Онлайн книга «Хозяин черной жемчужины»
|
Он стал похож на пацана из десятого класса. Но Лешка чистосердечно соврал: – Вы теперь прямо академик. Но «академик» явно поспешил попасть под Алешкино влияние. И скоро в этом убедился. И очень сильно пожалел. Институт океанологии нам понравился. Громадное такое здание, высоченные двери (двухэтажные, сказал Алешка), а по бокам дверей – настоящие корабельные якоря. Ростом побольше «академика». Даже двух. Мы вошли внутрь, подошли к турникету, где важно стоял важный охранник. Теперь без охранников никуда не сунешься. Даже в туалет. Кореньков протянул ему свое удостоверение и показал на нас с Алешкой: – Эти ребята со мной. Охранник развернул зеленую книжицу, глянул в нее, глянул на Коренькова и вернул ему удостоверение, лениво процедив: – Не соответствует. – Что не соответствует? – удивился Кореньков. – Фотка в документе не соответствует оригиналу. На фотке борода, на вас бороды нету. – Но я ее сбрил! – прямо-таки взвизгнул от возмущения Кореньков. – Она же снова отрастет, если так уж надо! – Когда отрастет, тогда и придете, – все так же лениво процедил охранник. Ему, наверное, приятно было унижать ученого. – Как отрастет – без очереди пропущу. – Но у меня лекции! Меня ждут студенты! – А у меня – инструкция! Посторонних на охраняемый объект пропускать не имею права. Не загромождайте проход. Дайте людям пройти. Тут вмешался еще один профессор. Совсем как настоящий. С бородой, с палкой, с животом и с лысиной. У него только один недостаток был – мохнатые уши. У него волосы не только из ушей росли, но и поверх ушей. Как у собаки. – Батенька мой, – сказал настоящий профессор охраннику и широко развел руки. – Могу засвидетельствовать личность коллеги Коренькова. А перед турникетом уже образовалась и уплотнялась пробка. Она накопилась из профессоров, студентов и говорливых черноглазых жильцов общежития с большими сумками. На охранника стали напирать. – Так! – грозно сказал он. – Разделились! – И стал размахивать руками, сортируя толпу. В результате все черноглазые просочились вместе со студентами на «территорию охраняемого объекта», а профессора остались снаружи. И стали громко, но культурно возмущаться. – А вы не выступайте! – Охранник достал из чехла дубинку и убедительно постучал ею по трубке турникета. – Вы здесь кто? Вы здесь приходящие. А они – постоянные. Они тут проживают согласно регистрации. Мы отошли в сторонку. Кореньков был расстроен, я смущен, Алешка безмятежен. – Ну что? – упрекнул его Кореньков. – Насоветовал? – Я же не знал, что он такой дурак. – Да и я не умнее, – вздохнул Кореньков. – Поехали к нам, – неожиданно предложил Алешка. – Зачем? – Узнаете. Решим проблему. Дома никого не было. Я приготовил чай, а Лешка стал решать проблему. Для этого он заставил меня слазить на антресоли и снять коробки с елочными игрушками. – К Новому году готовишься? – с ехидцей спросил я. – Не рановато? Алешка ничего не ответил и принялся раскрывать коробки и усердно копаться в них. – Что ты ищешь? Волшебную палочку? – Деда Мороза, – буркнул Алешка. К этому времени он вытащил из коробок все игрушки и разложил на тахте. Деда Мороза среди них не было. Алешка рассердился: – Ты не все достал. Залезай обратно. Когда Алешка что-нибудь затевает, он осуществляет свою затею с таким напором, что перед ним, перед этим напором, никто не может устоять. Тем более – старший брат. И старший брат опять полез на антресоли. И достал еще одну новогоднюю коробку. В ней нашлись подставка для елки в виде ведрышка на откидных ножках, пластмассовый Дед Мороз и большая белая борода. Совсем как настоящая, морозная. В старое время, когда мы были маленькими, папа надевал в кабинете свой зимний рыболовный тулуп и нацеплял эту бороду – изображал Деда Мороза. С большим красным мешком, полным подарков. Алешку, правда, уже тогда не столько интересовали подарки, сколько подергать Деда за бороду. – Вот она! – радостно сказал Алешка, вытаскивая бороду из коробки. – Нашлась! Как миленькая! Кореньков пил чай и с интересом наблюдал за ним. А потом с таким же интересом стал перебирать елочные украшения. Как ребенок. Среди игрушек он разыскал пластмассовую раковину и удовлетворенно пробормотал ее название по-латыни. А у нас в семье она называлась просто – ракушка. Кореньков рассмотрел ее и рассеянно положил в карман. Алешка тем временем уже трудился над бородой – вовсю орудовал над ней ножницами. Борода тихо и молча роняла на пол белоснежные лохмотья и на глазах превращалась из широкой и окладистой в какую-то козлиную. – Вот! – удовлетворенно вздохнул Алешка, подняв свое творение над головой. – Камуфляж! Как ни странно, Кореньков сразу же его понял, но возразил: – Но она же белая, а у меня была черная. У вас ее почти никакой не было, хотелось мне сказать. Но я не успел. Алешка схватил черный маркер и... – Была белая – стала черная. Кореньков вздохнул: – Мне как-то неловко. Маскарад какой-то. Я все-таки почти профессор. – Приходящий! – фыркнул Алешка. Когда Алешка что-нибудь затевает... Впрочем, я об этом уже говорил. Скажу только, что со вздохами и хмыками Кореньков приладил бороду. И взглянул в зеркало. Ничего не сказал. Сказал Алешка: – Поехали! На вахте находился все тот же охранник. И ситуация... повторилась. Даже осложнилась. Он взял из рук Коренькова удостоверение, взглянул поочередно на фотографию и оригинал, нажал тревожную кнопку. Через минуту в вестибюле появились еще два амбала в черной форме. Охранник что-то шепнул им, показывая глазами на Коренькова. Я разобрал лишь несколько слов: «Вторичная попытка проникнуть... Объект режимный...» Коренькова подхватили под руки и исчезли вместе с ним за какой-то «режимной» дверью. Я повернулся к Алешке: – Доигрался! Дед Мороз! Я думал, он сейчас заплачет. Но Лешка невозмутимо пожал плечами и небрежно зашагал в дальний угол, где на стене висели телефоны. А возле них за маленьким столиком сидела старушка в очках. Через мгновенье Алешка уже непринужденно о чем-то с ней трепался, примерил ее очки и снял трубку телефона. Две минуты разговора – и он уже рядом. Довольная мордаха, на которой написано ожидание чего-то приятного. У меня же было другое настроение. И другое ожидание. – Сматываемся, Лех. Пока и нас с тобой не замели. |