Онлайн книга «Ворюга в клеточку»
|
– Еще чего! Ему только скажи, и он нас дома запрет. На весь карантин. - Тут он задумался. Но ненадолго. - Дим, ты гений! Мне это было приятно услышать, хотя я так и не понял - почему? Но спросить я не успел. Алешка уже спал, повернувшись лицом к пылающим розовым цветом обоям. Он всегда так засыпал. Будто его выключали. Щелк! - и он уже спит. Щелк! - и он уже проснулся. С ясностью в глазах и в голове. Я выключил свет. Но уснул нескоро. Весна в этом году получилась очень жаркая. Снег исчез, будто его и не было, прямо за два дня. Грязь на улицах быстро высохла под солнцем и развеялась ветром в пыль. А потом эту пыль смыло дождиком. Все зазеленело. Все запахло ранней листвой, особенно по утрам, когда еще не захламляла город автомобильная гарь. А солнце все жарило и жарило. С раннего утра до позднего вечера. В городе были духота и пекло. Окна во всех домах распахнуты настежь. Занавески и шторы везде раздернуты. На подоконниках стояли горшки с поникшими цветами. – Лешка! - заорал внизу чей-то звонкий голос. - Лешка! Алешка бросился к окну, перекинулся через подоконник, как полотенце через вешалку. И тоже заорал на всю пыльную знойную улицу: – Чего? Тут же внизу испуганно взвизгнула Модеста и тявкнула ее Жужа. Алешка обернулся ко мне: – Это Санек. Я ему приказал за немцами наблюдать. – Зови его сюда. Чего на всю улицу орать? Модесту все равно не перекричишь. А внизу уже бушевали разноголосый ор и визгливый лай. Звонкий голос Санька едва пробивался через басовитую ругань Модесты: – Алешка!… – Ты чего разорался в чужом дворе!… – Тяф-тяф!… – Есть новости!… – Я на тебя сейчас собаку спущу!… – Спускайте - ей же хуже будет!… – Ах ты, хулиган!… – Санек! - переорал всех сверху Алешка. - Поднимайся к нам. Все равно она поговорить не даст по-человечески. Это Модеста услыхала и задрала голову: – По-человечески люди шепотом разговаривают! – А нам скрывать нечего! - отбрил ее Алешка. - Мы люди честные! Модеста на секунду замолкла, но потом взвыла так, что Жужа поджала хвост, а у ближайших машин сработали сразу все сигнализации. Поэтому мы ничего не услышали, пока машины не замолчали, ухватили только самый «хвост» Модестиной речи: – …А еще полковник! Тут все наконец стихло, и мы услышали финальную фразу какого-то жильца, крикнувшего в окно: – Вам бы, Модеста Петровна, сиреной на корабле работать. - И окно захлопнулось. – Сам дурак! - рявкнула Модеста. И тявкнула Жужа. Мы впустили разгоряченного Санька, и он, завязывая шнурки, затараторил: – Опять! Прилетал! Я все видел! Спикировал в окно. И вылетел. И полетел в свое гнездо. – Куда? - нетерпеливо спросил Алешка. – А я знаю? - Санек отдышался. - Дай попить. Только не из-под крана. Мне сырую воду нельзя. – Шнурки от нее развязываются? - съязвил Алешка. Санек обиделся и, наступая на шнурки, направился к двери. Остановился, оглянулся и злорадно сказал: – А я еще что-то видел! Да не скажу. Алешка пулей слетал на кухню и принес ему стакан минералки. Санек выдул ее одним духом, икнул и тоном пьяницы потребовал: – Закусить! Алешка молча, скрипнув зубами, принес ему на блюдце блинчик с мясом. Санек протянул свою руку, Алешка отдернул свою. Санек вздохнул и «раскололся»: – Карлсон полетел к девяносто пятому дому… - В этом доме, как мы уже знали, живет приятный жулик Володя. - И где-то там скрылся, я не разглядел издалека… – А что разглядел? – Блинчик, - потребовал Санек. – Утром деньги - вечером стулья, - сказал я этому вымогателю. Санек опять вздохнул. – Когда он пролетал над школой, из него что-то выпало. И прямо на крышу. – А что? Деньги? Запасные части? – Что-то блестящее. – Понятно, золото-бриллианты. – Сам ты золото! Большое такое, круглое. – Футбольный мяч? Санек подумал. – Нет. Мячик бы прыгать стал. А оно прямо так плюхнулось. На тарелку похоже. Разбилось, наверное. - И он вырвал у Алешки блюдце. Причем так хватко, что блюдце оказалось у него в руке, а блинчик на полу. – Эх ты! - укорил его Алешка. - Весь наш обед угрохал. Санек расстроился: – Может, его помыть? – С мылом? - скривился Алешка, подбирая блинчик. - Мы его Норду отдадим. Пошли на кухню, разведчик. Чаю попьем. Когда Санек умял со сковородки все блинчики, запил чай минералкой и ушел, Алешка сказал мне: – Дим, твоя задача обследовать крышу. Школьную. – Интересно! - возмутился я. - А как? – Придумай! А я займусь зажигалкой. Конечно же, я ничего не придумал. В такую жару моя фантазия отказалась работать. Однозначно. – Ладно, - сжалился Алешка. - Пошли к директору. В школу мы пошли через парк - Алешка хотел проверить, как чувствуют себя белки в такую жару. Ну чего там проверять - ни одной белки мы не застали, все они попрятались в прохладные места. Только мы, как дураки, шляемся по солнцепеку. Мы вышли из парка, перешли висячим мостиком нашу несчастную Смородинку, которая с трудом журчала между старыми покрышками и ржавыми кузовами выброшенных в овраг машин, и пошли вдоль немецкой ограды. Ребятишек за ней не было видно, наверное, по домам в холодных ваннах сидят. – Им не можно такой жара гуляйт, - сказал Алешка. И вдруг остановился. – Ни фига себе! Возле въездных ворот, в черной форме, потел наш знакомый бессовестный… шкаф. Вот это новости! Многостаночник какой-то. Фигаро здесь - Фигаро там. Вот, значит, где я его видел. – Чего ему здесь надо? - задумался Алешка. - Он же у Модесты, ломбард ее сторожит. – Подрабатывает, наверное. Сутки - там, сутки - дома, сутки - здесь. – А зажигалкой-то он уже не любуется, - заметил Алешка. - Привык. Давай, Дим, еще одно объявление напишем. – Какое? – «Найдено бриллиантовое именное колье В. Акимова». Он сразу к нам прибежит. И уедет от нас в наручниках. И без зажигалки. Если, конечно, папа дома будет. – А если нет? Алешка промолчал. И все время, пока мы шли вдоль немецкого забора, оглядывался и что-то бормотал. |