Книга Ночь с пылким негодяем, страница 21 – Александра Хоукинз

— Сомневаюсь, что лорд Перри будет в восторге от вмешательства тещи.

— Согласен. — Он дождался, пока она поставила чашку. — Вам, наверное, известны все грязные тайны Лондона.

— Кое-что известно, — скромно согласилась она.

— Даю вам слово чести, что никто не узнает о вашем участии в этом. Вы окажете мне огромную услугу, если сообщите, где я могу найти Перри. Вы освободите меня от обязательств перед леди Кокрелл, и, если повезет, я не услышу об этом семействе до конца года.

Вздохнув, она бросила на него пытливый взгляд.

— Вас не это волнует.

— Перри здесь?

— Если вы задумали вытащить его из этого заведения, как нашкодившего мальчишку, вы погубите все мое дело.

— Я буду действовать осторожно. — Ее это, похоже, не убедило, поэтому он прибавил: — Все, что мне нужно, — это поговорить с глазу на глаз с этим господином. После этого я уйду, обещаю.

— Слово чести? Хорошо, я поверю вам. — Мадам Венна встала и сделала приглашающий жест рукой. — Но сначала я хочу показать вам кое-что.

Они вышли из гостиной и, храня молчание, прошли наверх, где хозяйка «Золотой жемчужины» подвела Сэйнта к двери комнаты, в которую не водили клиентов.

Мадам Венна вставила в замочную скважину ключ и повернула. Подняв взгляд на Сэйнта, она заметила, с каким любопытством он наблюдает за ней.

— Если я узнаю, что вы кому-то об этом рассказали, я велю Эйбраму переломать вам кости и бросить в Темзу.

— Чтобы никто не узнал о ваших тайнах, мадам В?

— Нет. Чтобы сохранить тайны моих клиентов, — ответила она. — И чтобы обеспечить хоть какую-то безопасность моим девочкам. А теперь ни звука. Согласны?

— Я в ваших руках.

Она отворила дверь и кивнула своему спутнику.

Сэйнт вошел в узкий коридор первым и подождал, пока она запирала дверь. Потом она подошла к нему и молча взяла его за руку. Легкий вздох сказал ей о том, что это прикосновение удивило его, но он сжал ее пальцы, давая понять, что согласен следовать за ней.

В коридоре, в который они вошли, даже слуги бывали редко. От миссис Свити она знала, что в заведении обязательно должны иметься особенные помещения. Какой-нибудь ревнивый клиент в порыве ярости мог поранить себя или партнера. Мадам Венне не доставляло удовольствия шпионить за клиентами, но она убеждала себя, что это неотъемлемая часть ее работы. К тому же, если бы пришлось прибегнуть к шантажу, подобная информация могла принести неплохие барыши.

Пересчитав про себя спальни, она остановилась. К счастью, Сэйнт слово сдержал и молчал как рыба. Не произнося ни звука, она поднялась на три ступеньки, сдвинула узкую деревянную дощечку на стене справа от себя и посмотрела в открывшееся небольшое отверстие.

Да, она не ошиблась, это была та самая комната.

В коридор падал свет из комнаты за стеной. Мадам Венна поманила к себе Сэйнта. Он тихонько поднялся по ступенькам, но верхняя была такой узкой, что ему пришлось обхватить мадам Венну за талию, дабы удержаться там. Она повернулась к нему лицом, и кончик ее носа скользнул по его подбородку. Разумеется, извиняться сейчас она не могла, более того, тоже обхватила его за талию и отклонила голову от отверстия в стене. Правильно поняв это бессловесное приглашение, Сэйнт жадно припал к отверстию. Лежащая на ее талии рука непроизвольно напряглась, когда он увидел, что происходит в комнате.

Через несколько минут он задвинул дощечку.

Сэйнт убрал руку с талии мадам Венны, но, взяв ее за запястье, помог спуститься. Когда они вернулись к двери, ему пришлось подождать, пока мадам Венна отпирала замок.

Лишь после того, как дверь в тайный коридор была снова заперта и они вернулись в гостиную, к Сэйнту вернулся дар речи.

— Так вот почему Перри живет здесь!

Она подошла к столу, на котором стояло несколько графинов с напитками, и выбрала бренди.

— Теперь понимаете, почему лорд Перри хочет держать в тайне от вашей семьи свои пороки?

— Не от моей, от его семьи, — поправил ее Сэйнт, но спокойно, без злобы. — Давно он бывает в «Золотой жемчужине»?

Мадам Венна не видела причин скрывать правду.

— Почти с самого открытия. Я не знаю, как давно он женат, но, уверяю вас, его дружба с недостойными людьми, о которой упоминает леди Кокрелл, не имеет ничего общего с его… забавами с Гонорией.

Сэйнт покачал головой и усмехнулся.

— Леди Кокрелл сляжет, если узнает о пристрастии Перри к губной помаде и дамскому нижнему белью.

«Так же она не обрадуется, если узнает о том, что ее зять находит особенное удовольствие в том, чтобы Гонория играла роль жестокого насильника», — подумала мадам Венна.

— Вы расскажете ей правду?

Этот вопрос его, похоже, удивил.

— Его жена имеет право знать.

— Да? — Она подошла к нему и протянула бокал с бренди. — Лорд Перри бывает в «Золотой жемчужине» всего несколько раз в месяц. Забавы с Гонорией чувственны и приятны, но он не спит с ней. Во всяком случае так, как это делали бы вы. Сам лорд Перри утверждает, что эти упражнения действуют на него успокаивающе и даже необходимы для здоровья.

— Его могут шантажировать.

— Вообще-то теперь, когда я нарушила правила, это меня могут шантажировать. — Глядя прямо перед собой и не мигая, она, делая большие глотки, выпила бренди. — Я решила, что могу положиться на вас и рассчитывать на то, что вы сохраните тайну своего зятя. Он хороший человек, и его пристрастия никому не приносят вреда. Если вы откроете леди Кокрелл правду, он лишится уважения родных. Его брак может распасться. Вы настолько не любите свою семью?

Сэйнт тяжело вздохнул.

— Нет… Нет.

— С'est excellent! [14] Значит, я не ошиблась, доверившись вам.

Мадам Венна улыбнулась, видя, с каким нежеланием он сдался. Она была готова к тому, что он переложит ответственность за свой добрый поступок на ее плечи, и готова была смириться с этим, если так ему будет легче.

— И что, по-вашему, я должен сказать леди Кокрелл?

— Правду. По крайней мере, часть правды, которая ее успокоит. Скажите ей, что его друзей бояться нечего. А что касается остального… — Она замолчала.

Видя ее замешательство, он ухмыльнулся.

— И как, скажите мне, я должен объяснить эти подробности?

Бросив на него сердитый взгляд, мадам Венна ответила:

— Поступите так, как поступают все мужчины, когда им приходится признаваться в том, что они бывают в «Золотой жемчужине». Солгите.

Его это не касалось.