Онлайн книга «Дети теней»
Я вернулась к себе и легла спать. Когда, спустя несколько часов я проснулась, шел дождь. Он барабанил в окна, и я слушала шум дождя, лежа в постели. Между тем события вчерашнего дня понемногу всплывали в моей памяти. Мысли растревожили меня, и я открыла глаза. В комнате было совсем светло. Я поднялась в постели и увидела, что у окна кто-то стоит. Сначала я различила только силуэт. Но что это? Ведь это та самая незнакомка, которая приехала ночью на автомобиле! Она стояла в своем красивом платье и шляпе, легонько барабаня кончиками пальцев по стеклу. Я торопливо пригладила волосы и сказала вежливо, но твердо: – Извините, но это вообще-то моя комната! Вы, наверное, ошиблись. Она мгновенно обернулась. – Ага, так ты уже проснулась! Это была Каролина. Танцующим шагом она подошла к моей кровати и, озорно улыбнувшись, толкнула меня снова на подушки. Но мне было не до шуток. – Ты с ума сошла! А если тебя кто-нибудь увидит? Она присела на край кровати, сняла шляпу и положила ее поверх одеяла. У нее была элегантная прическа с челкой и локонами на висках. Она была настоящей красавицей, но как же можно быть такой неосторожной? Я строго посмотрела на нее. – А где твоя обычная одежда? – Но это и есть моя обычная одежда, Берта! Неужели ты не понимаешь? Она снова толкнула меня, засмеявшись. – Да опомнись ты наконец! Так нельзя, Каролина! Где твоя сумка? Я сбегаю, принесу твои вещи. Я вскочила с кровати и начала торопливо одеваться. Она продолжала сидеть, наблюдая за мной удивленно и разочарованно. – А я-то думала, ты обрадуешься! – Обрадуюсь?.. Ты сама бы подумала… Ты же не можешь вот так просто взять и… – Вот именно! – оборвала она меня. – Они должны наконец узнать правду. – Но, Каролина… Я приложила руку ко лбу. Голова шла кругом. Кто из нас сошел с ума – она или я? Неужели она действительно собирается это сделать? Я села рядом с ней, чтобы попытаться ее образумить. Или, может, она права? Арильд ведь уже знает… Но я обещала ему, что буду молчать. Он хотел сам с ней поговорить. А теперь, выходит, Каролина его опередит. Вдруг он подумает, что я проболталась? Что за наказание!.. А она сидит себе и улыбается – самой что ни на есть беззаботной улыбкой. – Берта, дорогая… Ну чего ты так всполошилась, в самом деле? Я попыталась объяснить. Хорошо, конечно, что она решила открыть карты, но это нужно сделать осторожно. Нельзя же просто прийти и крикнуть: «А вот и я! Каролина! Ура! Нет никакого Карла!» – Ты должна подумать о всех несчастных, которые были влюблены в этого Карла. Как они это перенесут? Она захохотала и скорчила гримасу. – По-твоему, будет лучше, если я переоденусь в «этого Карла» и заявлю, что на самом деле я девушка? Думаешь, это их больше обрадует? Нет, это, конечно, тоже не годилось. – А если написать им письмо? Может, так будет деликатней… Но она покачала головой. Нет, письменные объяснения – это не для нее. Она не хотела трусливо прятаться, ей нужно было посмотреть им в глаза. Будет гораздо лучше, если просто поставить их перед фактом. – Я в этом не уверена, – сказала я. – Зато я уверена! Теперь я знаю, кто я такая, Берта! В сущности, тот же самый человек, независимо от пола. И я ни капельки не боюсь. Я просто чувствую, что настало время! Не буду же я дожидаться, пока меня разоблачат. – То есть ты предпочитаешь сама себя разоблачить? Она взглянула на меня гордо и укоризненно. – Я не разоблачаю себя, Берта. Я выхожу на сцену. – Вот оно что… А я чуть не забыла. Ты выходишь на сцену! Только не надо переигрывать, Каролина! Не забывай, что жизнь – это не театр. Я думала, она сейчас обидится и даст сдачи. Но, выслушав все это совершенно спокойно, она вдруг бросилась мне на шею со слезами на глазах. – Прости меня, Берта! Я чувствую себя такой несчастной, когда ты отказываешься меня понимать. Но поверь, я обо всем хорошо подумала. Я хочу покончить с этим именно потому, что больше не желаю играть спектаклей в жизни. Я хочу снова быть Каролиной. Но я должна сделать это по-своему. И тебе совсем не обязательно идти со мной, – добавила она нерешительно. – Но я хочу пойти с тобой, Каролина. Я же не… – Нет… Я хочу встретиться с ними одна. – Но почему ты не хочешь взять меня с собой? Она задумчиво посмотрела на меня. – Не знаю… Наверное, мне просто стыдно. С тобой я буду чувствовать себя бессовестной обманщицей. Ты ведь никогда не притворяешься, всегда остаешься такой, какая есть. Поэтому мне так тяжело расставаться с тобой надолго. А ты, мне кажется, прекрасно обходишься без меня. – Неправда. Мне тебя очень не хватает. – Да, но, может быть, я этого не стою… Иногда я думаю, что без меня тебе было бы лучше. Ведь я, как бы это сказать… не то чтобы ненадежный человек, но довольно переменчива по натуре. – Не всегда, Каролина. И между прочим, если нас сравнивать, то ты более верная подруга. В мыслях я иногда предавала тебя, я это знаю. – Но никогда на деле… Она взяла гребень и стала делать мне прическу. – Ты, наверное, думаешь, что я чересчур пышно разоделась, – сказала она. – Спорить не буду, но это лишь для того, чтобы, как только я появлюсь, Карла забыли раз и навсегда. Пусть они увидят: есть только Каролина! Понимаешь? Я согласилась, но добавила, что это будет не так-то просто. – Я знаю. – Она нахмурилась и вздохнула. – С Леони будет трудней всего. Но с Розильдой мы из одного теста. Она будет смеяться. А вот Арильд наоборот… Он решит, что его жестоко обманули. Кстати, ты узнала, почему он так странно вел себя со мной? – Да, но я обещала, что ничего не скажу. Он сам хочет с тобой поговорить. Она нашла ножницы и начала подравнивать мне волосы, чтобы они лежали красивей. Мне это не нравилось, но я не стала возражать. Когда говоришь о чем-то важном, всегда хорошо заняться чем-нибудь посторонним. Иначе все становится слишком серьезным. – Конечно, я боюсь встречи с Леони, – сказала Каролина и сдула волосинку с моей шеи. – Когда мы познакомились в Париже, она показалась мне такой милой и забавной… – А ты не заметила, что у нее все как-то чересчур? – Да, но я посчитала, что это просто кокетство. И потом, она была замечательной учительницей французского. Я предупредила Каролину, что с Леони дела совсем плохи. Что она вбила себе в голову, будто должна умереть – «в стране своего возлюбленного», как она высокопарно выразилась. |