Книга Тайна ее поцелуя, страница 73 – Анна Рэндол

Мари посмотрела на Беннета. Не имело никакого значения, куда она поедет, — лишь бы вместе.

Прекрасно, если не в Англию. Но и английская перспектива не казалась такой ужасной. Возможно, она просто нанесет визит, а потом…

Тут вдруг послышались крики Ашиллы:

— Ты нас предал?! Как ты мог отдать информацию Талату?!

Селим стоял опустив голову.

— Просто я все еще был зол на сэра Реджинальда из-за того, что меня бросили в тюрьму. Но сначала я не понимал, что делаю, — бормотал дворецкий. — Потом я понял, что они используют эту информацию, чтобы навредить мисс Мари, но было уже поздно. Я пытался освободиться от них, но они сказали, что пострадаете вы все, если я не продолжу им помогать.

— Почему же ты был так глуп? Ведь совершенно очевидно, что они обманывали тебя. Почему ты продолжал помогать им?

Селим еще ниже опустил голову.

— Они сказали еще, что расскажут вам о моем прошлом.

— Тогда ты дважды дурак! Мне наплевать на твое прошлое.

— Но я же был работорговцем…

Ашилла побледнела.

У Мари болела душа за свою горничную. Ей было ясно: бывшая рабыня никогда не сможет простить грех Селима.

Позади несчастной пары медленно полз Талат, — оказалось, что он был еще жив. Непослушной рукой бей наводил на Исада пистолет.

— О Боже! — воскликнула Мари.

И все тотчас же повернулись в ту сторону, куда она смотрела.

Когда же Талат нажал на курок, Мари бросилась вперед и закрыла собой Исада. Но почти в тот же миг ее отбросило на стену, и она погрузилась во тьму — ничего не видела.

Мари пыталась набрать в грудь воздуха и облегчить боль, но не могла вдохнуть. Беннет присел на корточки рядом с ней.

— Мари, как ты? — прошептал он. — Мари, дорогая, я…

— О чем только вы думали?! — взревел Исад, глядя на своих людей.

Наконец Мари удалось вздохнуть. И она вдруг почувствовала, что боль уходит. Беннет помог ей сесть, и она ощупала свою грудь.

— Пуля не попала в нее, — пояснил паша.

— А вам необходимо было бросать ее на стену? — проворчал Беннет.

Исад пожал плечами:

— Уж лучше так, чем…

Паша со вздохом умолк.

Беннет ощупал Мари, проверяя, нет ли повреждений, потом вздохнул с облегчением.

Но что же произошло? Ведь Талат выстрелил. И как бы ни был Исад быстр, он не мог оказаться быстрее пули.

Мари с удивлением смотрела на Талата, лежавшего с кинжалом в груди. Но даже Беннет не успел бы расправиться с беем.

Тут раздался страдальческий крик Ашиллы, склонившейся над распростертым телом Селима. Слезы струились по лицу горничной. Дворецкий был единственным, кто мог остановить пулю, и он это сделал.

Мари шагнула к горничной, но Беннет положил руку ей на плечо.

— Не надо. Оставь их.

Селим же в этот момент говорил:

— Я полюбил тебя, Ашилла, с того дня, когда впервые увидел. Прости меня, я был не достоин твоей любви, когда ты предложила ее мне.

Он вздохнул, и его глаза закрылись.

— Селим, черт бы тебя побрал! Я тоже полюбила тебя, и я прощаю тебя.

Она спрятала лицо у него на груди.

— С ним все в порядке, — сказал Исад.

— Нет, не в порядке! Ничего уже больше никогда не будет в порядке! — взвыла Ашилла.

— Он в порядке, потому что не умер, — пояснил Беннет.

— Что?.. — Ашилла подняла голову.

— Пуля попала ему в плечо. Я полагаю, что он потерял сознание от боли.

— А ты серьезно это сказала, Ашилла? — спросил вдруг Селим.

Голос его был слабым, но определенно это был голос живого человека.

Атилла фыркнула и проворчала:

— Помолчи, презренный сын верблюда.

Селим с блаженной улыбкой снова закрыл глаза. Тут Исад приказал своим людям отнести дворецкого к себе в дом. Ашилла же, подбоченясь, шла следом за ними.

Беннет усадил Мари к себе на колени и сжал в объятиях.

— Дорогая, может быть, ты попытаешься проявлять поменьше преданности своим друзьям?

— Извини, — прошептала она, — но я всегда остаюсь с теми, кого люблю. Даже в Англии.

Беннет, казалось, удивился.

— Так ты не против побывать там?

Мари улыбнулась:

— Я даже могла бы жить там.

Его поцелуй был долгим и чувственным. Когда же поцелуй наконец прервался, Беннет проговорил:

— Дорогая, но как же…

Исад кашлянул, перебивая майора. Мари выскользнула бы из его рук, если бы он не прижал ее к себе еще крепче. Щеки девушки вспыхнули, когда паша уставился на них обоих.

— Так ты женишься на ней? — спросил он наконец.

Майор кивнул:

— Да, разумеется. — Он повернулся к Мари. — Я хочу, чтобы ты стала моей женой, не потому, что я подчиняюсь приказам или чувствую себя обязанным жениться, а потому, что люблю тебя!

От этого его признания сердце Мари дрогнуло.

— А я люблю тебя, Беннет…

Он взял ее за подбородок.

— Значит, ты мне веришь? Поверь, любимая, мой первый и единственный долг — это ты.

Она разгладила морщинки у него на лбу и кивнула:

— Да, я верю тебе.

Исад вздохнул.

— Ты же знаешь, Мари, что я не мог дать тебе приданое. Я не мог этого себе позволить.

Она прижалась к Беннету.

— Да, знаю. Но это не имеет значения. Я никогда не хотела твоих денег.

Исад грустно улыбнулся:

— Но оставить их моему первому внуку… Об этом стоит подумать. — Паша поморщился и добавил: — Вы оба должны уехать. Мне придется объяснить весь этот разгром, и будет намного легче, если не придется отчитываться за живую-мертвую женщину и британского майора. Где посол?

— Жив, — ответил Беннет.

— А жаль, — буркнул Исад. Он приказал двум своим солдатам отвезти посла обратно в резиденцию и приставить к нему охрану. — Может, мне им заняться?

Беннет покачал головой:

— Нет, не стоит. К сожалению, этого человека должны судить в Англии.

— А моя племянница… Она в этом тоже замешана?

Мари прикусила губу. Потом все же ответила:

— Она спасла мне жизнь.

— По эгоистическим причинам, не сомневаюсь, — проворчал паша. — Эта женщина уже довольно давно стала своенравной. И я давно подумываю, что из нее получится подходящая жена для того капитана, что служит на границе. — Он обнял Мари и проговорил: — Твое присутствие здесь нежелательно, но, может быть, наступит день, когда мы с женой сможем приехать к тебе.