Книга Тайна синего фрегата, страница 5 – Марина Елькина

Паруса, вспенившееся море и корабли напоминали ему синенький фрегат с экслибриса, и он снова и снова возвращался мыслями к непонятной записи.

От многократного повторения она казалась все таинственней и таинственней. Непонятно было, зачем человеку понадобилось делать запись на странице книги, а не в дневнике?

Корабль на мониторе уж несколько минут крутился вокруг своей оси и ни на милю не приближался к берегу. Артему никак не удавалось справиться с его управлением.

Он попробовал поднять паруса на всех мачтах и взять курс на юго-восток. Корабль проплыл несколько миль и попал в полосу шторма. Мачты рушились одна за другой, команды Артема не помогали. Судно дало течь.

Артем вздохнул и вышел из игры. Наверное, придется обратиться к папе. Может, он поймет, как управлять кораблем?

Но папа был еще на работе.

— Мам, папа не звонил?

— Звонил. Он сегодня задержится. Какое-то совещание у начальства. А что?

— Ничего. В игре разобраться не могу.

Ну, вот! Папа вернется поздно. Он устанет и не захочет вникать в компьютерную игру.

— Мам! Ты говорила про знакомого, который коллекционировал экслибрисы. Где он теперь?

— Что значит — где? — удивилась мама. — В Москве.

— А… Ты не можешь меня с ним познакомить?

— А это зачем?

— Я хотел показать ему экслибрис Степанова. Возможно, у него нет такого в коллекции.

— Скажи лучше, что ты хочешь узнать, кто такой этот Степанов, — улыбнулась мама. — Не напускай таинственности и не учись врать.

— Я не вру. Экслибрис красивый. Может, я сам коллекционером стану.

— Ну-ну… Ты уже однажды коллекционировал марки. На сколько у тебя хватило терпения? На пару месяцев? Коллекционера из тебя не выйдет. И вообще… Бросать начатые дела — очень плохая черта. У тебя нет и капли упрямства.

— Тебе так кажется, — возразил Артем.

— Вот твой Вовка очень упрямый.

— И ты думаешь, что это хорошо?

— Во всяком случае, он не бросает того, что начал.

Артем обиженно замолчал. Разве он виноват, что марки ему надоели?

Мама заметила его обиду и сказала:

— Ну так что? Звонить моему знакомому?

Артем пожал плечами, но тут же кивнул:

— Конечно, звони.

Мама долго говорила со своим старым знакомым по телефону. Рассказывала о жизни, о семье, задавала кучу вопросов и никак не могла добраться до главного. В конце концов Артем не выдержал и ушел в свою комнату.

Он в нетерпении перелистывал старинную книгу, рассматривал экслибрис, читал титульный лист. И вдруг растерянно остановился. На титульном листе, внизу, он прочитал следующее: «Типография Д. Г. Степанова».

Не может быть! Кто этот Степанов? Родственник? Однофамилец тому Степанову на экслибрисе?

Он не сразу понял, что совпали инициалы: Д. Г. Одинаковые на титульном листе книги и на экслибрисе. Вот это да!

Степанов-старший был издателем вот этой самой книги? Так, может, он и писателем был? Может, это его запись на последней странице?

Артем выскочил на кухню:

— Мам, ты договорилась?

— Да. Владислав Геннадьевич ждет вас завтра в одиннадцать.

* * *

Данила Григорьевич любовно провел рукой по корешкам книг. Этот книжный шкаф был его гордостью — здесь стояли книги, отпечатанные в собственной типографии.

А какого труда все это стоило!

Данила Григорьевич вспомнил, как тринадцатилетним парнишкой впервые отправился на заработки: дядя взял его с собой на Нижегородскую ярмарку. Все тогда в диковинку было мальчишке: и прилавки, заваленные самым разным товаром, и степенные купцы с окладистыми бородами, и крепкие рукопожатия, скреплявшие сделки.

— Данилка! Чего рот разинул? Подай-ка господину тот отрез материи!

Дядя был суров и строг. Времени для развлечений у Данилки не оставалось, а ему так хотелось поглазеть на Петрушку, на балаганное представление, на шарманщика!

Зато Данила понял сразу: купеческое дело нелегкое. Хочешь преуспеть — работай. От зари до зари. Раньше вставай, позже ложись. Зато и оплата царская — двадцать пять рублей в месяц. Так даже отец, волостной писарь, не получал.

Ух и горд был Данилка, когда высыпал на стол перед матерью свои рубли! Семья тогда бедствовала, и деньги его были как нельзя впору.

В то лето и решил Данилка купцом стать. Только, ломал он голову, как бы купеческое дело с еще одним любимым занятием совместить? Уж очень любил Данилка читать.

Читал он все подряд. Все, чем торговали в их городке странствующие продавцы-разносчики.

Следующим летом дядя снова взял Данилку на ярмарку. Теперь уж Данилка считался человеком бывалым и ловко справлялся с огромными тюками разноцветной материи.

В лавке и приметил его один московский купец. Понравился купцу расторопный мальчонка. Ему в лавке как раз такой посыльный нужен.

— Эй, малец! В Москву поедешь? Жалованье тебе определю, место. Не обижу.

Данилка посоветовался с дядей и принял приглашение купца. Еще бы! Москва, преуспевающая купеческая лавка — это ли не мечта, это ли не удача?

Матушка собрала Данилку в дорогу, поплакала, как водится, перекрестила:

— С богом, Данилушка! Хозяина слушай, не озорничай.

Так и началась у Данилки московская жизнь. Однако купец, к которому нанялся Данилка, очень скоро разорился, и мальчику пришлось подыскивать себе другое место.

И снова ему повезло. Место он нашел в частной типографии, у добродушного старого купца.

А в типографии было столько интересного! Данилке все хотелось научиться делать самому. И тяжелые шрифты в коробке складывать так, чтобы получались нужные слова, и литографии вырезать, с которых потом рисунок печататься будет, и яркими красками отпечатанный рисунок закрашивать.

Хозяин Данилку полюбил, стал ему доверять много ответственных дел, платил хорошо. Так прошло пять лет.

Даниле исполнилось двадцать, и он задумался о своем деле, собственном. Работу в типографии он знал теперь назубок, и хитрости купеческие тоже знал.

Денег ему хватило только на маленький печатный станок. С этого и началась типография Степанова.

Чего-чего, а смекалки Даниле было не занимать. Он очень быстро понял, что и как нужно печатать, чтобы продавать много.

Перво-наперво вспомнил он свое детство и продавцов-разносчиков. Такой продавец всегда был нарасхват. Его приглашали почти в каждый двор.

Из этого Данила сообразил — книги должны быть дешевы, чтобы простому народу они по карману были. А как сделать книги дешевыми?