Онлайн книга «Убийства - помеха любви»
|
– У вас есть какое-нибудь удостоверение? Все это время красавица Тесс ненавязчиво перемещалась, так что теперь она находилась между мной и открытой дверью. Я порылась в сумочке и с третьей попытки выудила удостоверение частного детектива. – Вы подождете здесь? Девушка ушла, не закрыв дверь. Через пару минут она вернулась: – Альма просит вас пройти. Я последовала за Тесс в гостиную, обстановка которой состояла из нескольких очень старых и очень натруженных кресел, обтянутых грязно-бежевой тканью, и нещадно исцарапанного деревянного столика. В общем, квартира Альмы Константин была обставлена в стиле «мамаша-одиночка». В истерзанном кресле свернулась калачиком девушка в сползших на нос очках. Видимо, это и была Альма. На ее коленях балансировала открытая книга. – Вот Альма, – произнесла Тесс излишнюю фразу и опустилась на пол рядом с креслом. – Меня зовут Дезире Шапиро, – отрапортовала я, протягивая руку. Альма вяло пожала ее и тут же выпустила. – О чем вы хотели спросить? Судя по всему, с воспитанием у девицы не ахти. – Не возражаете, если я сяду? – А-а… да нет. Я подошла к бежевому дивану, всю поверхность которого покрьшали декоративные подушечки, и сгребла их в сторону. И тут же поняла, зачем здесь столько подушечек. Диван был практически изодран в клочья! Я плюхнулась на него и, делая вид, что устраиваюсь поудобнее, принялась рассматривать Альму. Живости в ней было столько же, сколько в ее родительнице. Правда, если Луиза изображала невозмутимого сфинкса, то Альма была из тех, кто всем своим видом показывает: «А мне наплевать!». Это проявлялось во всем: от тонких темно-русых волос, которые последний раз мыли не позже прошлой весны, до заляпанной футболки и грязных босых ног. А дабы у окружающих не осталось сомнений в ее жизненном кредо, Альма совершенно не употребляла косметики. И вовсе не потому, что сидела у себя в гостиной. Наверняка она и на вечеринки ходит в таком замызганном виде. – Ну? – Нет, это была вовсе не грубость. Просто милая Альма давала понять, что не собирается рассусоливать. – Я хотела бы задать несколько вопросов о вашем отце, если не возражаете. Альма пожала плечами: – Валяйте. – В каких вы были отношениях? Она снова пожала плечами: – В нормальных. – Ваша мать говорит, что вы с отцом хорошо ладили. – Ей хотелось так думать. – Значит, это неправда? – И да и нет. Альма поелозила в кресле, и раскрытая книга с шумом упала на пол. Она, казалось, ничего не заметила. – Послушайте, мне очень жаль, что приходится вмешиваться в вашу личную жизнь, особенно в таких обстоятельствах, но моего клиента, юношу примерно вашего возраста, ложно обвинили в другом убийстве. И от того, будет ли найден убийца вашего отца, зависит судьба мальчика. Я тут же пожалела о сказанном. Теперь Альма разразится градом вопросов, а отвечать мне совсем не улыбалось. Да и времени нет. Но я напрасно беспокоилась. – Ладно, значит, интересуетесь, какие у меня были отношения с папиком? Он ушел, когда мне было восемь. И с тех пор я возненавидела его всем сердцем. Не знаю, что подействовало на меня сильнее: искренность этого признания или обыденный тон, которым оно было сделано. – Но вы ведь часто виделись с ним, – промямлила я, немного придя в себя. – Ага. Это мама вечно заставляла меня таскаться к нему. – Но вы ведь навещали его, даже когда повзрослели и могли отказаться. – Ага. Но к тому времени мне уже было на него начхать. Да я и привыкла, так что почему бы не встретиться с папиком. – Вы перестали его ненавидеть? – Ага. Но и любовью к нему не прониклась. Наверное, просто научилась его терпеть. – Когда вы видели его в последний раз? – В воскресенье. – В прошлое воскресенье? – Ага. – И как вы провели тогда время? – Сначала таскались по какому-то задрипанному музею, а потом пообедали. В итальянской забегаловке. Названия не помню. – Вдвоем? – Понятное дело, вдвоем. – Как вы относились к Селене Уоррен? – Ну, раз он считал, что ему с ней лучше, то мне-то какое дело. – Значит, вы не испытывали к Селене неприязни? – Я ничего к ней не испытывала. Честно говоря, я вообще о ней не думала. – А ваша мама сказала, что вам было неприятно, что миссис Уоррен живет у вашего отца. – Небось вбила себе в голову, что мне должно быть неприятно. – Но насколько мне известно, первое время после того, как Селена поселилась в квартире вашего отца, вы избегали ходить туда. – Просто тогда у меня были экзамены, только и всего. – Альма, вам известно, что ваш отец составил новое завещание? – Я даже о старом ничего не знала. – Но вы ведь знали, что он недавно получил в наследство большие деньги? – Да плевать мне на деньги! – Это правда. Никого деньги не волнуют меньше, чем Альму, – пропищала Тесс со своего места на полу. На мгновение я оторопела. Совсем забыла о ее присутствии. – Это потому, что вы еще очень молоды, – отшутилась я. – Деньги – это дерьмо! – с пафосом объявила Альма. – Все несчастья в мире из-за них. Как вы думаете, зачем Селене понадобился мой папик? – Так вы все-таки знали про деньги? – Да знала, конечно. У вас все? А то у меня еще полно дел. – Я вас долго не задержу. Но была бы очень признательна, если бы вы сказали, где находились в ночь убийства. – Ходила с мамой в киношку, в «Биограф». Фильм начался в четверть десятого. А до этого мы с Тесс поужинали в заведении на углу Тридцать третьей улицы и Второй авеню. Мы закончили примерно в половине девятого, и я отправилась к кинотеатру. – А после фильма? – Послушайте, мама наверняка вам уже все сказала, так к чему задавать мне те же вопросы? Мне действительно надо заниматься. – Обещаю, что скоро уйду. Но у меня такая работа – все проверять. Вы мне очень помогли. Если вы уделите мне еще всего две минуты… – Ладно. Но только две минуты! – Для Альмы «две минуты» означало вовсе не фигуру речи. Я чуть ли не слышала, как у нее в голове тикают часы. – Что еще вы хотите узнать? |