Книга Дело о похищенном медалисте, страница 24 – Наталия Кузнецова

А у нас то мужчина, то его жена мусор вывозят, так что ничего удивительного в этом нет. Так и в тот день было. Сначала женщина, а потом, немного позже, ту же тележку уже мужчина повез. А в ем дело-то?

Мы подумали, что человек, который ограбил

Матвея Юрьевича, мог его мусоропроводом воспользоваться. Посуду в него бросить.

А в милиции вы об этом сказали?

Скажем. И спасибо за информацию.

Как только за женщиной закрылась дверь, Ромка, не дожидаясь лифта, помчался к выходу.

Рома, ты куда? — на бегу схватила его за руку Лешка.

К Василию, — коротко ответил сыщик.

Мусорщик Василий, увидев у своего порога все ту же троицу, молча уставился на ребят. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего. Глубоко вздохнув, он раздул щеки и шагнул было вперед, однако Ромка, не дожидаясь дальнейших действий, поднял вверх руку, как бы прося пощады, и быстро и очень вежливо спросил:

Извините, пожалуйста, у нас к вам один-единственный вопрос. Скажите, у вашей жены есть красная куртка с капюшоном?

Нет и отродясь не было, — ответил мусорщик и захлопнул перед его носом дверь.

— А он не врет? — прошептал Венечка. Ромка почесал затылок.

По-моему, нет, но мы сейчас постараемся это проверить.

Он выскочил из подъезда, обвел глазами двор и заметил невдалеке стайку ребят. Среди них был и сын Василия.

Максим, — крикнул Ромка, — подь сюда.

Привет, — сказал мальчик, увидев друзей. — Вы снова собаку ищете?

Ищем, — ответила Лешка. — А ты случайно не знаешь, кто ее из вашей деревни увез?

Нет, и никто не знает. К нам сегодня дядя Коля приезжал и сказал, что собаку у него кто-то украл. И очень удивлялся, кому она могла понадобиться, такая страшная и не злая.

Значит, сам он ее никуда не девал?

Не-а! Он в то утро на рынок торговать ездил, а приехал — нет собаки.

— Мы об этом и сами знаем. — Ромка притянул мальчишку к себе за рукав свитера. — Послушай, Максим, а у твоей мамы есть красная куртка?

— Нету, а что?

Просто я видел у вас во дворе женщину в красной куртке, и почему-то мне показалось, что это была твоя мама.

В красной куртке тетя Галя раньше ходила, — уверенно ответил Максим. — Дяди Гошина бывшая жена.

Ты в этом уверен? — Ну.

Юный сыщик, подумав, достал из кармана позаимствованную у Арины фотографию.

А скажи, ты всех этих людей знаешь? Максим утвердительно кивнул.

Всех. Это тетя Галя, это дядя Володя, а это Арина. Они все к дяде Гоше приходили. У него же здесь мастерская, он в ней картины рисует, а теперь насовсем жить переселился, потому что они с тетей Галей разводиться собрались.

И откуда тебе все это известно? — удивилась Лешка.

А они к нам часто раньше заходили. Мастерская — не дом, то одно требовалось, то другое. Это теперь дядя Гоша здесь живет, и у него и соль есть, и сахар, и даже картошка. Ее ему мой отец из деревни привез. А мать моя у них пустые бутылки с банками забирала и сдавала. А что?

Ничего. Так просто. Пока.

Они отошли в сторону. Ромка почесал нос.

Так. Вень, дай-ка мне телефон. Позвоню-ка я опять Арине.

И когда девушка сняла трубку, спросил:

Это я, Рома. Вы не знаете, у кого-нибудь из ваших знакомых есть красная куртка?

У Галки, — сразу ответила Арина. — А в чем дело?

А в том, что женщина, которая в день кражи вывозила мусор, была в красной куртке!

Да мало ли красных курток на свете?! — воскликнула девушка.

Много, — согласился Ромка. — Но у нас есть еще и лейбл от ее сумки, и еще кое-что, — и он нащупал в кармане два кусочка пенопласта: выпавший из Володиного кармана и подобранный возле мусоропровода на кухне у Матвея Юрьевича. Кусочки были одинаковыми. — Послушайте, — попросил он, — а ей нельзя позвонить еще раз?

Я только что снова звонила. Но ни ее, ни ее подруги, с которой она живет, все еще нет дома. Попозже я до нее обязательно дозвонюсь, — ответила девушка.

А Ромка вытащил из кармана оба кусочка пенопласта и предъявил их друзьям:

Вот, смотрите, этот — из Володиного платка, этот — с кухни Арининого отца. Теперь я уже жалею, что мы не успели Володе о найденной в мусорке пиале рассказать. Вдруг бы он себя чем-нибудь выдал? Смотрите, все сходится: голубая «шестерка», очки, кепка… Теперь и пенопласт еще. Но и не это главное. Вы можете себе представить угонщика, который проникает неизвестно как в охраняемый гараж, где стоит мечта каждого нормального человека — «Сааб», но уводит не этого красавца, а паршивые «Жигули», которые давно пора свезти на свалку? Стоит ли ради них вообще рисковать?

А куда ж они тогда подевались? — удивился Венечка.

Он их сам мог куда-нибудь припрятать, вот что. Может быть, собака на них следы оставила, обшивку порвала или еще что.

Значит, ты считаешь, что Володя и Банга из деревни увез, и Матвея Юрьевича обокрал? А как же красная куртка? И лейбл от сумки?

Должно быть, они с Галиной сообща действовали. Она искусствовед, в антиквариате, значит, сечет. Он мог посуду сверху кидать, а она его на тележке вывозить. А потом Володя еще и за Бангом в деревню смотался. Вы только вспомните, как он был поражен, когда услышал от Арины, сколько стоит Банг. Вот и решился на его кражу. Тем более он сам сказал, что у него на работе неприятности. Решил себя подстраховать, денежки в другом месте раздобыть. Логично я рассуждаю?

В общем-то, да, — кивнула Лешка.

А зачем ты фотографию украл? — снова спросил Венечка.

Не украл, а позаимствовал. Чтобы наших подозреваемых перед глазами иметь, вот зачем. И предъявлять ее там, где надо.

Друзья спустились в метро, зашли в вагон и вдруг увидели рядом с собой Леонида Галкина — директора собачьего клуба «Бэст». Он сразу узнал Лешку с Венечкой.

Что же вы мне не позвонили? Нашли хозяина собаки?

Нашли, — с безрадостным видом кивнула Лешка. — Сам он в больнице, а вот Банг его пропал.

Как пропал? Он же клейменый! Каждый, кто его найдет, может по клубам прозвонить и с легкостью найти его владельца.

Все трое переглянулись. И как они не догадались сами это сделать вместо того, чтобы давать объявление в газету, по которому к ним и заявился подлый Георгий!

А украсть Банга могли? — спросил Ромка. — Есть ли в этом какой-нибудь смысл, если прямо на его шкуре написано, что он чужой?

Почему нет? Его в какой-нибудь питомник можно продать. Разумеется, не за ту цену, которую за него дали бы его хозяину серьезные люди, а за гораздо меньшую, поскольку ни на какую выставку его уже не повезти. Но можно заменить им, скажем, другого, не менее породистого производителя. А документы собачьи сейчас подделать не проблема.