Онлайн книга «Ведро алмазов»
– А я думал плечевая, ты ж меня не предупреждал, вот я и подумал, дай в гости напрошусь, в Мерседесе-то кондиционер… Лошадиное лицо Лупиконя осветилось мстительной улыбкой. Кивком головы он поощрил рассказчика, так лихо уевшего Хвата, мол, продолжай дальше, ничего не бойся. – То да се… Сигаретка… Стаканчик, второй… – заливался соловьем Брехунец. Он уже и забыл, что его пытают и собрался живописать летнюю ночь, когда его одернул Хват. – Кончай трещать, верю что она проболталась насчет четырех гарнитуров и бриллиантов. Но где сами брюлики? Да, вопрос конечно неприятный. Сколько ни води за нос, сколько ни разглагольствуй об абстрактных материях, а конкретные брюлики вынь да положь на стол или укажи в какую сторону они испарились. Брехунец видно прикинул и так и эдак и понял, что кроме нас ночью никто не мог залезть в цех, тем более, что знали про четвертый столик в курилке только мы с Данилой. Он и показал в нашу сторону. – Ищите у них. Хват-Барыга и Лупиконь свежими рогами боднули в нашу сторону. – Сознавайтесь мальцы, где? – Отступного хорошего получите! Процентов так на 99,99 я был уверен, что Данила побывал ночью в цеху. Уж очень утром нарочито безмятежный и заспанный у него был вид, когда он вышел на крыльцо. Проспать такой шанс и даже не обругать себя, сроду не поверю. Да мой дружок бы изловчился и сам себя за одно место от досады укусил. Мне показалось, что запираться не имело смысла. Если попробовать всю ситуацию снова разложить по полочкам, останутся торчать только наши с Данилой уши. Данила видно так же решил. – Ладно, скажу я вам где ваши брюлики, только вперед договоримся об отступном. А за сломанный шахматный столик отдельно. Вы бы видели, как у них у всех вдруг загорелись глаза. Они как на бога смотрели на моего приятеля. – Сколько? – сразу спросил Хват. – Двести хватит? – полез за лопатником Лупиконь. – С каждого по двести и за столик еще двести. Итого с вас всего тысяча, – подбил баланс Данила. – С каждой пары по пятьсот или с носа по двести пятьдесят. Брехунец не в счет. Лупиконь первым протянул моему приятелю пятисотрублевую купюру. – Ты че с луны свалился, – осадил его Данила, – у нас в стране даже Центробанк держит золотовалютные запасы в зелени, а ты предлагаешь деревянные. Да что я на них куплю? Однако и Хват не собирался расплачиваться долларами. Он тоже достал пятьсот рублей. – Перебьешься! – Жмоты! Когда деньги после двойного пересчета исчезли в кармане у Данилы, он выдержав приличествующую драматическому моменту паузу, заявил: – Брюлики ваши… ваши брюлики Брехунец проглотил. Говорят, чем абсурднее версия, тем больше ей веры. Ложь должна быть наглой, нахальной и большой. Брехунец заверещал как поросенок. – Врет он все. – Могу подзорную трубу принести, если не верите, – сказал Данила. Подзорная труба по-моему всех окончательно убедила. Каждый мысленно представил себя на капитанском мостике с подзорной трубой и смерил обвиняемого с головы до ног. Брехунца тут же с двух сторон подхватили Хват-Барыга с Лупиконем. – Может ты не подзорную трубу, а стетоскоп имел в виду? – пожалела незадачливого враля жена Коня. – Зачем, – пожал плечами Данила, – вы же не слушать будете, а смотреть. А Брехунец снова закричал: – Не надо подзорной трубы. Я и так все расскажу. Я ошарашенно смотрел на Брехунца. Неужели Данила прав и бриллианты у него в животе? Но как? Как они там оказались? Что такое неизвестное нам он может рассказать? Брехунец взбрыкнулся! – Черт с вами, хотите слушать, слушайте, но сначала закройте двери на замок, чтобы никто не убежал. Лупиконь тут же выполнил его указание. В замке провернулся ключ и исчез в его широком кармане. – Ну рассказывай! Мы знали, что как только Брехунец видел вокруг себя внимающую ему толпу, он моментально преображался. Вот и сейчас, приковав к себе всеобщее внимание, он неторопливо налил себе пепси-колы, промочил горло и начал: – Попрошу только без рук. Будьте джентльменами собратья по афере. Разговор пойдет о ваших ненаглядных дамах. – Может быть мы тут больше не нужны? – с надеждой спросил я Хвата. – Да, нет уж сидите теперь до конца, коли вляпались в эту историю. Еще неизвестно где брюлики? У меня нет веры Бреху! А Брехунец окончательно взял инициативу в свои руки. Наступил его звездный час. Он театрально сел в кресло для клиентов и даже закинул ногу на ногу. Затем улыбнулся Хвату и сказал: – Раз у тебя нет веры ко мне дорогой коллега, с твоей дамы и начнем. Так вот, на чем я остановился? Ах да! Прибыл я вчера на стоянку на шестой километр, спрятал Камаз за Мерседесовскую фуру и жду когда вы проедете мимо – меня догонять. Долго же вы бортировали колеса. Не торопились видно. Я и ждать уже устал. Смотрю, наконец, вы – мои работодатели проехали. Ну думаю слава богу, счастливый путь. Решил я никуда не ехать и тут отоспаться. Что мне в городе светиться? Я уже укладываться начал, как вдруг какая-то шара стучится в дверь и просит прикурить. Богом клянусь Хват, не хочу оскорблять твою невесту, но я сначала подумал, что плечевая, уж очень повадками смахивает на нее. Я ее и шуганул. Жгучая брюнетка внимательно слушавшая рассказ Брехунца недовольно скривила губы но промолчала. Ну и выдержка у нее, подумал я. – Ты про винцо и сигареты расскажи, – перебил его Лупиконь. Недовольный Брехунец его одернул. – Вино было потом, когда мы сделку обмывали. – Да не перебивайте вы, а то он до вечера будет байки травить, – одернула мужа Лихобаба. – Продолжай Брехунок. Брехунец не заставил себя долго ждать. – Отшил ее и смотрю, что же она будет делать? А она забралась снова в кабину фуры-Мерседеса, достала две бутылки пива и приглашает меня оттуда. Что мне было делать? Чего не выпить? Ехать никуда не надо, права не отнимут. Честное слово Хват, я не знал, что она твоя невеста, а в Мерседесе ведь кондиционер, прохладно. В общем подвел я тебя, извини. Мы видели, как у Хвата покраснела даже шея, и на скулах заходили желваки, но он не издал ни одного звука. – Ну и ты… – у нетерпеливого Лупиконя азартно загорелись глаза. – Я поступил как истый джентльмен! – Брехунец выдержал торжественную паузу. – Я побрезговал ею. На Хвата было жалко смотреть. Он стоял красный, как рак, а жгучая брюнетка неожиданно побледнела. Достал ее Брехунец, прорвало плотину женского молчания. – Ты побрезговал, чего ты врешь? Слово, говорят не воробей, выпорхнет – не поймаешь. Брехунец внес таки за все свои унижения ложку дегтя в свадебную бочку меда Хвата. Ешь теперь, пей Хват, залейся – не хочу. |