерского ремесла он начал по приказу Валькирия, который с самого начала покровительствовал неудавшемуся мошеннику. Дружба новичка-заключенного и пахана неожиданно для обоих вспыхнула в тюремном душе.

— Ух ты! — восхищенно воскликнул Вася, уставившись на левую грудь Валькирия.

— Тебе нравится? — с неожиданным смущением спросил Семен Аристархович, ласково погладив вытатуированную над его сердцем морду овчарки с высунутым языком в ореоле лучей восходящего солнца.

— Какая умная морда у этой собаки! — сказал Вася, питавший слабость к животным. — Жаль, что в тюрьме держать собак может только охрана.

На глаза пахана навернулась непрошеная слеза.

— Ее звали Мурка, — сказал он. — Это было единственное существо, которое я по-настоящему любил.

Вася дружески похлопал пахана по плечу.

— Зато она всегда с тобой, — с чувством произнес он.

Семен Аристархович шмыгнул носом и взял себя в руки.

— Так, значит, ты у нас неудавшийся мошенник? — спросил он.

— Увы, — печально вздохнул Вася.

— Глупо растрачивать свою молодость на тюремных нарах, — наставительно заметил пахан.

«Кто бы давал советы!» — подумал Вася, но, уважая авторитет местного бугра, с готовностью кивнул, выражая свое согласие.

— Ты должен получить образование, — глубокомысленно произнес пахан.