Онлайн книга «Дело гастронома № 1»
|
– Что, завел своего человека у Беркутова? Боков кивнул. – Молодец! Вот за это хвалю! – одобрительно кивнул он. – Мы должны ему платить? – Да нет! За моим осведомителем и раньше водились кое-какие грешки: страсть к фарцовке, к примеру. Скорее всего, и сейчас водятся, а потому он и не раздумывая согласился с нами сотрудничать! – победно доложил майор. Скачко нахмурился: – Только предупреди, чтоб держал язык за зубами! Дело-то пока неофициальное! – Уже предупредил! Скачко усмехнулся. – А ты считаешь, что, поехав за Зоей Сергеевной в командировку, справишься с этой дамочкой? – В каком смысле? – В стратегическом! То есть сумеешь войти с ней в столь близкий доверительный контакт, при котором она откроет тебе все тайны и махинации Беркутова?! Боков задумался, ответил не сразу. – Я не ручаюсь, – растерянно пробормотал он. – Но все равно попробовать стоит. Кстати, первый контакт с ней у меня вроде бы получился. Мы довольно откровенно поговорили. Скачко пододвинул к себе телефон, набрал номер. Но вызываемый абонент не отвечал. Боков деликатно молчал. Скачко нахмурился, положил трубку, удивленно хмыкнул. – А где Ширшов? – На боевом посту. – Маши нет дома! Значит, она пошла к нему! Чего и требовалось доказать! – он нервно усмехнулся. – Все бабы одной миррой мазаны! – Ну, во-первых, не все. Не надо обобщать. И до такого, я думаю, и у твоей Маши не дойдет! – засомневался Боков. – Она все же филолог, педагог, а не торгашка с рынка! И он многозначительно посмотрел на Скачко. Тот шумно выдохнул. – А мы ведь с Машей толком и не целовались! – вдруг виновато проговорил полковник. – Меня в юности одна пьяная соседка обслюнявила и наградила стойким отвращением к поцелуям на всю жизнь! А ей хотелось целоваться, я это чувствовал! Он на мгновение поддался душевной панике, однако тут же взял себя в руки. – А я все же съезжу в Кострому, попробую навести мосты, – прервал короткое молчание Боков. – Из меня еще тот обольститель, но вдруг получится?! Полковник помрачнел. – В нашем деле проб не бывает, – заметил Скачко. – В нашем деле либо победа, либо поражение, но за последнее сурово вычитают, а иногда и жизнью жертвуют! С такими настроениями, как у тебя: «Попробую!» – и ехать не стоит, – сурово выговорил он. Кофе сварился. Боков поднялся, разлил его по чашкам, посолил себе и полковнику. – А кого еще можно послать? – Боков пожал плечами. – Капустин молод, серьезная женщина, такая, как Платонова, на него и внимания не обратит! А я все же шарм имею… Мне жена говорила! Он пожал плечами. Скачко с трудом скрыл усмешку. – Будем думать! – нахмурившись, обронил полковник. И стал пить кофе. Маша вошла во двор Антона, остановилась перед подъездом, сунула два пальца в рот и лихо свистнула. Антон выглянул в окно, увидел Машу, исчез, но уже через несколько секунд выбежал из подъезда. В руках он держал розы. – Я так рад!.. – Не ждал? – Не ждал… Нет, ждал, ждал, – радостно прошептал он. – Еще как ждал! – А я девушка бедовая! – улыбнулась она. – Взяла и пришла! Она взглянула на Антона. Он был явно растерян. – Или ты передумал? – с вызовом бросила она. – Что ты, я не мог передумать! – возмутился он. – И не хочу передумывать! Пойдем! Он взял ее за руку, и они вошли в подъезд. Из тени вышел Ширшов с фотоаппаратом, щелкнул их, заходящих в подъезд, нахмурился. Посмотрел на часы, вытащил ручку, что-то записал в блокноте. Беркутов на кухне играл в шахматы с дочерью. Оба были увлечены игрой, Вера даже раскраснелась, высовывая от азарта кончик языка. У нее уже выпирал округлый животик. – Шах! – объявил Беркутов. Вера недовольно хмыкнула. С печальным лицом на кухню вошла Лида. Ни муж, ни дочь ее не заметили. Она хотела что-то сказать, но зазвонил телефон в гостиной. Лида вернулась туда, взяла трубку. – Я слушаю!.. Одну секунду! Она положила трубку, вошла на кухню. – Верочка, тебя к телефону! – Кто? – Мужской голос, я не спросила. Вера недовольно хмыкнула. Беркутов с любопытством взглянул на дочь. Она вспыхнула. – Не уходи! – грозно приказала она отцу. – Доиграем! Мат тебе обеспечен! Она пригрозила отцу пальчиком и ушла к телефону. Лида осталась на кухне. – Дочь жаждет крови отца! До чего дожили?! – шутливо-сокрушенно проговорил Беркутов. – Аримина арестовали, он в тюрьме покончил с собой, – сухо сообщила жена. Беркутов побледнел. Несколько секунд он, не веря, смотрел на Лиду. Она, заметив этот взгляд, печально кивнула головой. – Но Старшинов же уверял нас, что дело закрыли… – растерянно пробормотал он и схватился за сердце. Лида схватила валокордин, накапала пятнадцать капель, разбавила водой, дала мужу. Тот выпил, поморщился. – Этак и меня утащат в тюрьму! – пробормотал он. – О чем ты говоришь?! – возмутилась Лида. – Они к тебе и прикоснуться не посмеют! Ты член партии, депутат Моссовета, ветеран войны! Тебя знает и любит весь город! – Аримин тоже был членом партии. – Но депутатом же он не был! – возмутилась она и шумно вздохнула. – А лучше всего – увольняйся! Помнишь, тебе предлагали стать директором Дома творчества? Природа, отдых, интеллигентные люди. И никакой ответственности. Я имею в виду, материальной. – Я уже два раза подавал заявления! – Подай третий, четвертый, пятый! – посуровела Лида. – Ситуация изменилась! Они что, не видят, не понимают? Или для них жертвовать подчиненными в порядке вещей?! Беркутов усмехнулся: – Они-то понимают! Только ты не понимаешь! Лида недоуменно взглянула на него. – Чего я не понимаю?! – Если я уйду, река остановится! – выделяя каждое слово, медленно выговорил он. – Какая река? – Денежная, – обронил он. Лида недоуменно смотрела на мужа. Но он не спешил с ответом. Налил себе минералки, сделал несколько глотков. – О чем ты? Беркутов молчал. – Ты можешь мне обо всем рассказать?! – Да что рассказывать?! – взмахнул он руками. – Что магазин дает прибыль, прикармливает всю партийную элиту и все боятся, что с моим уходом все это расстроится! Потому Старшинов и не хочет меня отпускать! И горком не хочет! Что еще рассказывать?! |