Онлайн книга «Аберистуит, любовь моя»
|
Я сложил газетные статьи лицевой стороной вверх на подоконник молочного бара «Тропикана» и сделал еще глоток земляничного коктейля. Оставалось на донышке. И соломинка чвакнула – весь ресторан огласился нелепым хлюпаньем. Будь жив Мозгли, он, может быть, обратил бы свой гений к этой проблеме. «Тропикана» как нельзя больше подходила для того, чтобы сидеть себе да поглядывать, как течет жизнь. Подобно многим кафе в городке, она так и не сумела прорваться в последнюю четверть XX столетия, признать существование «капуччино» и «эспрессо», но коктейли, пылающие ярчайшими красками, там подавали отменные, к тому же в ассортименте имелись бургеры и хот-доги; да и музыкальный автомат не слишком голосил. В центре стояло несколько пластиковых столов, окруженных стульями, прикрученными к полу, а вдоль окон, на уровне груди шел широкий карниз и ряд высоких табуретов, обтянутых красным винилом. Там я и сидел. Мимо окна прошли Пандора и Бьянка, заметили меня и помахали, но задерживаться не стали. Я глядел, как они семенят по Набережной. Бьянка – преувеличенно вызывающей походкой: казалось, у нее в бедрах пружины, – и Панди, девочка-горничная с ножом в чулке. Пока я любовался, как они, покачивая кормой, плывут по улице, в моем поле зрения замаячила ладошка, будто проверяя, ослеп я или нет. – Извини, – сказала Амба. – Я уждумала, ты окаменел. – Я задумался. – И я даже знаю, о чем. Она взобралась на табурет, и я предложил ей коктейль. – Спасибо, некогда – у меня сдвоенный урок по математике после второй перемены. – В кои-то веки собралась сходить? – Хочешь не хочешь, а придется. Там перекличку проводят. – А с чем ко мне пожаловала? – Вообще-то, я от коктейля не откажусь. Земляничный. Я застонал, но пошел и принес как миленький. Между глотками Амба делилась плодами своего расследования. – Ясное дело, остальных пацанов укокошили, потому что они списали домашнюю работу Мозгли, – начала девчонка, напоминая мне то, что я уже знал. – Я это знаю. – Я знаю, что ты знаешь, просто излагаю по порядку. Вопрос, – продолжала она, – о чем он писал? По школьному двору ходят слухи, что где-то всплыла еще одна копия. – Какая копия? – Сочинения. Ее-то, наверное, Друиды и искали, когда перерыли все у тебя в конторе. – Он снял копию? – Как всегда. Таков его модус операнды. Я покосился на нее, однако она только вздернула нос, будто употребляла это выражение каждый день. – О'кей, он сделал копию. Но про что сочинение-то? Амба долго, нагнетая напряжение, втягивала коктейль, а потом проронила, словно бы мимоходом: – Кантрев-и-Гуаэлод. Я не произнес ни слова. – Кантрев-и-Гуаэлод, – повторила она. – Кантрев-и-Гуаэлод? Сказочное средневековое королевство. Говорят, Лавспун предупреждал Мозгли, велел писать на другую тему, но тот и ухом не повел. Меня ошарашило так, что некоторое время я не мог сказать ничего. Амба беспечно глядела в окошко, словно бы то, что учитель валлийского убил ученика из-за мифического королевства, – факт вполне закономерный. – То самое легендарное королевство, что располагалось между нами и Ирландией? Которое сгинуло под водой десять тысяч лет назад? – Да. Говорят, в лунные ночи слышно, как над морем звонят призрачные колокола. – Знаю. – Ты в это веришь? – Нет. – И я – нет. – Просто народные предания. – За что купила – за то и продаю. – Но я не понимаю, что в этом плохого. – И я не понимаю. Я как-то на «изо» нарисовала Кантрев-и-Гуаэлод. Жуть. Она соскользнула с табурета, будто бы собравшись уходить, и выложила на стойку бумажку: – Вот что еще я принесла. Это адрес мамочки Дая Мозгли. Положив бумажку в карман, я по Террас-роуд двинулся к вокзалу. Как и большинство ребятишек, что ходили в школу в Аберистуите, я знал миф о Кантрев-и-Гуаэлод. Народные сказания гласили, что королевство, расположенное в Западных низинах, защищали от нашествия моря дамбы и однажды ночью на пиру кто-то позабыл закрыть шлюз. Подобные истории бытуют по всему побережью Британии – похоже, так в народной памяти запечатлелся подъем уровня моря в конце последнего ледникового периода. Процесс, который занял бы в реальности тысячи лет, в устах молвы сжался до событий одной хмельной ночи. Призрачный звон, струящийся над волнами в лунные ночи, тоже стал уже неотъемлемой частью этих россказней. У побасенок имелась и другая реальная подоплека – в отлив на Бортском берегу виднелись останки древнего леса. И миссис Пью из Инисласа однажды прославилась тем, что отсудила скидку на квартплату, потому что ночами ей не давали спать колокола. Но до сих пор еще никто и не заикался о том, что писать об этом опасно для здоровья. Из любопытства я прогулялся через весь город в «Драконье логово», что на привокзальной площади. Когда я входил, колокольчик над входом звякнул. «Логово» было из тех магазинчиков, где надо прицениваться, пригнувшись, потому что заведения эти ломятся от товаров, половина из которых свисает с потолка: ералаш сланцевых барометров, сливочных помадок и чайных салфеток с рецептами, а подальше вглубь и – недурной выбор литературы посерьезнее. Я направился в отдел чайных салфеток, ибо знал: там можно отыскать историю королевства в такой форме, что напрягать внимание не потребуется. Герайнт, владелец магазина, вышел из подсобного помещения меня поприветствовать, и мы обменялись боре-да-ми. – Давненько не виделись, Луи. Ищешь что-нибудь конкретное? Я взял салфетку, где изображалась история пропавшего королевства Кантрев-и-Гуаэлод. – Поди ж ты! – воскликнул Герайнт. – Ты и впрямь человек-сюрприз! – Неужели? – Уж от кого-кого, а от тебя не ожидал, что ты заинтересуешься. Сколько тебе забронировать? Два? Три? Или на тебя одного? – Не понял? – Билетов сколько? – О чем ты? – Билетов в Кантрев-и-Гуаэлод – ты ведь на это намекаешь, так? – Ты продаешь билеты? – Твердо не обещаю, но в список тебя внесу наравне со всеми. – Я-то думал, оно затонуло десять тысяч лет назад. – А как же! – Экскурсия на подлодке, что ли? – Не совсем. Исход. – Исход? – Лавспуи выводит свой народ. – Куда выводит? – Как куда – в Кантрев-и-Гуаэлод! Слушай, не хочешь – не надо. У меня от желающих отбою нет. |