Онлайн книга «Месть подают холодной»
— Действительно, что на девушек просто так смотреть, — игриво приговаривала Света, — с ними надо делом заниматься. И поскольку он продолжал угрюмом молчать, заговорила серьезней: — Ты зря сердишься, Николай, я перед тобой не виновата. — Ты меня использовала, — он смотрел прямо перед собой на дорогу, — из-за тебя у меня неприятности были. «А если бы ты знал, какие у меня из-за тебя неприятности были», — подумала Света, а вслух сказала: — С Камерным мы разобрались, он не в претензии. — Ты меня подставила, — упрямо тянул свое Николай. «Ну и скотина! — даже весело подумала Света. — Это кто кого подставил. Если бы ты не трепался в пьяном виде, откуда коньяк взял, то Камерный ничего бы и не узнал. А теперь этот пьяница, видите ли, делает оскорбленную мину». — Камерный, конечно; тоже сволочь, — Николай как бы прочитал ее мысли, — надоел, паразит, до чертиков. Гоняет туда-сюда, а как до денег дело доходит, так у него слух напрочь отказывает. В его ворчании Света уловила отзвук настоящей ненависти. Это было неудивительно — как уже говорилось, Александр Каморный умел вызывать в людях это сильное чувство. — Как будто я не знаю, как он деньги зарабатывает, — себе под нос произнес Николай. Света сделала вид, что не расслышала, а сама насторожилась. — Вот что, Коля, я знаю, что нам с тобой сейчас надо, — примиряюще произнесла она и положила руку на его колено. — А нужны нам бутылочка чего-нибудь покрепче и место, где мы ее спокойно можем уговорить. А то день сегодня был утомительный и тяжелый… Ну как, идет? Если у меня не хватит, ты добавишь? — А то, — повеселел Николай, — и едем ко мне. — Едем. — Света отвернулась к окну, чтобы он не заметил презрения на ее лице. Квартира была в старом доме, и довольно захламленная, насколько Света могла заметить в темноте — Николай почему-то не зажег свет в прихожей. — Дверь не забудь закрыть! — , донеслось из дальней комнаты. — Кто там — соседка? — шепотом спросила Света. — Это мать, она спит. «Как противно все! — с тоской подумала Света. — И на черта я сюда поперлась?» В комнате он смахнул какое-то барахло со стола — старые газеты, тетрадки, — торопясь расставил стаканы, принес с кухни какую-то еду на тарелке. «Да он же скоро совсем сопьется, — с удивлением думала Света, наблюдая как дрожат руки Николая, когда он подносил стакан ко. рту. — А впрочем, какое мне до этого дело?» Сама она только пригубила, чтобы не возбуждать у него подозрений. Николай выпил, закусил и расслабился. Теперь он уже поглядывал на Свету ласково. — Не дрейфь, лапочка, прорвемся! Давай-ка еще по одной… Дело пошло быстро. Николай, как все алкоголики, скоро опьянел, и его потянуло на разговоры. Тема была одна: вероломство и неблагодарность Сашки Каморного. Света только в нужную минуту поддакивала или, наоборот, выражала недоверие, и беседа текла ровно, как ручей после дождя. Она узнала много про Каморного, в основном, какой он подлец, но Свете было неинтересно, потому что это она и раньше про Каморного знала. — Однако ты не будешь спорить, — осторожно начала она, — что Камерный как репортер очень удачлив — все у него везде схвачено, никто из криминальных личностей никогда его не трогает, и вообще… — Что — «вообще»? — пьяно возмутился Николай. — Стал бы кто внимание на него обращать, если бы он.., под «ладожскими» не ходил? — Да ну? — искренне удивилась Света. — А ты — репортер, смелый, удачливый! — распалился Николай. — Да я сам видел и слышал, как он.., в общем, под ними он, это его крыша. Поэтому другие его не трогают. — Ну надо же… — задумчиво бормотала Света. — А ты.., ты зачем это расспрашиваешь? — теперь Николаем овладела пьяная подозрительность. — Опять меня во что-то втягиваешь? Зачем пришла — про Сашку разведать? — Да что ты все про Сашку, — торопливо сказала Света, — как будто нам нечем заняться… Она подошла к нему близко и заглянула в глаза. Ничего там не было интересного, кроме пьяной злобы и куража. «Ну и дерьмо же мужик! — подумала Света. — За что его Камерный держит? Впрочем, Каморный сам дерьмо». С этой мыслью она начала быстро расстегивать пуговицы на рубашке Николая. Он посмотрел тупо, потом до него наконец дошло, к чему Света клонит, и он несколько оживился, даже погладил ее по голове и пробормотал что-то ласковое, как ему казалось. Света даже удивилась, как быстро он пришел в возбужденное состояние — она думала, что он сильно пьян и будет как кисель. Он встал и даже сделал попытку отнести ее на руках на постель, но попытка окончилась неудачей. Света ощутила запах нестиранного постельного белья, похоже, что кровать в этой комнате не застилалась на день никогда. Действо закончилось быстро: секс и пьянство — две вещи взаимоисключающие. Николай, перевернулся на спину и через минуту задышал ровно. «Теперь утром если он и вспомнит, что я была у него, то про разговоры наши точно забудет, — думала Света. — А то протрепался бы Камерному, а тот, если узнает, что я в курсе его отношений с ладожскими», устроит мне не жизнь, а каторгу". Она оделась и вышла в прихожую. На пороге своей комнаты возникла старуха в длинной ночной рубашке, худая морщинистая шея была обвязана стареньким шарфом. — Я ухожу, — обратилась к ней Света, иначе жутко было стоять в полутьме и молчать. Старуха ничего не ответила, только заперла за ней дверь. Слушая, как лязгает старинный замок, Света почувствовала отвращение ко всему миру. Дома, однако, не спали, ждали ее. В комнате горел свет и даже играла музыка, — это в два часа ночи. Услышав, как Света вошла, Иришка появилась в прихожей в коротеньком халатике с бутылкой шампанского в руках. — Ты что так долго, Светик? — Она закружилась, напевая. — Ой, ты у хахаля была? Хорошо, что ночевать не осталась! — С чего ты взяла, что я была у хахаля? — отшатнулась Света. — Да по тебе же видно, по женщине всегда видно, когда она занималась любовью! — авторитетно ответила сестра. Света стремительно отвернулась к зеркалу, потому что ей вдруг стало ужасно плохо — до чего же она дошла, если на ней отражаются занятия даже таким, с позволения сказать, сексом! Любовь… Она вспомнила мятые простыни, запах водки… — Я в ванную, а ты подожди, после поговорим. В ванной под шум льющейся воды Света немного поплакала. Минут пятнадцать, большего она не могла себе позволить — Ирка забеспокоится, начнет ломиться в ванную, а увидев Свету плачущей, сама разревется, и неизвестно, чем потом дело кончится. Ирка очень эмоциональна, как и мать, Света нарочно усвоила жесткий тон с ними, иначе начнутся слезы да сопли. Нет, Света не может себе позволить плакать. |