Онлайн книга «Экипаж «Меконга»»
|
— Так чего же ты тянешь? Давай посмотрим. — Я не имею права пройти мимо этого «ключа», поскольку… — Юрка, не тяни! — воскликнула Валя. — Хорошо. Будьте свидетелями, товарищи. И Юра, бледный от волнения, вынул из коробочки плотный желтоватый лист, сложенный несколько раз. Лист не шуршал. — Пергамент! — Правильно, — подтвердила Валя, пощупав лист. — Телячья кожа, да какой тонкой выделки! Такую употребляли для очень важных документов… Юра развернул лист. Его выгоревшие добела брови недоуменно поползли вверх. Странный чертеж: семиугольная звезда, обведенная кругами, радиальные линии, цифры, рисунки… — Знаки зодиака, что ли, — пробормотал Юра. — Ну-ка, — Валя забрала у него пергамент. — Ой, это гороскоп! — Гороскоп? — изумился Юра. — Да, самый настоящий. Наверно, гороскоп важного вельможи. Как чудесно! — А зачем он? Какое имеет значение… — начал было Валерка. Валя уничтожающе посмотрела на него: — То есть как это — какое значение? Это же великолепный документ тех времен. Любой специалист по истории научных заблуждений с ума сойдет от восторга, когда увидит его. Юра вдруг захохотал. — Чего ты? — спросила Валя. — Гороскоп… — простонал Юра. — Вот за чем гонялись… — Новый взрыв хохота. — Всех… Всех обманул старый прохвост… Валерка тоже заливался, хотя не совсем понимал, в чем дело. Он был компанейским парнем. — Какой прохвост? — спросил он сквозь смех. — Жозеф де Местр… — Юра немного успокоился. — Это он назвал гороскоп «ключом тайны»… Валя не разделяла их веселья. — Перестаньте гоготать! — сказала она. — А вдруг здесь что-нибудь зашифровано? Видите? Латинский текст внизу. Объяснительный текст под Гороскопом начинался словами: «Anno Domini MDCCCXV». — Это значит: год тысяча восемьсот пятнадцатый, — сказала Валя. — А в середине текста еще цифры: «MCMXV» — тысяча девятьсот пятнадцатый. Какой-то столетний срок. — Ты можешь перевести латынь? — спросил Юра. — Со словарем — пожалуй. — Здесь и на обороте какой-то чертеж, — сказала Рита, рассматривая пергамент. — Что это? — воскликнула она. — Моя фамилия… Оборотная сторона пергамента была густо испещрена кружками, соединенными линиями. В верхнем кружке было четко написано: «Theodor Matvejeff + 1764» [51] . А в самом нижнем кружке стояло: «Marguerite Matvejeva». — Генеалогическое дерево семьи Матвеевых, — задумчиво сказал Юра. — Начиная от флота поручика и кончая тобой… Рита встревоженно посмотрела на него: — Иезуиты столько лет следили за нашей семьей?.. — Разберемся. — Юра забрал у нее пергамент, сложил его и засунул в железную коробочку. Затем закрыл ее крышкой и постучал по ней, чтобы шипы стали на место. — Семь бед — один ответ, — сказал он. — Я забираю эту штуку. Она украдена из музея. Он обмотал цепочку, к которой была прикреплена коробочка, вокруг ремешка фотоаппарата. Еще раз огляделся. — А теперь — лезем наверх. Иди первым, Валерка. — Больше ничего смотреть не будем? — Нет. Хватит с нас. Валерка ухватился за веревку, подтянулся и исчез в вентиляционной шахте. Вслед за ним полезла Валя. Рита подошла к стене, взялась за веревку и вдруг оглянулась. Ее поразило выражение Юриного лица — растерянное и напряженное. Глаза у него были остановившиеся. Рита проследила направление его взгляда, но ни увидела ничего, кроме раскладного кресла. — Что с тобой, Юра? — Лезь наверх, — ответил он негромко. А смотрел Юра именно на раскладное кресло. Две палки с перекладиной, обернутой парусиной… Там, внизу, в клетке, торчит из бетонного пола верх спинки такого же кресла. Кресло утонуло в бетоне! Так же, как коробочка с ампулами, только не до конца… Что за страшная мысль! Юра даже зажмурился и помотал головой Нет! Не может быть… Ему стало жутко. И душно. Душно в этом холодном подвале. — Юра! — донесся из шахты Валин голос. — Юра! Он опомнился. Погасил свет, медленно подошел к стене, нащупал веревку. Наконец он выбрался наверх. Солнце висело уже над самым горизонтом. Длинные тени увалов лежали на песке. — Какие мы грязные, исцарапанные! — сказала Валя. — Зря мы с тобой купались, Рита. — Коля уже добрался, как вы думаете? — спросила Рита. — Наверное, — отозвался Валерка. — Почему он пошел на такой риск? — Он сильный пловец. И выдержка у него знаете какая? Рита благодарно посмотрела на Валерку. Пошли к лагерю. Обеденный час давно прошел, впору было ужинать. Вдруг Юра остановился: — Где Рекс? — Он свистнул в два пальца. — Рекс! Собаки нигде не было видно. — Ладно, вы идите, готовьте ужин, — сказал Юра, — а мы с Валеркой поищем. Они нашли Рекса на берегу южной бухточки. Пес сидел у самой воды. Он лишь на мгновение обернулся, когда Юра позвал его, беспокойно перебрал лапами и снова уставился в воду. Юра и Валерка сбежали с увала на пляж — и остановились пораженные: вся бухта кишела водяными змеями. Подняв над водой головы, они уплывали в открытое море. А с берега сползали еще десятки, а может быть, сотни змей. Они торопились, свивались а клубки, мешали друг другу. Водяные ужи — отличные пловцы. Они часто кочуют с острова на остров в поисках птичьих яиц и могут проплывать большие расстояния. Но такое массовое переселение… — Странное бегство, — сказал Юра. — И Рекс какой-то неспокойный. Он лег на песок рядом с Рексом — и вдруг ощутил слабые и редкие подземные толчки. Юра вскочил на ноги. Чертов островок!.. — Пошли на большой грифон, — сказал он. — Рекс, за мной! Обычно из кратера грифона ползла, медленно переваливаясь через край воронки, серая и теплая вулканическая грязь. Сейчас она застыла: выделение прекратилось. — Грифон закрылся, — сказал Юра. — Привет! — А это плохо? — спросил Валерка. — Плохо. Пошли посмотрим тот, что поменьше. Второй грифон тоже не пульсировал. Юра лег и приник ухом к пласту застывшей грязи. Он услышал глухой рокот: будто глубоко в недрах земли шла танковая колонна. Они сбежали к восточному берегу — здесь всегда бурлила вода, лопались пузырьки газа. Теперь поверхность воды была спокойной и гладкой: закрылся и подводный грифон. |