Онлайн книга «Призраки графской усадьбы»
|
И то, и другое Костика не успокоило. Не успокоила его и реакция Саши. – Как же ты так? – не на шутку огорчился тот. – Я эту подборку несколько лет создавал. Это же материал моей будущей диссертации. Костик опустил голову. Что он мог ответить? – Ты ключи никому не давал? – Ну что ты! – Не терял? Не оставлял где-нибудь? Костик покачал головой. – И кому они могли понадобиться? – Саша поскреб затылок. – Ничего в них особенного нет. Частная история, давняя притом… Но у Костика вдруг что-то мелькнуло в голове. Мимолетное. Что никак не вспоминалось. – Я дяде Андрею скажу, – произнес он. – Участковому? Костик кивнул. – Вряд ли его это заинтересует. Это ведь даже не экспонаты еще. – Я попрошу, он поможет. – Валяй, – без особой надежды вяло согласился Саша. Вечером Костик едва дождался Ратникова. И с ходу выложил ему все: о попытке неизвестного проникнуть в его номер, об угрожающих записках, о пропаже старинных бумаг. – Записки у тебя? Давай их сюда. А завтра попробуй взять у работников музея образцы почерков. Сможешь? Только не явно, придумай что-нибудь. Я отдам их на графологическую экспертизу. И постарайся припомнить, что все-таки важное, с определенной точки зрения, могло заинтересовать неизвестных лиц в этих бумагах? Какой-нибудь компромат? Сведения о кладе? Еще что-нибудь в том же духе. И тут Костик вспомнил! В тех материалах, которые он не успел изучить, был перевод воспоминаний какого-то царского чиновника о всяческих «роскошах и причудах» в доме графа Шувалова. Он начал читать восторженные строки о павлинах в саду, о зверинце, в котором содержались диковинные животные дальних стран, о пальмах и апельсиновых деревьях в оранжерее… Вот-вот! А дальше была такая фраза: «И тут, государи мои, граф любезно посвятил меня в тайну, ведомую ему одному. Из оранжереи, в конце коей была потайная дверца…» На этом лист заканчивался, а следующую страницу Костик начать не успел – ребята позвали в музей. Может, эта потайная дверца и заинтересовала неизвестного? Чтобы этим путем проникнуть в музей. А кому это надо? Теме и Жучке! Все это он залпом выложил Ратникову, но тот с сомнением покачал головой: – Не так это просто. Откуда Теме и Жучке знать про твои архивы? Как эта парочка могла попасть в твой номер? Не действует ли параллельно с ними кто-то еще? Подумай. А завтра, как добудешь образцы почерков, – сразу ко мне. С образцами трудностей не было. Костик сразу же отложил черновой листок из научной работы Саши по истории Оболенского, квитанцию, которую выписывала ему Оля на проживание в гостинице, обращение Афанасия Ивановича в гордуму с просьбой о выделении средств на охранную сигнализацию, листок из настольного календаря аспиранта. Каждую бумажку он снабдил фамилией ее автора. И понял, что отдавать на экспертизу ничего не нужно. На записках и квитанции была одна рука. Да еще и красный фломастер из стаканчика и листок бумаги из стопки на Ольгином столе. Записки писала она! И в номер могла войти только она. Да еще тетя Мотя. Ну, она отпадает – мотива нет. Значит, и бумаги Оболенского похитила Оля. Зачем? На этот вопрос ответа не было. Не хотелось Костику нести бумаги участковому. Но раз обещал… Ратников забрал их, оставил мальчика дожидаться в своем кабинете, а сам ушел к экспертам. Вернулся он довольно скоро. Костик поднял на него глаза. Милиционер был озабочен, но не встревожен. Скорее – наоборот. – Заключение графолога передаю устно. Записки угрожающего содержания написаны рукой Ольги Воронцовой. Это несомненно. – Но зачем? Что это значит? – Не знаю. Но наш графолог добавил, что специалисты его профиля могут по почерку определить многое: и возраст человека, и его пол, образование, характер. То есть дать полный психологический и социальный портрет. – Ну и что? – Так вот. По поводу автора записок красным фломастером он высказался примерно так: человек романтического склада, с чувством юмора, начитанный. Несмотря на явную угрозу в содержании записок, реально они представляют собой просто шутку, розыгрыш. Это возможно, как ты считаешь? – Хороши шуточки! Ночью пыталась взломать дверь, подбрасывала записки. И бумаги стащила! Романтический юморист! – Не так все просто, Костик, повторяю. Все это может быть совпадением во времени и месте. Записки – одно, а все остальное – совсем другое. Я чувствую, здесь действует кто-то еще… Зазвонил телефон. Андрей снял трубку: – Слушаю, участковый инспектор Ратников. Да. Вас понял, выезжаю, – милиционер положил трубку, взял со стола фуражку. – В общем, Костик, я бы посоветовал тебе покинуть гостиницу. Что-то заворачивается вокруг вашего музея. И я бы не хотел, чтобы ты оказался втянутым в какое-то опасное дело. Костик благоразумно промолчал. – Что же касается пропавших бумаг, мы, конечно, примем меры. Но мне кажется, что они у нас под носом. Скорее всего где-то в музее. – Почему? – с надеждой спросил Костик. – Почему вам так кажется? – Профессиональная интуиция. Колька, узнав о последних событиях, высказался решительно: – Идем в музей, спускаемся в подвал и обшарим оранжерею. Каждый уголок прощупаем. Если там есть какой-то тайный ход, мы должны найти его раньше всех. – Вы все наоборот делаете, – смело возразил ему Вовчик. – Задом наперед, – поддержал его Миха. – Может, объяснитесь? – ядовито предложил Колька. – Однозначно. След надо брать оттуда, где он оборвался. – Тебе виднее, конечно, следопыт, – Колька не скрывал иронии. – Чин-гач-гук. А практически? – Они правы, – вмешался Костик. – Если Оболенский исчез из своей комнаты, оттуда и надо искать. – Ладно, попробуем, – неохотно согласился командир. – Не по мне так, только время потеряем, и нас обгонят. Пошли! Как-то так получилось, что инициативу по обследованию номера сразу взял на себя Вовчик. С порога оглядев комнату, он заявил: – Так, начинаем от двери по часовой стрелке. Во – кровать, все ясно! – Еще бы! – хмыкнул Колька. Но Вовчик не смутился. – Под ней люк в подвал, спорим? – он ящерицей вильнул под кровать и замогильным голосом продолжал оттуда: – Я в одной книжке читал – таверна там стояла у дороги, а рядом две виселицы. Усталый путник – бряк на кровать, а она – хлоп! – и перевернулась! Он – брык! – и в подвал. А хозяева наутро других путников человечьим мясом… |