
Онлайн книга «Месть Ледовой Гончей»
![]() Представлять, что будет, если вдруг ветряк сорвется, я не стал. Как-то не хотелось. Глядя вниз, я по чуть-чуть поднимался вслед за потрескивающим ветряком. Постепенно палубу внизу скрыла метель. Мир исчез. В нем остались только свист ветра, треск лебедки, черная туша механизма над головой и бесконечная вьюга вокруг. Снег бился об одежду, норовя найти щели и проникнуть поглубже. Мне показалось, что даже мачта покачивается от порывов ветра. То было странное ощущение. Я, метель, ветряк и мачта, повисшие в небытии, где терялись понятия «внизу», «слева» или «справа». Прижавшись к холодному, обледенелому стволу мачты, я поймал себя на неуместном чувстве восторга. Щелчка вставшего на место ветряка я не пропустил. Мачта даже вздрогнула от удара. – Стопари! – донесся до меня крик из снежной пурги. – Стопари! Видимо, этот звук услышал и боцман. Я сделал все, как рассказал мне Рэмси, а затем быстро спустился вниз, в мир, где кроме снега были еще и люди. Сначала из метели проступила капитанская рубка, потом темные края фальшборта и фигуры штурмовиков, а затем штурвал лебедки с отдыхающими моряками. – Отлично! Следующая мачта! Когда наконец оба ветряка оказались на месте, отчего в воздухе повис низкий гул металла, противостоящего метели, Крюкомет кувалдой выбил какие-то железки у основания мачты и уставился наверх. Мы все, как один, задрали головы, глядя на снежное небытие. – Проклятье. Крутятся? Нет? Сверху что-то цокнуло, гул изменился. Что-то заскрипело в мачте. – Пошла, родимая! Пошла! Все, уходим! Теперь все зависит от этих шаркуньих выродков на третьей палубе! Хорошая работа! – А зачем это? – спросил я у Грэга, который оказался рядом. – Спроси инструментариев. Я знаю только то, что может заклинить двигатели. Покрутятся ветряки пару часиков, а потом Шестерня попробует запустить нашу красавицу. И мы уйдем из этого богами проклятого места! Куда-нибудь к теплым бабам и горячему пойлу. Неужели все закончилось, а? Моряк пропустил в люк Саблю, посмотрел назад, на мачту. – Во мне пробуждается Шон, малец. Мне как-то тоже хочется оказаться подальше от таких приключений. – Ты можешь себе это позволить, – холодно сказал оказавшийся рядом Половой. Он был угрюм. Я вспомнил татуировку корсара, покрывающую почти все его тело. У старшего матроса нет другой доли. Либо петля, либо вольная Пустыня. У меня зачесалась рука, на которой осталась метка гильдии рыбаков, поставленная в далекой шахте. Но ее, в отличие от знаков Полового, можно было спрятать. Даже на первой палубе, забывшей об отоплении в первый же день остановки, было теплее, чем снаружи, а уж когда мы дошли до кухни – мне показалось, что я попал в баню! Моряки, с шутками и преисполненные надежд, скидывали с себя парки, даже Крюкомет улыбался. Я пробрался внутрь, к своему лежаку, и только сейчас заметил расстроенное и испуганное лицо Фарри, сидящего рядом с угрюмым капитаном. Что случилось? «Смерть… Она никуда не делась, Эд. Хоть запусти десяток двигателей – со «Звездочки» она не уйдет». – Все готово, капитан! – бодро отрапортовал Крюкомет. – Скоро уже двинемся! Пусть Темный бог поможет инструментариям: если они запустят двигатели – значит, не зря грелись в тепле, пока мы корячились в этой метели! Мрачный Дувал сидел у печи и кутался в волчью шкуру. Взгляд капитана поднялся на вошедших, и Аргаст хрипло произнес: – Мертвец, Старик, Крюкомет, за мной. Нужно кое-что обсудить. Сейчас. Едва офицеры вышли, Фарри знаком подозвал меня к себе, и мы вместе покинули кухню. Где-то вдали слышались шаги уходящих мужчин, а мой друг потянул меня в противоположную сторону. – Что случилось? – не выдержал я. В коридоре было холодно и темно. Я не видел лица Фарри, но чувствовал его смятение. – Один из штурмовиков в лазарете умер, – тихо сказал мой друг. – И? – цинично спросил я. Осекся, почувствовав стыд. – От него почти ничего не осталось. Я вижу, он странный какой-то. Коснулся рукой… А он в труху. Рассыпался. Одежда и пыль… Пыль! – В каком смысле – пыль? – Я не знаю, Эд! Но я видел это. Я принес обед. Попытался разбудить Квана, но тот лишь лежал и дрожал, словно от холода. Такой горячий… Торос спал, второй моряк что-то стонал, а этот, с лицом развороченным, не шевелился. Я его коснулся – и он осыпался, словно сухой снег! Капитан сказал, чтобы я держал язык за зубами. Но я так не умею! Это же как Лис, понимаешь? То же самое случилось с Лисом! – Как это вообще возможно? Фарри тяжело вздохнул. – Я не знаю! Но мне страшно. Что, если завтра нас так же в пыль обратят, а? Ведь никто не проснулся! Он просто высох! И Лис высох… И еще… Пойдем. Ты одет? – Не успел переодеться. – Хорошо. Надеюсь, протиснешься… Пойдем. Нас прервал возмущенный возглас из темноты, куда ушли офицеры. Мы замерли, вслушиваясь. – Вы там оледенели совсем? – послышался крик Крюкомета. – Открывай! Эй, кривая морда, слышишь меня? – Пойдем… – Фарри потянул меня за собой, прочь от офицеров. – Открывай шлюз, отброс! – зло гаркнул Крюкомет. Командиры «Звездочки» остановились около трапа на нижнюю палубу. – Какого демона? – возмутился Старик. – Дувал, что происходит у тебя на корабле, а? – У нас на корабле, – хрипло поправил его капитан. – Резаки у инструментариев внизу, верно? – Где же им еще быть, а? – Спокойнее, Курц! – Какое спокойствие? Ты похоронил столько ребят Крюкомета и моих, а теперь еще бунт на третьей палубе пропустил? – Прекрати шуметь, – безмятежно встрял Мертвец. – Вот кого я слушать… – Заткнись! – рявкнул Крюкомет. – Достал. Есть проблема поважнее! Фарри рванул меня за собой, так что чем закончилась перепалка офицеров, я не услышал. Мой друг ориентировался в темных лабиринтах каким-то шестым чувством, не иначе. Пару раз я ловил себя на мысли, что не представляю, где мы уже находимся, в каком из технических коридоров оказались. Но Фарри уверенно вел меня дальше, пока не завернул в узкий отворот: – Здесь. Вновь щелкнула крышка компаса, и синеватое сияние выхватило из тьмы заиндевевшие железные стены с черным квадратом лаза над головой. Я все никак не мог прийти в себя после услышанного у трапа. Тревога забилась в сердце, словно выброшенная на лед рыба. – Что там случилось? – наконец спросил я. – Я не знаю. Шестерня запер ход на третью палубу. Мы с капитаном ходили туда, хотели шамана позвать, чтобы тот глянул на тело у Квана. А боцман стоит за закрытой дверью и бубнит, что механикам нельзя мешать перед запуском. Что шаману нельзя мешать. Как заведенный. Аргаст голос сорвал на него… И потому я пошел сюда… Давай за мной. |