Онлайн книга «Дело №1»
|
Точно так же наши люди работали и в преступных группировках, и в финансовых пирамидах, и в банках, и среди крупных коррупционеров, разбазаривавших государственное имущество или покрывавших нелегальную торговлю оружием… Однажды один из них оступился — и конец. Помню, заехал вдруг ко мне старый товарищ: мол, знаю, что ты всегда один, а мне надо с надежным человеком выпить и помянуть коллегу. Я не стал выспрашивать, что случилось. Он сам попросил включить криминальную хронику. В числе прочих сюжетов, показали один о том, что «у своего подъезда застрелен известный преступный авторитет, один из лидеров такой-то группировки… следствие внутримафиозных разборок…» А мой приятель проговорил: «Вот так. Сгорел Колька, раскололи его… Знать бы, на чем… И самое обидное, что не объявишь во всеуслышание, что замечательный человек был и благодаря ему столько преступлений предотвратили… Так и похоронят его как братка…» Вот я и спрашивал себя: мог ли Гортензинский взяться за работу, при которой надо быть на волосок от смерти? И отвечал — «нет»! Он всегда был трусоват. А значит, не имело никакого смысла и дальше его привлекать к работе разведчика. А если все-таки кто-то решил его использовать против меня?!. Интересная ситуация получалась. Надо было учитывать, что какие-то связи в нашем ведомстве у него могли остаться, и он мог сойтись с кем-то… Я чувствовал, что не могу ухватить чего-то главного. И тут зазвонил телефон. Я взял трубку. — Да?.. — Валентин Макарович? Здравствуйте! Это Ершова Галина Афанасьевна, если вы меня помните… Батюшки мои! Вдова того банкира, убитого в Праге!.. И хоть она никогда не винила меня в том, что я не уберег ее мужа, я все равно чувствовал себя неловко… Да и не разговаривали мы уже целую вечность. Откуда она узнала мой телефон? Сразу всплыли в памяти предостережения Дегтярева, что вот-вот могут появиться в моей жизни люди из прошлого, отвечать на просьбы которых я не должен ни в коем случае… Вот оно, думаю, и началось! — Галина Афанасьевна, да как же я мог вас забыть? Всегда рад слышать. — Я тоже. Скажите… — она запнулась. — А не могли бы мы с вами встретиться? — Пожалуйста, — ответил я. — А когда? — Мне бы, признаться, чем скорее, тем лучше. Хоть сегодня, если у вас получится. — Хорошо, приезжайте, — сказал я. — Раз вы каким-то чудом узнали мой новый телефон, значит, вам известно, и куда ехать. Или вам дорогу объяснить? — Насчет телефона — никакого чуда нет! — рассмеялась она. — Когда увидимся, я сразу скажу вам, откуда он у меня. Мне не хотелось бы приезжать к вам… Мы не можем встретиться где-нибудь на нейтральной территории? Я задумался. Надо было, судя по всему, отказаться. Но во мне проснулся интерес и я готов был узнать побольше! — А какую нейтральную территорию вы хотите предложить? — спросил я. — Может быть, где-нибудь в летнем кафе, поближе к центру Москвы? Скажем, в районе «Беговой» вас устроит? — И во сколько? — Сейчас полпервого. Если мы на три договоримся, вам будет удобно? — Вполне. Мы условились, в каком именно кафе мы встретимся, и я, попрощавшись с Галиной Афанасьевной, сразу распорядился, чтобы к двум часам моя машина была готова к выезду. Что за игра начинается? И как Галина Афанасьевна оказалась вовлеченной в эту игру? И как мне вести себя? Задумавшись, я начал рисовать на бумаге кружочки, схемы и стрелки, как будто у меня имелся замечательный план действий, но, на самом деле, в этих кружочках и стрелках никакого особенного смысла не было. Такие рисунки, занимающие руку, всегда помогали мне снять напряжение, вот я и чертил их. И опять я подумал, что неплохо бы позвонить генералу… «Нет, — решил я, — еще успею. Если что, вечером позвоню. А пока буду действовать на свой страх и риск. Тем временем меня уже поджидали новые проблемы. — Можно, Валентин Макарович? — в мой кабинет заглянул один из моих помощников. — Да, заходи, Валера. Почту привез? — Так точно! Обязанностью Валерия было раз в два дня забирать почту из моей городской квартиры. Счет телефонный или мало ли что. Пусть почтальон думает, что жильцы постоянно бывают дома. Сам я не собирался навещать квартиру часто. Я оставил поручение в сберкассе, чтобы с моей сберкнижки каждый месяц списывали все платежи, цветов у меня в доме не было, кроме двух кактусов, а их и раз в месяц поливать можно… Я решил, что чем меньше буду появляться по месту жительства, которое через горсправку запросто можно найти, тем лучше. Принял я такое решение на всякий случай, из осторожности, но после появления Дегтярева это решение начинало казаться все более правильным. — Хорошо, — кивнул я Валерию. — Спасибо. Он оставил почту у меня на столе и вышел. А я стал просматривать, что он привез. Сперва мне показалось, что, кроме рекламных листков, которые сразу же можно отправить в мусорную корзину, ничего больше нет — как всегда. Но скоро увидел запечатанный конверт. Что интересно, без почтового штемпеля. Выходит, кто-то специально приезжал, чтобы опустить мне этот конверт прямо в ящик. Ну и ну!.. Еще одна ловушка, или ничего особенного?.. На конверте было выведено, твердым крупным почерком: Осетрову Валентину Макаровичу И все. Почерк, такой правильный и старательный, показался мне знакомым. И я открыл конверт. «Здравствуйте, дорогой Валентин Макарович! Пишу Вам я, отец Владимир Песчанников, если Вы меня еще не забыли. Разыскав Ваш адрес, я имел смелость навестить Вас без предупреждения, но дома не застал. Тогда я решил оставить Вам эту весточку в почтовом ящике. В Москву я приехал на месяц по делам, а вообще-то служу я сейчас довольно далеко от Москвы (нет, нет, никаких мнений, просто выбрал я такой путь, чтобы служить подальше от столицы; для того, чтобы поднять храм далеко на севере, да и монастырь при нем восстановить, были мне даны все надлежащие благословения, и, ободренный, с радостью я туда направился). Так если найдется у Вас желание отозваться, то записываю Вам адрес и телефон, по которым я в Москве нахожусь. Честно скажу, довольно настоятельная у меня необходимость кое о чем переговорить с Вами и посоветоваться, но докучать вам не буду, и, если Вы сами не отзоветесь, больше не появлюсь. Понимаю, что прошло много лет, да и неприятностей Вы из-за меня хлебнули столько, что, наверное, Вам не хочется вспоминать обо мне. При том, всегда остаюсь искренне Ваш, Отец Владимир». Далее были написаны адрес и телефон. По ним можно было понять, что отец Владимир остановился в Москве где-то в районе Шоссе Энтузиастов. Я вздохнул. Об этом письме я должен был сообщить Борису Андреевичу. И без его ведома я не имею права вступать в контакт с отцом Владимиром. |