
Онлайн книга «Не для взрослых. Время читать!»
![]() Вернемся к «Двум капитанам» – хотя вам еще неясно, что это за капитаны. Один – это капитан Татаринов. А второй... «...И, читая этот прекрасный роман, я находил, что история Овода очень похожа на мою. Так же, как Овод, я был оклеветан, и любимая девушка отвернулась от него, как от меня. Мне представлялось, что мы встретимся через четырнадцать лет и она меня не узнает. Как Овод, я спрошу у нее, показывая на свой портрет: – Кто это, осмелюсь я спросить? – Это детский портрет того друга, о котором я вам говорила. – Которого вы убили? Она вздрогнет и узнает меня. Тогда я брошу ей все доказательства своей правоты и откажусь от нее. Но мало было надежды на такую встречу!» Полкниги, я бы сказала, занято историей сложнейших перипетий его любви, тесно переплетенной с его же поисками экспедиции капитана Татаринова. 3 В книге много симпатичных, обаятельных людей – школьных и прочих приятелей Сани Григорьева. Например, будущий биолог Валька Жуков, не вылезающий из зоопарка, – школьник, которого с интересом слушает профессор на обходе зверей. «И вдруг с каким-то веселым удивлением он хлопнул Вальку по плечу и заржал, совершенно как лошадь; все двинулись дальше, а Валька остался стоять с идиотским, восторженным видом. Вот тут-то я его и окликнул: – Валя! – А, это ты! Никогда еще я не видел его в таком волнении. У него даже слезы стояли в глазах. Он растерянно улыбался. – Что с тобой? – А что? – Ты плачешь? – Что ты врешь! – отвечал Валька. Он вытер кулаком глаза и радостно, глубоко вздохнул. – Валька, что случилось? – Ничего особенного. Я в последнее время занимался змеями, и мне удалось доказать одну интересную штуку. – Какую штуку? – Изменение крови у гадюк в зависимости от возраста. Я посмотрел на него с изумлением. Плакать от радости, что кровь у гадюк меняется в зависимости от возраста? Это не доходило до моего сознания». Как до кого-то не дойдет, наверно, как можно решиться обречь себя на исполненную огромных трудностей и постоянного риска жизнь полярного летчика. А через сколько-то лет Саня встретит Вальку уже на севере – тот занимается разведением лисиц. И мальчик, которого Саня привел с собой, рассказывает ему потом, пораженный увиденным, что «они живут совершенно как люди. Там у них мертвый час, потом дети играют, а взрослые некоторые ходят в гости». 4 Саня поступает в летную школу. Кончает ее. «Юность кончается в один день – и этот день не отметишь в календаре: "Сегодня окончилась моя юность". Она уходит незаметно – так незаметно, что с нею не успеваешь проститься. Только что ты был молодой и красивый, а смотришь – и пионер в трамвае уже говорит тебе: "Дяденька". И ты ловишь в темном трамвайном стекле свое отражение и думаешь с удивлением: "Да, дяденька!" Юность кончилась, а когда, какого числа, в котором часу? Неизвестно. Так кончилась и моя юность».
Саня Григорьев заканчивает одну летную школу, потом другую. Он становится полярным летчиком. Все его помыслы сосредоточены на одном. «Кто знает, может быть, и меня когда-нибудь назовут среди людей, которые могли бы говорить с капитаном Татариновым, как равные с равным?» 5 Но у Сани есть враг – еще со школы. Ромашов, Ромашка. Он тоже издавна любит Катю Татаринову и всю жизнь стремится помешать Сане Григорьеву. Наступает 1941 год, и с ним приходит война. Был воздушный бой, и Саня приказал своему экипажу прыгать с парашютами. А сам повел самолет на таран. Потом, весь забинтованный, он едет в теплушке. И встречает Ромашку. «Он никогда не умел по-настоящему скрывать своих чувств, и теперь они стали проходить передо мной по порядку или, точнее, в полном беспорядке. Недоумение. Ужас, от которого задрожали губы. Снова недоумение. Разочарование. – Позволь, но ты же убит! – пробормотал он». И протягивает ему газету. «Возвращаясь с боевого задания, самолет, ведомый капитаном Григорьевым, был настигнут четырьмя истребителями противника... На объятой пламенем машине Григорьев успешно протаранил "Юнкерс"...» ...А потом санитарный эшелон, где оказались два врага, немцы обстреляли в упор. «Я открыл глаза. Освещенный первыми лучами солнца туман лениво бродил между деревьями. У меня было мокрое лицо, мокрые руки. Ромашов сидел поодаль...» Дальше разворачивается сцена, когда один человек хочет смерти другого. « – Сейчас же верни оружие, болван! – сказал я спокойно. Он промолчал. – Ну! – Ты все равно умрешь, – сказал он торопливо. – Тебе не нужно оружия. – Умру я или нет, это уж мое дело. Но ты мне верни пистолет, если не хочешь попасть под полевой суд. Понятно? Он стал коротко, быстро дышать. – Какой там полевой суд! Мы одни, и никто ничего не узнает. В сущности, тебя уже давно нет. О том, что ты еще жив, ничего неизвестно. Теперь он в упор смотрел на меня, и у него были очень странные глаза... – Я остался, чтобы сказать, что ты мешал мне всегда и везде. Каждый день, каждый час! Ты мне надоел смертельно, безумно! Ты мне надоел тысячу лет!» 6 Вообще «Два капитана» – это настоящий приключенческий роман. Я упомянула лишь о сотой части того, что там происходит. И по ходу дела решаются серьезнейшие нравственные проблемы, которых, как известно, в отроческом и в юном возрасте ничуть не меньше – если не больше, – чем в зрелом. Да вот хотя бы – границы возмездия? До какой границы имеем мы право идти, принося справедливое возмездие виновнику чьих-то бед?.. Каверин показывает, что человек всегда сам отвечает за свои поступки, добрые и злые, – на то и дана ему свобода воли. Всегда – за исключением тех ситуаций, когда свободу воли резко ограничивают – и человек уже не волен в своем выборе. Так в советское, особенно – сталинское время людей шантажировали на Лубянке и в многочисленных ее филиалах по всей стране жизнью близких: «Не дашь нужных нам лживых показаний – погибнут твои дети». И еще – тот, кто не прочел вовремя девиз героев романа Каверина: «Бороться и искать, найти и не сдаваться!» – тот упустил в жизни важный момент, когда этот девиз входит в сам состав крови, становится стимулом действий. Это – заключительная строка поэмы английского поэта Теннисона. Но важно то, что она была вырезана на деревянном кресте, водруженном в память Р. Скотта, достигшего Южного полюса после Амундсена и погибшего на обратном пути. |