Онлайн книга «Дело гастронома № 1»
|
– Ну что, взбодрился? – мрачно усмехнулся Боков. – Можем начать разговор? Антон пожал плечами. – Только я все равно ничего вам не скажу! – дерзко объявил он. – Вы, наверное, будете бить меня? – Кто это тебя просвещал? – Раньше били, Солженицын писал об этом! Да и сейчас я уверен, что бьете! – А ты ждешь, чтоб тебе ребра начали ломать?! Однако на свете все меняется. – Только не ваша власть! – усмехнулся он, и Боков, оторопев, уставился на него. Обычно в этих стенах, если не писались от страха, то вели себя смиренно, выказывая всяческую покорность. А тут желторотый птенец – и где-то успел уже нахвататься антисоветчины. – И давно ты в диссиденты записался? Надоела честная спокойная жизнь? – Боков взял из дела копию анкеты. – Вот твоя анкета! В ней записано, что ты комсомолец, добр, отзывчив, любишь общественную работу. В школе даже избирался в комитет комсомола! А теперь что, решил перекраситься? – Я еще не решил! – обозлился Антон. – А если еще не решил, то посоветуйся сначала с мамочкой! Тоже мне, герой выискался! – Между прочим, гражданин следователь, я совершеннолетний и за свои поступки сам отвечаю! – посерьезнев, напомнил Платонов. – И прошу разговаривать со мной на «вы»! – То, что ты еще летний, это невооруженным глазом заметно, как и то, что не совершенный! – раздраженно бросил майор. – А разговора на «вы» ты, щенок, еще не заслужил! – Боков с трудом держал себя в рамках. – А жить со страхом в душе лучше? – криво усмехнулся Антон. – Я бы лично не хотел. Рабом быть не хочу! Да, маму жалко, ее с работы могут вытурить. Но я ей разрешу от меня отказаться! Ведь у вас это по сей день практикуется? – Ты все же идиот! – поморщился Боков. Антон усмехнулся. – В романе Достоевского, между прочим, это самый приличный человек! – радостно отозвался он. – Не возражаю против такого определения для себя. Боков, глядя на его самодовольное лицо, так разозлился, что сжал кулаки и готов был поколотить этого пакостника. Но вовремя сдержался, вызвал охранника и потребовал увести арестованного в камеру. Зоя нервно курила. Полковник открыл новую бутылку «Киндзмараули», налил по полстакана Зое и себе. Сделал новый глоток и блаженно зажмурил глаза. – Потрясающее вино! – промычал он. – Не познакомился бы с вами, не попробовал бы… – Как вы вышли на моего сына? – Случайно. Он ехал в трамвае и открыто читал Солженицына. На его беду, в вагон зашел мой сотрудник. Увидел это безобразие и оторопел. Конечно же, он не мог пройти мимо! А еще ваш сынок увел у меня жену! Но это уже к делу не относится. – Ах, вот откуда ноги растут! А я-то голову ломаю! Ее, кажется, зовут Мариванна? Скачко кивнул. Зоя шумно вздохнула. – И сколько лет грозит моему сыну за этот адюльтер? – с презрением спросила она. – До шести лет за распространение антисоветской литературы. И «волчий билет» после зоны. – Шесть лет?! – ужаснулась она. – Вы что, звери?! Хотя о чем я говорю?! – нервно пробормотала она. Протянула полковнику свой стаканчик, тот наполнил его вином. Зоя сделала несколько жадных глотков. Достала сигареты, закурила. – А Беркутову сколько могут дать? – С ним уже не наша игра. На него есть охотники рангом повыше. Он кивнул на небо. – Андропов?! – сразу угадала она. – Я этого не говорил! – Скачко нахмурился, услышав фамилию Андропова. – Но могу сказать, что ваша Анилина уже дала показания против Беркутова, так что… – он не договорил. – Так сколько ему грозит?! – Смотря как поведет себя после ареста. – Его что, арестуют?! – округлив глаза, прошептала она и тут же прикрыла рот ладошкой. Скачко кивнул, поморщился. Говорить о таких вещах, да еще первой подруге Беркутова, он не имел никакого права. Но что-то подтолкнуло его к этому опасному откровению. – Все, что я сейчас говорю вам, должно умереть в вас! Иначе… – он запнулся. – Что «иначе»?! – Иначе вы лишитесь сына! – негромко, но уверенно выговорил он. – Точнее, сделаете его самым несчастным человеком на свете. Надеюсь, вы этого не хотите? Она заплакала навзрыд. Скачко терпеливо пережидал этот ее срыв. И Зоя быстро с ним справилась. Достала платок, вытерла слезы. Шумно выдохнула. – А где гарантии того, что после моих признаний-показаний вы не арестуете меня вместе с Беркутовым и не отправите в Мордовию моего сына? Высоким людям наплевать на несчастья маленьких людей! – усмехнулась она, глядя на полковника. Но тот не стушевался и уверенно посмотрел на нее. – А вот гарантии я дать могу! И он даже ласково ей улыбнулся. Беркутов ехал по улице Герцена, увидел вход в Большой зал консерватории, куда спешили любители классической музыки, взглянул на часы. До начала концерта оставалось чуть больше пятнадцати минут, и он попросил Максимыча остановиться. – Все, спасибо, Максимыч, поезжай домой! Я, пожалуй, зайду-ка в консерваторию, давно не был. Он вылез из своей машины, махнул рукой Максимычу, тот отъехал, и вдруг Беркутов увидел, как в трех метрах от его «Волги» тормозит другая «Волга». Его точно кипятком окатило: за ним следят. Он засуетился, двинулся к входу, обернулся, увидел, как из той «Волги» вылез парень в сереньком плаще и пошел за ним. Беркутов вошел в консерваторию, подошел к окошку администратора, с трудом изобразил на лице вежливую улыбку, потом, вспомнив, достал удостоверение, протянул его пожилой даме с густой фиолетовой помадой на губах и с кольцами на всех пальцах. Администраторша, не узнав его, взглянула на Беркутова весьма прохладно. – Вообще-то свободных мест на этот концерт у нас нет! – беря его удостоверение, проговорила она. Но, увидев в удостоверении фамилию «Беркутов», администраторша мгновенно преобразилась. – Георгий Константиныч, это вы?! – вдруг восторженно воскликнула она и даже поднялась. – Боже мой, как мы рады! Что же вы нам не позвонили?! – Так получилось, извините! Хорошая мысля приходит опосля. Но, если сложно с местами, я тогда как-нибудь в следующий раз? – робко проговорил он. – Ну что вы такое говорите, Георгий Константиныч? Если для вас нет, то для кого же тогда есть?! Конечно же, есть! Вам какой ряд? Поближе, подальше, сбоку, ложу?! – Мне подальше. И где-нибудь сбоку, недалеко от выхода. Я хочу послушать музыку… – Да-да, я понимаю! Сейчас сделаем! Она тут же выписала ему контрамарку. – Вас проводить в зал, Георгий Константинович? – поднимаясь, спросила она. |